– Тебе было всего три месяца от роду, – добавил Эллиот, – ты все равно не могла ничего понять. А для Вивиан было очень важно отгородиться от пережитой боли и разочарования. Мы привезли домой нашего ребенка. Все остальное не имело значения.
– А родственники… – начала было Колли.
– Они были встревожены ее состоянием не меньше, чем я, – ответил Эллиот. – И не меньше, чем мы, очарованы тобой. Поэтому мы все просто вычеркнули удочерение из нашего сознания. А потом мы переехали сюда: так было проще обо всем забыть. Новое место, новые соседи. Никто ничего не знал, так какой смысл об этом говорить? Но я все-таки сохранил документы, хотя Вивиан просила меня от них избавиться. Мне казалось, что это неправильно. Я спрятал их и запер, как и все, что с нами было до того, как мы привезли тебя домой.
– Колли, – овладев собой, Вивиан взяла дочь за руку, – эта женщина… та, которая… Ты же не можешь точно знать, что она имеет к этому отношение. Это же безумие. Мистер Карлайл был известным адвокатом. Мы не стали бы связываться с каким-то проходимцем. Мой собственный врач рекомендовал его! Они оба порядочные люди. Не может быть, чтобы они занимались незаконной торговлей детьми.
– Знаешь, что такое совпадение, мама? Судьба взламывает замок, чтобы человек мог открыть дверь. Дочь этой женщины похитили двенадцатого декабря. Три дня спустя твой адвокат звонит тебе и говорит, что у него для тебя есть девочка. На следующий день ты подписываешь бумаги, выписываешь чеки и привозишь меня домой.
– Ты не можешь утверждать, что ребенка похитили, – стояла на своем Вивиан.
– Нет, но это довольно легко проверить. Мне придется это сделать. Мои родители так меня воспитали. Я не могу поступить иначе.
– Если ее ребенка действительно украли, – сердце Эллиота содрогнулось при этих словах, – можно провести анализы, чтобы определить… биологическую связь.
– Знаю. Я пойду на этот шаг, если придется.
– Я могу это ускорить… сократить оформление, чтобы ты поскорее получила результаты.
– Спасибо.
– Что ты будешь делать, если… – Вивиан не смогла договорить.
– Я не знаю, – вздохнула Колли. – Не знаю. Буду действовать шаг за шагом. Ты моя мать. Ничто на свете этого не изменит. Папа, мне придется забрать документы. Буду проверять всех, кто с этим связан. Доктора Симпсона, Карлайла. Как звали медсестру, которая принесла меня в его контору?
– Я не знаю. – Он покачал головой. – Но я могу разыскать для тебя Симпсона – мне это проще. Сделаю несколько звонков.
– Дай мне знать, как только найдешь его. Мой сотовый у тебя есть, и я оставлю тебе номер мотеля в Мэриленде.
– Ты уезжаешь? – воскликнула Вивиан. – О, Колли, неужели ты не можешь остаться?
– Извини, не могу. Я люблю вас. Что бы мы ни обнаружили, я всегда буду вас любить. Но эта женщина, потерявшая ребенка… Ей очень тяжело. Она должна знать правду.
Никогда в жизни Даг не испытывал такого возмущения. С матерью говорить было бесполезно – он давно махнул рукой на все попытки ее урезонить. Все равно что биться головой о стену. Железную стену ее воли.
Дед тоже его не поддержал. Сколько Даг ни взывал к разуму, столько ни просил взглянуть на вещи трезво, сколько ни напоминал о разочаровании, десятки раз пережитом в прошлом, они ничего не желали слышать.
Оказалось, что его мать уже отправилась к этой Колли Данбрук прямо в мотель, прихватив с собой семейные фотографии. Она готова была унижаться, раздирать свои раны, вмешивать постороннего человека в семейную трагедию.
В таком месте, как Вудзборо, в самом скором времени семейная история Калленов будет извлечена на свет божий, просеяна и перебрана по зернышку. Опять им начнут перемывать кости.
Поэтому Даг решил сам навестить эту Колли Данбрук, извиниться и попросить ее ни с кем не обсуждать визит его матери… хотя, возможно, он уже опоздал.
Он уверял себя, что идет вовсе не для того, чтобы присмотреться к ней получше. Он был убежден, что Джессики давно уже нет на свете и никакие поиски, надежды и сеансы самообмана не вернут ее назад.
А если бы даже она нашлась, какой в этом смысл? Она больше не была Джессикой. Если она все-таки еще жива, она стала другим человеком, взрослой женщиной, не имевшей ничего общего с тем ребенком, которого они потеряли.
В любом случае для его матери это обернется новой болью. Увы, что бы он ни говорил, переубедить ее было невозможно. Вся ее жизнь прошла в поисках Джессики, которая стала для нее чем-то вроде чаши святого Грааля.
