Рейтинговые книги
Читем онлайн Та, что гуляет сама по себе - Ева Софман

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 141

Рыцарь, радостно отсалютовав, уверенно поскакал от границы с Равнинной на юг. Впрочем, достигнуть пункта назначения не успел — в комнату заглянула мама:

— Таша, хватит на сегодня, — Мариэль поправила одеяльце мирно сопящей в колыбельке Лив. — Время уже к полуночи.

— Да, пожалуй, хватит, — девочка, скатившись с кровати, ловко подхватила весьма недовольных этим фактом кукол. Пристроила фигурки в выделанную бархатом шкатулку с шестью отсеками, заперла ту на ключ и, торжественно водрузив кукольное обиталище на прикроватную полку, принялась скатывать карту. — Раз они со мной не считаются — вот пусть теперь сидят и обдумывают своё скверное поведение!

— Думаю, им это не повредит, — с улыбкой кивнула Мариэль. Улыбкой не на губах, но во взгляде — когда взгляд тёмно-вишнёвых глаз обращался на дочь, он всегда становился улыбчивым.

Таша положила аккуратно свёрнутую карту на столешницу. Помедлила.

— Мам, — наконец неуверенно сказала она, — я хотела тебя кое о чём попросить.

— О чём это?

— Я… в общем…

— Ну же.

Таша набрала воздуха в лёгкие:

— В-общем-Кайя-Лайя-Гаст-и-ещё-несколько-ребят-завтра-собираются-пойти-к-озеру-можно-я-с-ними?

Меж тёмных бровей матери пролегла хмурая морщинка:

— Таша, путь туда-обратно до Кристального не такой уж близкий. А ты знаешь моё мнение по поводу продолжительных прогулок с деревенскими.

— Мам, ну они не влияют на меня… правда. Я сама по себе, а они сами…

— Дело не во влиянии, — вздохнула Мариэль, — и это ты тоже прекрасно знаешь.

Таша плюхнулась на кровать — с угрюмо поникшей белокурой головкой:

— Это несправедливо!

— Ну сама посуди — мало ли что может случиться, пока вы там будете? Ты можешь пораниться. И кто вам встретится… или они решат подшутить над тобой и напугают — я же знаю их шуточки… и я буду за тебя волноваться. Нет, исключено.

— Мам…

Мариэль покосилась на безмятежно спящую младшую — и, присев на корточки, печально взглянула на старшую дочь:

— Таша, я понимаю, как тебе хочется компании. Но эта компания неподходящая для тебя по многим причинам. Во-первых, они — деревенщины. А во-вторых — скажи сама.

Девочка прикусила губу.

— Потому что они — люди, — наконец буркнула она.

— Правильно. Они — люди. И когда-то я тебе уже говорила — люди не любят тех, кто отличается от них. Таких, как мы. Потому что мы кто?

— Мы — оборотни, — пробубнила Таша, — теоретически можем перекидываться в любого зверя и любую птицу, но без риска возвращаться в человеческий облик можем лишь из двух звериных и одной крылатой ипостаси, наиболее близких нашей человеческой сути.

— Вот и предпочитаем не рисковать, — кивнула Мариэль.

— Раненый или ослабленный оборотень не может менять ипостась, — заученно продолжила Таша. — В случае серьёзной психологической травмы животные ипостаси оборотня временно ограничиваются одной — наиболее близкой к истинной сущности оборотня. Время нашего пребывания в чужой личине ограничено: максимум сутки животного обличья, и на каждый час иной ипостаси оборотень должен пробыть два часа в человеческой…

— Что поделаешь, за всё приходится платить, — Мариэль вздохнула. — А что ещё мы можем?

— Общаться с животными на ментальном уровне. Принимать и получать от них мыслеобразы.

— А что ещё отличает нас от обычных людей?

— Острый слух, ловкость, умение передвигаться без шума… И кровь у нас на свету искрится.

