— О детях. Андрас никогда не позволит забрать у него дитя. Родись тот демоном или человеком.
Мелиссу обожгло волной ярости. Ведь все до единой ведьмы бесплодны — это проклятие за колдовские способности. Расплата. И только полюбив по-настоящему, единожды за свою жизнь они могут познать великий дар материнства.
Ярость пекла в легких, сжигая кислород; в сердце, порождая страх и боль; в пальцах рук, что никогда не коснутся собственного ребенка. Тело полыхало изнутри. Ей хотелось испепелить все вокруг, сжечь дотла от безысходности. Чтобы весь мир погиб вместе с ее мечтами.
«Зачем Андрас возник на моем пути? Что за насмешка судьбы?!»
— Даже если ты сможешь зачать ребенка и сбежать от Великого маркиза, — продолжила старая ведьма, — а я помогу скрыть ваши следы, нам никак не справиться без посторонней помощи. Ребенок демона от рождения сильнее тебя да и меня. Можно смело забыть про жизнь среди людей и искать уединенное место. Демоненок, как любой ребенок, не умеет контролировать свои желания или злость, ревность или обиду. И его радость может вылиться в чью-либо смерть.
Мелисса продолжала тонуть в чувствах. Ей не хотелось верить в то, что она слышит:
— Ты только что сказала, что есть выход! Жить в уединении — небольшая плата. Я готова к ней! Это лучше, чем вечность не знать объятий своего чада. И мой ребенок ведь может родиться человеком.
— Ты обречешь себя на вечное рабство, Мелисса. Маркиз воспользуется вашим ребенком как слабостью. И ковен не встанет на твою защиту, они побоятся, а я одна не справлюсь. Я сильна, но не всесильна. Смириться — вот твой единственный выход.
Глава 14
Мелисса совершенно лишилась сна. Оставшиеся дни до шабаша она посвятила поиску любой информации о ведьмах, чья магия выбирала демона как Пару жизни. Но бабушка была права, ни на одной страннице, златовласой ведьме не удалось встретить даже краткого упоминания о подобном случае.
— Нужно поесть. — Паскаль отодвинул раскрытые перед хозяйкой книги, поставив тарелку сырного супа.
— Мне некогда. — Ведьма выхватила ложку из рук фамильяра, сделала несколько быстрых глотков. Пища потеряла всякий вкус, лишь чувствовалось, что на язык попадала горячая жидкость: ни специй, ни приятного сливочного вкуса Мелисса не ощущала.
Она вернулась к изучению, открыв раздел о колдовской силе и выборе ею Пары жизни для ведьмы. Рассуждения одной из Верховных не принесли ясности. По ее словам, магия избирает кандидата на свое усмотрение: будь то враг или друг, бедняк или богач, красавец или урод, скверен или приятен характером, ей нет разницы.
«Нет в ее выборе закономерности и разумности», — читала про себя ведьма.
— Действительно нет, — подтвердила Мелисса.
Разве возможно полюбить своего врага?
— Паскаль! — выкрикнула Мила. Ее озарила новая догадка. Возможно, ее магия забарахлила, вышла из строя, сломалась и не хочет наносить вред живым существам. Такое было и прежде, не с Мелиссой, конечно, но могло же произойти всякое. — Встань сюда. — Фамильяр послушно занял указанное место и ждал. Электрический разряд сорвался с пальцев Милы, сформировался в небольшой шар, напоминавший потрескивающий снежок, и направился прямо в грудь помощнику.
— Ты что хочешь сделать? — Паскаль пятился, выставив ладони. — Когда я успел провиниться, хозяйка?
— Т-с-с! Мне нужно кое-что проверить.
— А можно это сделать на ком-то еще? Вон, Йоша без дела простаивает.
— А ты прав, тебя вряд ли можно назвать живым, ты все же больше дух. Хотя и маркиз дух… — размышляла ведьма, удерживая искрящийся шар и не позволяя ему сдвинуться. — Йоша! Йоша! — Домовик неохотно материализовался у порога комнаты, с опаской поглядывая на происходящее. — Встань рядом. — Шар начал движение и разделился надвое, теперь по размеру напоминая мячи для настольного тенниса. — Вот сейчас и проверим. — От нетерпения Мелисса распахнула глаза и тут же зажмурилась, ослепленная ярким светом.
