в маленьком котелке, висящем над очагом, и подскочила ко мне.
— Смотри вот здесь. — И я распахнул кафтан, указывая на подклад напротив груди слева. — Пришей отрезок плотной ткани, вот такой, — я показал руками небольшой квадрат. — С трех сторон, по бокам и снизу, сверху можно пуговку сделать, чтобы закрывать.
Она взяла у меня из рук кафтана и начала прикидывать что-то в уме.
— Сделаю, дело-то нехитрое, а пошто? — с интересом воззрилась она на меня.
— Монеты можно будет складывать, а не в кошеле носить. Доставать легко и удобно, — пояснил я.
— Оу, — протянула она. — Действительно удобно, и не потеряешь, и кошель никто не срежет. Это где ж вы такую невидаль-то углядели, — покачала она головой.
Я лишь усмехнулся и оставил ей кафтан, а сам, захватив саблю, вышел в сени, где взял саадак с луком и стрелами.
Спустившись с крыльца, я положил оружие на лавку и начал разминку.
В кольчуге делать это было непривычно, весила она не меньше четырех килограмм.
С другой стороны, привыкать к ней надо было, чтобы я не испытывал дискомфорта.
После разминки я начал бой с тенью, орудуя кулаками и вспоминая свой первый юношеский по боксу.
На удивление, ни одышки, ни усталости спустя десять минут я не почувствовал, а вот мышцы разогрелись.
Достав саблю из ножен, я крутанул ею несколько раз, а после начал наносить простые удары сверху вниз, слева направо и справа налево. При этом я не стоял на месте, а шел-то вперед, то в бок, то назад.
Казалось, тело само знает, что делать, будто я вновь вспоминаю.
Раз, и резкий выпад вперед правой рукой, левая же рука была согнута и спрятана за спину.
Вроде и удобно, и привычно, как должно.
Вот только мысль у меня возникла, неплохо в левой руке иметь еще что-то, тот же нож, которым можно нанести неожиданный удар или, наоборот, прикрыться.
— Хотя нет, саблю на нож трудно будет принять, — задумчиво произнес я, рассматривая его.— Ладно, попробуем, — и попытался провести пару ударов саблей и ножом одновременно. Я почувствовал себя неуютно, будто мое тело начало сопротивляться подобному. Удары стали получаться не столь хорошо, да и запинаться начал.
— Однако, — только и пробормотал я.
«Видимо, Андрей учился биться одной саблей, и нож или другое оружие в левой руке для него непривычно, отсюда и реакция такая. Значит, сначала придется просто с саблей работать, привыкая к ней и вырабатывая собственные рефлексы, а после потихоньку уже и левой рукой начинать работать»,— размышлял я.
Пришлось нож убирать в ножны.
Положив сабельку на лавку, я потянулся к луку, как тут меня окликнул Богдан, идущий в мою сторону, держа саблю в ножнах.
— Может, позвеним сабельками-то? — весело прокричал Богдан.
— Давай позвеним, — легко согласился я, вновь беря саблю в руки.
Мне было интересно, на что я способен в поединке, хоть и учебном да дружеском.
Бой с волками я не считаю, там Черныш двух затоптал.
Богдан встал напротив, правым боком ко мне, его сабля смотрит вверх, он расслаблен, я же отзеркалил его позицию.
Вот только, в отличие от него, я был напряжен, хоть старался и не показывать.
— Начали, — скомандовал я и спустя секунду ударил, попытавшись дотянуться кончиком сабли до плеча Богдана.
Дзиньк — махом отбил мой удар Богдан и, сделав подшаг в мою сторону, зарядил эфесом сабли мне по голове, да так, что я на задницу свалился.
— Э, Андрей, ты чего? — взволнованно спросил Богдан. — Неужто от болезни еще не отошел?— с участием спросил он, помогая мне подняться.
— Видимо, — кивнул я. — Еще раз, — и вновь встал в позицию.
— Начали, — в этот раз произнес Богдан и тут же меня атаковал, резко вытянув руку и пытаясь уколоть меня в грудь.
Дзинь — зазвенели клинки, я легко отбил его выпад и пошел в атаку сам.
Шаг влево, и, размахнувшись, бью сверху.
Богдан тут же подставил свой клинок, я давлю на него. Пара мгновений противостояния, и я отступаю.
— Хех, — только и хмыкнул Богдан и начал осыпать меня ударами, никуда особо не целясь, мы закружили друг напротив друга.
Звон клинков разносился по двору, меня увлек этот поединок, и я отдался ему полностью.
Вот я отбил очередной рубящий удар Богдана и бью в ответ сверху вниз. Богдан же резко уходит в бок, и я промахиваюсь, а после заваливаюсь немного вперед.
Выровнявшись, я разворачиваюсь к Богдану, и в мое лицо уже летит острие его сабли.
— Да что вы творите?— в стороне слышится крик Прокопа.
Подшаг в сторону и вперед, острие сабли проносится мимо меня, а я бью под дых Богдана, и он тут же начинает хвать воздух ртом и сгибается, а после, не сдерживаясь, бью ему по лбу эфесом сабли.
— Ах, — только доносится от Богдана, и он, закатив глаза, валится на растаявший снег, почти в грязь.
— Млять, — вырывается из меня. Откинув саблю в сторону, я наклонился к нему, но тут краем глаза заприметил движение.
Подняв голову, я увидел стоящего в двух шагах Прокопа, который сверлил меня бешеным взглядом.
Глава 5
Глава 5
«Вот же ж»,— промелькнуло у меня в голове, когда я посмотрел на отца Богдана.
Неудобно как-то даже.
— Я все видел, — раздалось от него, было видно, что он сдерживает себя. Вот только непонятно, на кого направлена эта злость, на меня? Богдана? Или ситуацию в целом?
Ведь, если бы я не ушел от удара Богдана, мог бы и умереть. Вот только это случайно вышло или специально?
— Ага, — буркнул я, не отводя взгляда от Прокопа, и вот прямо сейчас у меня язык точно не повернется его Проней или Пронькой назвать.
Пару секунд мы играли в гляделки, а после Прокоп протяжно вздохнул и протянул:
— Там же учебные сабли есть, деревянные, железом обитые. Кроме шишек-то, ничего и не набьете, а вы… — Он махнул рукой и присел рядом со мной.
Богдан по-прежнему не открывал глаз.
«Видать, сильно я ему влепил, а может, убил? — промелькнула предательская мыслишка. — Да нее, не мог»,— тут же ответил я сам себе.
Нащупав пульс на шее Богдана, я с облегчением выдохнул:
— Живой.
— Кончено,
