— А господина моего хоббита покорнейше прошу сюда, — произнёс над самым ухом чей-то почтительный голос.
Фолко обернулся. Перед ним стоял человек, низенький, коренастый, но не толстый; шириной плеч он лишь немногим уступал Торину.
— Хозяин я здешний. Барлиман меня кличут. И трактир наш ещё во время Великой Войны принимал у себя самого короля Элессара. — Он заговорщически подмигнул Фолко. — Тогда все знали его в лучшем случае, как Арагорна, а обычно называли просто Бродяжником! Ох, заговорился я, простите меня великодушно! Торин вам ужин заказал в отдельную комнату. Ноб уже готовит. Что пожелаете на ночь — мясного или чего-нибудь полегче, овощей каких?
— И того, и другого, — решительно заявил Фолко. — И пива не забудьте, пожалуйста! И сыра головку можно. Хорошо бы и пирога яблочного, варенья клубничного, мёду… И поскорее, а не то мы с Торином сами кого-нибудь съедим? Так куда идти?
— Всё понял, всё мигом будет! — заверил хозяин. — А идти вам, сударь мой… Как величать-то вас прикажете?
— Зовите просто Фолко.
Хоббит толкнул тяжёлую, окованную железом дверь. Хозяин, неимоверным способом извернувшись, ухитрился оказаться впереди и повёл хоббита в глубь дома, время от времени подхватывая его под руку и бормоча что-нибудь вроде: «Осторожно, ступеньки здесь… А тут погреб раскрыт. Ноб, ротозей этакий… Вы уж извините меня, я-то привык к темноте, сударь мой, а гном-то велел вас боковым ходом вести…»
Фолко послушно следовал за хозяином по тёмному, полному вкусных запахов коридору. Время от времени где-то за стеной раздавались чьи-то голоса, слышался смех, стук кружек и весёлое пение. Старый дом был полон народу и не вспоминал о своём возрасте.
Барлиман остановился возле неприметной двери в дальнем конце коридора и вежливо постучал. Из-за прочных створок откликнулся низкий голос Торина:
— Войдите!
Дверь распахнулась, и Фолко очутился на пороге небольшой, очень уютной комнаты с низким потолком и округлым окном, закрытым тяжёлыми ставнями. По бревенчатым стенам бегали алые отблески пылавшего в камине огня, в кованых шандалах горели свечи. В дальнем углу помещалось широкое ложе, у камина стояли два деревянных стула и небольшой стол, покрытый тёмным сукном. В углу подле камина были сложены их вещи, а на стуле перед огнем сидел гном, сбросивший плащ. По комнате уже плавал знакомый аромат его крепкого табака.
— Привёл, господин мой Торин, — наклонил голову трактирщик. — Всё устроено в лучшем виде. Вот ключ от погреба. — Он выложил из кармана тяжёлый ключ с затейливой бородкой. — Ужин будет с минуты на минуту. Всё ли в порядке? Может, ещё чего-нибудь подать?
— Нет, благодарю, господин Маслютик, — ответил Торин. — Всё замечательно. Мы вот сейчас закусим да на боковую.
— А, ну хорошо, хорошо, — закивал трактирщик. — А ежели пожелаете, то выходите в общую залу, там народу много, шумно, весело… А не захотите, то отдыхайте, спите спокойно, нужно что будет — звоните. — Он указал на привешенный возле двери шнурок, уходящий в отверстие над косяком. — Ну, приятного отдыха. — Барлиман поклонился и повернулся, столкнувшись в дверях с молодым хоббитом, принёсшим поднос, уставленный горшками и плошками. — А вот и ужин ваш! Ну, спокойной вам ночи!
Тем временем вошедший юный хоббит-слуга ловко расставлял на столе кушанья. Из-под крышек потянуло разнообразными, но в равной мере соблазнительными запахами; Фолко непроизвольно облизнулся.
— Как дорога, легка ли? — осведомился слуга, окончив свой труд и подойдя к двери. — Меня зовут Ноб, сын Брега, но называйте меня просто Ноб. Если что понадобится — звоните, я мигом появлюсь.
— Дорога ничего, — рассеянно ответил Торин, поднося ко рту первую ложку тушёных грибов со сложной приправой. — А как у вас дела? Всё ли спокойно?
— Да как вам сказать, — задумался вдруг Ноб, осторожно присаживаясь на высокий порог. — В трактире-то дела лучше не придумаешь, и поля пригорянские хорошо родят… Да вот только на дорогах неспокойно стало…
Видно было, что Ноб весьма расположен поговорить. Фолко приглашающе помахал рукой.
— Друг, что ты на пороге-то сидишь? Заходи, дверь прикрой и давай побеседуем! Мы-то редко куда выбираемся, ничего почти и не знаем.
Он налил пива в свою кружку и протянул её Нобу.
— Благодарствую, — степенно поклонился тот и, сделав изрядный глоток, продолжал, утерев губы: — Слухи разные ползут, нехорошие… Будто завелись у нас такие люди, что одним разбоем живут, грабят, жгут и убивают… Не знаю, а вот деревеньку Аддорн в сорока милях к северу — дотла сожгли! Месяц назад… На рассвете, я слышал, напали, стали дома поджигать, тех, кто выскакивал, — кого зарубили, кого из арбалетов постреляли, а кого в плен увели — а куда, кто знает? — Он глубоко вздохнул. — Только трое оттуда и уцелели. Отсиделись в кустах, чудом их не нашли.
Ложка так и застыла в руке Торина, он слушал Ноба, раскрыв рот от удивления. Фолко тотчас же вспомнил мёртвого хоббита у дороги и, когда Ноб приумолк, негромко сказал:
— Знаешь, а ведь я тоже кое-что по дороге видел. Хоббита кто-то убил и в канаве придорожной бросил…
Ноб ойкнул, непроизвольно схватившись за голову, Фолко продолжал:
— Это милях в семи к западу по Тракту. Может, соберёшь наших, кто здесь живёт?.. Я там на обочине треугольник сложил…
— Да, да, — торопливо закивал Ноб. — Ах ты, горе-то какое… Да когда ж это кончится?! И что мы им сделали?..
Он горестно покачал головой. Фолко отвернулся. Ноб шмыгнул носом, провёл по глазам ладонью и продолжал заметно дрогнувшим голосом:
— Конечно, сударь мой, соберу поутру кого смогу. Похороним по-честному, поминки справим… И вы, конечно же, поедете?
— Не знаю, — кинув быстрый взгляд на незаметно покачавшего головой Торина, ответил хоббит. — Видишь ли, мы очень спешим в Аннуминас, у нас там крайне важное дело. Но завтра мы пойдём к вашему шерифу и расскажем ему всё — пусть он тоже подумает! И часто у вас здесь такое случается?
— Да нет, не очень, — слабым голосом ответил Ноб. — Не часто, но бывает. Года три назад на Тракте кто-то шуровал, мы тогда вместе с хоббитами Белых Холмов в Аннуминас отписали. Оттуда пришла дружина, ловили кого-то, били… Спокойней стало…
— А ваши, что ж, не ходили?
— Не… Куда нам! Люди здесь мирные, рассудительные, кто тут воевать-то умеет да и зачем на то дружина есть.
— А как же с деревней этой, как её, Аддорн? — встрял гном. — Тех-то разбойников поймали?
— Слышал, гнали их до самой границы, до Ангмарских Гор, — ответил Ноб. — Кого-то поймали, судили… Я слышал, даже повесили.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
