Я же поискал своим стрелку — просто проверить, как та видна в свете фонаря. Нашел не сразу, на миг даже успел испугаться, не исчезла ли та вовсе, но все же поймал: потолок в этом коридоре был значительно ниже, чем в большинстве предыдущих, указатель же так и держался ровно посередине между ним и полом — над самым плечом моей спутницы, почти его касаясь… И именно в момент, когда луч фонаря захватил стрелку, та вдруг повернулась, указав налево.
— Стой! — с замершим сердцем крикнул я спутнице. — Гляди!
— Но здесь же нет никакого прохода? — удивилась Ксен. — Сплошная стена! — ну да, так на первый взгляд и казалось.
— Значит, не сплошная… — пробормотал я, торопливо ощупывая рукой преграду.
Та была холодной, гладкой — и, похоже, и впрямь абсолютно глухой: ни щелочки, ни крошечной выщербинки!
— Может, тут ворота? — не придумалось ничего лучше мне — там, где такие открывались, стена ведь до поры тоже притворялась цельной…
— Ну, положенные шестьдесят два ус мы здесь уже, по-моему, торчим, — заметила девушка.
— Да нет, меньше… — без особой убежденности мотнул головой я.
Как бы то ни было, проход не открылся ни через еще шестьдесят два, ни через сто шестьдесят два, ни через все триста шестьдесят два удара сердца.
А потом у Ксен погас фонарик.
10. Стук-постук
Одной из первых посетивших нас с Ксен более-менее дельных мыслей (после, например, идеи поводить вдоль стены поисковым приборчиком — а ну как заветный блок сам выпрыгнет наружу) было поискать обходной путь — ну, попытаться зайти в точку, указанную стрелкой, сбоку или с тыла. Убили мы на это около часа — и даже нашли два показавшихся поначалу перспективными тоннеля. Один, по нашим расчетам, шел как раз за нужным нам местом, приблизительно параллельно «исходному» коридору на расстоянии от того где-то дулов в двадцать-тридцать, точнее было не определить. Второй и вовсе пролегал сверху искомой зоны — попасть в него нам удалось по винтовой лестнице, обнаружившейся за очередными неугомонными воротами «системы 62,25»…
Однако все наши старания по этой части оказались напрасны: куда бы мы ни направились, сколько бы ступеней ни преодолели или поворотов ни сделали, бесстрастная черная стрелка неизменно предлагала нам вернуться назад. Что мы в итоге и сделали.
Ну, нет — так нет, не вышло по-хорошему — не обижайтесь, попробуем иначе! Я взялся за бластер — благо индикаторы над рукоятью заверяли, что тот пока исправен.
Первый выстрел оставил на стене лишь едва заметную бороздку — но уже хоть что-то: значит, цель уязвима! Второй повреждение заметно расширил, третий углубил, после четвертого от преграды откололся кусок почти с ладонь размером… В общем, дело двигалось — но увы, не столь ладно, как хотелось бы: к моменту, когда у бластера закончился боезапас, мне не удалось не то что проделать проход — даже прожечь хоть крохотную сквозную дырочку.
Шаккр! Вдруг тут и впрямь никакие не ворота, а сплошная стена? Тогда она, к ордену, может быть хоть в десять дулов толщиной!
— Попробуй пока ты, — предложил я Ксен, потянувшись к кобуре за запасной обоймой.
Девушка извлекла оружие. Для начала стену я ей подсветил, затем моя спутница стала ориентироваться уже по вспышкам собственных выстрелов…
— О, кажется, пробила! — радостно воскликнула она в какой-то момент.
Я живо подскочил с фонариком: в стене и впрямь зияло небольшое отверстие, вниз и вбок от которого бежали длинные извилистые трещины! Хвала звездам, никаких не десять дулов!
Подстроившись, Ксен с любопытством заглянула в проделанный ею «глазок».
— Ничего не видно: темно, как… Привет Уняйе, короче! — сообщила она через пару ударов сердца, снова выпрямляясь.
Я попытался направить в дыру луч фонаря — но так не получалось толком приникнуть к ней глазом.
Ладно, пробьемся — насмотримся!
— Что у тебя с зарядами? — оставив бесплодные попытки, повернулся я к спутнице.
— В бластере — еще три, плюс вторая обойма, — доложила суперкарго.