Он остановил машину на обочине дороги возле изгороди. Ему было памятно это место: мягкий, чавкающий под ногами луг, таинственные, манящие тропинки в лесу. Он купался в Саймоновой Яме, как-то раз в лунную ночь нырял в ней голышом вместе с Лори Уоррелл и чуть было не уговорил ее расстаться с девственностью в прохладной темной воде.
Теперь вся поверхность луга была перерыта и усеяна дырами, всюду возвышались горки выкопанной земли, торчали колышки и тянулись веревки. Ему никогда не понять, почему люди не могут оставить прошлое в покое.
Когда Даг вышел из машины, от группы археологов отделился низенький человечек в вымазанном глиной защитном костюме и направился к нему.
– Как идут дела? – спросил Даг, не зная, что еще сказать.
– Прекрасно. Интересуетесь раскопками? – осведомился Лео.
– Я… слышал новости по телевизору. – Даг окинул взглядом толпу за спиной Лео. – Как я понял, группу возглавляет доктор Колли Данбрук.
– Доктор Данбрук – главный археолог проекта «Антитам», а доктор Грейстоун – главный антрополог. Мы делим площадку на сектора площадью метр на метр, – пояснил Лео. – Каждый сектор будет пронумерован для ориентировки. Документирование – один из самых жизненно важных шагов. По мере раскапывания мы практически уничтожаем территорию. Документируя каждый участок, мы сохраняем ее целостность.
– Угу, – хмыкнул Даг, которому было глубоко плевать на раскопки. – А доктор Данбрук здесь?
– Увы, нет. Но если у вас есть вопросы, доктор Грейстоун и я с радостью готовы на них ответить.
Только теперь Даг присмотрелся внимательнее. Похоже, этот тип принимает его за одного из идиотов, приезжающих сюда, чтобы приударить за женщиной, которую они видели по телевизору. Он плавно перевел стрелки:
– Все, что мне известно о раскопках, почерпнуто из фильмов об Индиане Джонсе. А здесь все совсем по-другому.
– Далеко не так драматично, – радостно согласился Лео. – Здесь нет злобных нацистов и сцен с погонями. Но настоящие раскопки могут быть не менее захватывающими.
Даг понял, что теперь ему не уйти. От него ждут вопросов.
– Какой в этом смысл? То есть… что вы хотите доказать, выкапывая старые кости?
– Мы можем узнать, какими они были. Какими мы были. Почему они здесь жили, как жили. Чем больше мы знаем о прошлом, тем лучше понимаем самих себя.
Даг был глубоко убежден, что прошлое кончилось, будущее еще не начиналось, а все, что имеет значение, происходит в настоящем.
– Вряд ли у меня много общего с человеком, жившим здесь шесть тысяч лет назад.
– Он ел и пил, занимался любовью и старился. Он страдал от болезней, от жары и холода. – Лео снял очки и принялся полировать полой рубашки. – Он недоумевал. И благодаря этому недоумению он прогрессировал и прокладывал дорогу тем, кто следовал за ним. Если бы не он, вас бы здесь не было.
– Ясно, – кивнул Даг. – Ну, в общем, я просто хотел посмотреть. В детстве я играл в этих лесах. Летом купался в Саймоновой Яме.
– Почему этот пруд называется Саймоновой Ямой?
– Говорят, какой-то парнишка по имени Саймон утонул в этом пруду пару сотен лет назад и теперь его призрак бродит по лесам. Если вы верите в подобные вещи.
Задумчиво вытянув губы трубочкой, Лео надел очки.
– Кто он такой?
Даг пожал плечами:
– Понятия не имею. Просто какой-то мальчишка.
– Вот в этом и заключается разница между нами. Мне хотелось бы узнать, кто такой Саймон, сколько ему было лет. Что он здесь делал? Меня это интересует. Утонув в этом месте, он изменил историю. Потеря любого человека, особенно ребенка, меняет жизнь.
Тупая боль возникла в животе у Дага.
– Да, это верно. Тут вы правы. Не буду вас больше задерживать.
– Возвращайтесь в любое время. Мы ценим интерес членов местной общины.
«Пожалуй, это к лучшему, что я ее не застал, – признался себе Даг, возвращаясь к машине. – Все, что я мог ей сказать, только усугубило бы положение».
В этот момент подъехал еще один автомобиль и остановился впритык к его машине. Даг разозлился. Что это – научный проект или аттракцион для туристов? И почему люди не могут не встревать куда их не просят?
Из машины выпрыгнула Лана и весело помахала ему:
– Привет! Приехали взглянуть на то, что прославит Вудзборо в веках?
Он узнал ее. Такое лицо мужчине нелегко забыть.
– Да ну! Наковыряли ям в земле. Не знаю, чем это лучше стройки Долана.
