чтобы переварить информацию. Значит утром продолжим наш разговор.
Парень было собрался уже уходить.
— Постой! Ответь только на один вопрос. Почему сын божества находиться на земле?
— Как бы сказать… Иногда так бывает, когда собственный отец считает, что его сын позорище.
Больше тот ничего не сказал. Я вновь осталась наедине со своими мыслями.
Глава 8
Прошло несколько часов с того разговора. В голове столько мыслей. Хотелось о многом спросить. До сих пор не верилось, что он сын небесного дракона. Выгляди он по-другому подумала, что нечисть пытается обмануть, но где-то в душе чувствовала, что все, что он сказал чистейшая правда. Что же такого надо сделать, чтобы собственный отец сослал на землю?
Также радовало, что за долгое время впервые хоть с кем-то поговорила. Оказывается, это такое приятное чувство. Мне казалось, что одиночество — это пустяк, но теперь понимаю, что это не так.
Ранее думала, что достаточно и общения со жнецом или же другими духами, что встречала, но как же глупа была. Парень, что ведет с тобой беседу практически на равных или мистер хмурое лицо, что скажет два слова и вновь пропадет. Все, что его волнует — выполняю ли свою роль. Остальное совершенно не важно. Думаю, с тем же успехом можно было бы и с камнем говорить. Эффект был бы тот же.
Решаю отвлечься, от чего поднимаю взгляд с последней ступени храма и вновь смотрю на природу, что окружала. Удивительно, что остались только небольшие следы вчерашнего буйства, в виде маленьких надломленных веток деревьев и луж: от крохотных до внушительных. В остальном же местность казалась дружелюбной. Ярко светило солнце и было слышно лёгкое щебетание птиц, что хорошо дополняло картину безмятежности.
Погрузившись в свои мысли, не слышу все такие же внушительные шаги.
— О, ты еще тут.
Каждое слово было как будто специально растянуто, а голос сонлив.
— Конечно здесь. Вообще за ночь мог бы что-нибудь и поинтереснее придумать.
Парень подходит и садится рядом. Только сейчас замечаю, что его одежда была другой. Он был облачен в простенькие одеяния темно синего цвета, что успели за долгое время выцвести. Волосы были убраны в хвост.
— Если думаешь, что издеваюсь, то сильно ошибаешься, я ведь и правду мало что знаю про нечисть.
Заметив мой взгляд, юноша добавляет:
— Почему ты так на меня смотришь?
— У меня только один вопрос. Ты где эти тряпки раздобыл и почему не в своем роскошном наряде?
Парень усмехнулся, а после сказал:
— Удивлен, что ты именно это решила спросить
— Просто то как ты сейчас выглядишь сильно резонирует с твоим прошлым обликом.
Даже теперь начинаю сомневаться не соврал ли ты мне.
Юноша на это только пожал плечами.
— Это нормально, в этом нет ничего необычного. Когда кто-то попадают в новую для него среду, да и к тому же один, все что он будет пытаться сделать это приспособиться и выжить. Одежда становиться на второй или даже третий план, когда понимаешь, что даже этот кусочек с алтаря может стать последним. Как бы вы люди сказали, что на все воля небес…
Незнакомец некоторое время молчит, а после говорит:
— Ладно не будем об этом, лучше ответь, как тебя зовут то хоть, а то душу уже хотел открыть, а имени так и не знаю.
— На этот вопрос ответить не смогу.
Юноша удивленно приподнял одну бровь.
— Почему же это?
— Не помню я его.
Сказав это, легонько улыбнулась. Хотелось показать, что подобное незнание не заставляет меня грустить и сожалеть о своем выборе.
— Как это?
— Вообще я много чего не помню. Я не знаю ни свое имя, ни тем более кем была при жизни. Забавно правда?
— Ничего тут забавного нет. Тебе от этого не становится больно?
— А почему должно?
— Воспоминания о дорогих тебе людях просто исчезли в никуда. Разве от этого не становиться обидно, что с жизнью забрали и твое прошлое?
Закрываю глаза и словно пытаюсь вспомнить то, кем была, но безуспешно. Перед глазами была все-та же тьма что и всегда. Грусти от этого не почувствовала, даже наоборот некое облегчение.
— Можешь не переживать, мое незнание становится для меня самым настоящем спасением. Мне не нужно думать о том насколько сильно по мне скорбят те, кого оставила и также не нужно винить, что кого-то бросила, ведь банально даже не знаю, а перед кем виновата.
— Странная ты конечно…
Парень устремил свой взгляд куда-то вдаль. Возможно его и вправду задели мои слова.
— Хотела…
— Мин Чи… Мое имя, так меня зовут.
Лицо юноши было слегка грустным.
— Красивое у тебя имя.
Улыбнувшись смотрю ему в глаза. Они были красивого янтарного цвета, словно небольшие камешки, которые светятся на солнце.
— Спасибо, уверен оно у тебя тоже было красивым.
Слова были тут же излишне.
— Мин Чи, хотела спросить, а почему тебя все-таки отец выгнал с небес?
— Мне до сих пор не ясно это. По его словам, я не достоин быть наследником.
— Почему?
— Он лишь вскользь упомянул, что не хватает мне сострадания к чужим, что без этого качества только разрушу небесный дворец.
— Жестоко конечно с его стороны, мог бы и сам направить тебя в верное русло.
— Считай, что это он и сделал. Можно сказать, что это подобно испытанию в результате, которого либо паду еще ниже или смогу открыть в себе новые чувства.
— Удивительно, что отправил тебя полностью одного. Все-таки родной сын и в этот большой, полный опасности мир.
— Было бы проще если бы при мне была моя сила.
— Сила?
Спрашиваю слегка наклонив голову назад так чтобы можно было увидеть облака, что медленно, как будто по реке, плыли.
— Как и все с небесного дворца мы обладаем огромной энергии Ци, но проблема в том, что практически вся она уходит на поддержания человеческого облика. Будучи там сами небеса питают нас, от чего переживать не стоит, но на земле всё по-другому. Вследствие чего вся она уходит на то, что ты видишь перед собой.
— Уверена твой настоящий облик очень завораживает.
— Не хочу его принимать.
— Почему?
Мин Чи вздыхает, а после переводит взгляд на меня и смотрит серьезно.
— Дракон — это тот же самый дикий зверь, которым управляют только инстинкты. Став им, не знаю смогу ли вновь вернуть сознание и остаться собой или так навсегда и останусь монстром, что может только убивать.
— Зато в таком виде уж точно не страшно путешествовать. Считай одну проблему с извечными кражами решил. А ты