— И у меня одна обойма… — я смерил взглядом стену, затем еще раз оценил достигнутые результаты…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да, маловато, — без лишних слов поняла меня девушка. — Но, может, дальше быстрее пойдет? — с надеждой предположила она. — Вон, уже трещины какие!
— Вдоль них и будем долбиться, — кивнул я. — Достреляй свои три — и продолжу я.
— Угу…
Я посторонился, снова подпуская спутницу к поврежденному участку.
* * *
Следовало признать, свой бой с преграждавшей нам путь стеной мы медленно, но неуклонно проигрывали.
Чаяния Ксен не оправдались: «быстрее» дальше особо не пошло. Мне удалось немного расширить и углубить обе трещины, плюс образовалась третья, к которой я пока лишь присматривался, но сквозных отверстий к тому, что проделала суперкарго, добавилось пока всего два, оба такие же маленькие. Теперь, правда, можно было посветить в одно и заглянуть в соседнее, но рассмотреть за преградой ничего не удалось и так.
От полноценного же пролома, в который можно было бы протиснуться хотя бы моей худенькой спутнице, мы были почти столь же далеки, как и в момент первого выстрела. Зрело понимание: окажись у нас с собой хоть вчетверо больше зарядов, и то, наверное, не хватило бы!
Между тем моя вторая — и последняя — обойма неуклонно заканчивалась. Вот-вот снова настанет черед суперкарго браться за бластер, и если девушка не сотворит чуда…
Впрочем, еще три-четыре выстрела пока оставалось за мной.
Я развернул оружие, чтобы уточнить, сколько именно, три или четыре: шаккр, всего два! По большому счету, это мало что меняло, но твою ж метагалактику!
Отступив на шаг, в сердцах я ударил по упрямой стене подошвой ботинка. Раз, другой… Так, что это: мне померещилось, или преграда поддается? Я саданул снова, уже не наобум, а целясь по трещине. Нет, глухо… А если сюда, куда бил вначале? Увы, то же самое. По ходу, все же померещилось… Что ж, получи тогда каблуком за обман и пустую надежду! Вот так! Вот! И вот тебе еще!..
Мой безумный неистовый наскок прервал раздавшийся у меня за спиной истошный вопль Ксен. Но это было вовсе не ожидаемое мной где-то в глубине души «Хватит дурака валять!» — скорее: «На помощь!». Я резко обернулся, наискось хлестнув тьму коридора лучом фонарика: блондинку, сидевшую у противоположной стены, от меня почти заслонял поблескивающий панцирь уродливого многоногого монстра, нелепого гибрида скорпиона со спрутом! Гибким серым щупальцем чудище прижимало к полу выхваченный или выбитый у суперкарго бластер, массивной черной клешней упиралось девушке в грудь, задранным же вверх изогнутым пластинчатым хвостом с острой иглой на конце деловито целило в район шеи.
Оставалось лишь удивляться, как эта тварь сумела подкрасться к нам незамеченной! Хотя в темноте и под шум моих истеричных наскоков на стену…
Так-то монстра я, понятно, узнал сразу: это был один из роботов, населявших Пирамиду еще в ее золотой век. Вроде как именно такого Ксен тогда пристрелила, благополучно избежав тем самым брачного ложа с кем-то из молодых колонистов. А этот теперь что, приперся закончить дело? Или, типа, отомстить за трагическую гибель собрата?
Я вскинул бластер, но в тот же момент суперкарго неудачно дернулась, угодив в прицел вместо чудовища. Успев остановить уже готовый надавить на спуск палец, я заново навел оружие — но этого потерянного мной мгновения монстру аккурат хватило, чтобы сделать стремительный выпад своим «скорпионьим» хвостом. Ксен снова рванулась — очевидно, пытаясь уклониться от иглы — а я наконец выстрелил.
Робота отбросило от девушки, завалило набок, но праздновать победу было рано: почти тут же он сумел подняться и, волоча по полу безвольно обвисшую правую клешню — как и добрую половину щупалец — грозно двинулся уже на меня. Я выстелил повторно — и монстр тяжело осел на брюхо, бессильно уронив теперь и хвост. И все же окончательно уничтожить гадкую тварь мне пока не удалось: лихорадочно суча подогнувшимися лапками и тянясь вперед уцелевшей, левой клешней, калечный монстр не оставлял попыток приблизиться ко мне — хотя бы и ползком. И понемногу это у него получалось: медленно, но неуклонно!