— Правильно. И чтобы наша маленькая тайна оставалось тайной, мы должны соблюдать крайнюю осторожность. Если ты расшибёшь коленку, крови будет не так много, чтобы что-то заметить, но если наколешься или порежешься… И ты ещё не научилась контролировать себя до такой степени, чтобы менять облик исключительно по собственному желанию, а не в результате естественной защитной реакции. Достаточно сильного испуга, и… Представляешь, что будет, если ты на глазах у этой ребятни вдруг обернёшься кошкой?

Таша откинулась на подушку:

— И всё равно это несправедливо, — вздохнула она, нашарив сидящего рядом на изголовье лупоглазого плюшевого зайца. — Мне иногда хочется не быть никаким оборотнем, а быть просто девочкой… как они все. Или чтобы они все были оборотнями.

— Увы, малыш, — Мариэль бесшумно поднялась на ноги и поцеловала дочь в макушку, — спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мам.

Прижимая к себе игрушку, Таша смотрела, как мать идёт к двери.

— Мам, а когда папа вернётся? Он же говорил, что всего неделю у дяди Зоя погостит, и дорога сутки занимает, а его уже третью неделю нет… Я по нему скучаю. Может, послать кого-то сказать, чтобы он поторопился?

Дремавшая на ситцевых шторах бабочка встрепенулась и звонко забилась о стекло.

Мариэль долго смотрела на дочь. Затем отвела взгляд и прислонилась спиной к двери.

— Я должна была сразу тебе сказать, — она зачем-то принялась теребить широкие рукава своего платья, — но… видишь ли… понимаешь, дело в том, что… В общем, папа не приедет.

— Почему? — Ташины брови взлетели вверх. — Он что… он нашёл там работу?

— Нет.

— Он… он… он ушёл? От нас? — голос девочки сорвался в хриплый шёпот. — Как Лелин папа?

— Нет.

— Но почему?!

Мариэль стиснула тонкую ткань в кулаке — до врезавшихся в кожу ногтей, до побелевших костяшек пальцев:

— Он задержался в пути, прибыл в Адамант ночью и в одном из переулков встретился с плохими людьми… и… и папы больше нет, малыш, — короткой выдох. — Его нет.

Таша открыла глаза за миг до того, как над её ухом затрезвонил колокольчик:

— Встаю, встаю…

Уже знакомая служанка кивнула и, прямо-таки светясь бодростью, удалилась. Таша, протерев глаза, завистливо зевнула, встала и, наспех жуя лепёшку, выглянула в окно — благо, ночью её зрение только обострялось.

За черепичными крышами домов, за окружившим Приграничное частоколом, за рядком берёз, поникших тонкими веточками вдоль Тракта — она разглядела Пустошь. Хотя скорее не её даже, — ночная тьма всё скрадывала, — а край Пустоши на ночном небе: на грани зрения уловимая трещина, будто по тонкому стеклу, почти невидимая. Звёздные искры, по которым она проходила, изламывались. Да и небо над Пустошью тоже было неправильным: будто витраж настоящего звёздного неба, который разбили, а затем сложили не совсем так, как надо. На Пустоши невозможно было увидеть привычные созвездия. Казалось, что и звёзды там иные.

Никто не смог бы вспомнить, когда возникла Пустошь — даже Перворожденные альвы. Она и не возникала: она была всегда, как Криволесье, как горы, как альвийские леса. Древние, странные, необъяснимые земли, в которых сам воздух пропитан магией. И чудеса, которые на них творились, были странными — хотя простой люд склонен был считать их никакими не чудесами, а ксашевщиной. Вот и сами Земли люд прозвал Кривыми: во-первых, ни на одну карту не нанесёшь, — изнутри всегда другие и всегда больше, чем кажутся снаружи, — а во-вторых, всё на них вкривь и вкось идёт. У тех же магов волшба либо вовсе не действует, либо, перебиваемая магией куда более могущественной, действует совсем не так, как должна. И абсолютно точно обо всех Кривых Землях известен лишь один факт: никакая нечисть, нежить и монстры не осмеливались на них задерживаться. Сами по себе Земли не держали никакого зла, там было лишь то зло, что приносили с собой люди, но… Как поговаривали — коль придёшь туда со злом, то зло это аукнется в первую очередь самому тебе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 141
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Та, что гуляет сама по себе - Ева Софман бесплатно.

Оставить комментарий