— Ой, — воскликнул дед Йоша, — ай! Да за что же ты так нас, хозяюшка?! — взмолился, хватаясь за Паскаля.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Раздосадованно опустившись на стул, ворожея хлопнула книгой. Нет никакой ошибки, с ее магией все в порядке, а это значит только одно: Великий маркиз предназначен ей судьбой.
— Спокойной ночи, — произнесла, отчаявшись ведьма, снимая туфельки. Небрежно собрав покрывало с кровати, повторила: — Спокойной ночи. Следующей ночью шабаш, мне нужно выспаться, — и указала взглядом на дверь домовику и фамильяру.
— Спокойной, — ответил Паскаль.
— Спокойно-о-ой, — ныл дед Йоша, поглаживая место удара разрядом.
Выпроводив помощников, Мила переоделась в ночную сорочку и легла в постель. Съедаемая страхами, блуждала взглядом по потолку. Вымотанное многодневными поисками тело наливалось тяжестью, и тонущая в своих безрадостных мыслях Мелисса наконец сомкнула веки.
— Ведь-ма. — Она могла поклясться, что шепот Андраса слышался в ее голове. — Найду! — прозвучало более эмоционально и отчетливо.
Мила отогнала наваждение рукой и приложила пальцы к вискам.
— Изыди, — прошептала она. Морщась от пульсирующей боли, нащупала кулон на своей груди.
— Ведьма! Я знаю, ты слышишь меня.
— Изыди, дух! — рыкнула, распахивая глаза.
Блаженная тишина длилась недолго. Мелисса кожей ощутила вибрацию кулона.
— Ищу тебя. Я рядом, — шептал мужской голос в ее голове.
Вскочила, включила свет и побежала в гостиную.
— Метка, — шептала она, — печать… Вот! — коснулась кончиком пальца нужного абзаца и жадно впилась в ровные строчки. — «Оставив свою печать на чужом теле, Высший демон заявляет о своих правах, но при этом защищает от воздействия других духов Преисподней». Хоть какой-то плюс, — хмыкнула ведьма. — «Через печать демон отдает своим слугам ментальные приказы. А вот это совсем не хорошо!
Кулон завибрировал вновь, заставляя отвлечься от строк.
— До скорой встречи, — произнес насмешливый голос Великого маркиза, лишая последних капель самообладания.
Ведьма не могла унять ураган мыслей. Одни нашептывали, что нужно снять оберег, ведь от судьбы не уйдешь и кто она такая, чтобы спорить с провидением. Другие запрещали сдаваться, подталкивая бороться. Бороться из последних сил, доказать себе и ковену, что она сильнее многих.
***
Проверив надежно ли закреплен шнур с душой демона, под покровом ночи златовласая ворожея взвилась в воздух. Это был ее первый шабаш, но увы, причина приглашения не вызывала гордости у самой Мелиссы да и зависти у остальных ведьм.
Все как одна одетые в белые свободные сорочки на голое тело, ведьмы кружили над огромным костром.
Под звуки старой волынки и скрипки, игравших сами собой без музыкантов, колдуньи с жаром отплясывали и пили брагу, настоянную на белладонне и ядовитых грибах.
— Меченая прилетела! — выкрикнул скрипучий голос при приближении Мелиссы. — Смотрите, меченая! — повторил все тот же голос.
— Невеста демона! — хохотала безобразная старуха с огромным носом, прихлебывая пойло из лошадиного копыта.
— Невеста демона, — подхватили остальные.
— Цыц, уродины! — воскликнула Ингельда, выходя из-за спин, окруживших ее внучку. Сегодня ведьма выглядела подобающе ее возрасту: сгорбленная старуха с тонкими серебристыми волосами, что свисали прядями по спине и плечам, касаясь колен. — Хватит пить, Грамилла. — Ударив по чаше черенком метлы, Ингельда фыркнула. — Моей внучке нужна помощь, посмеяться вы успеете потом. Идем, — поманила за собой. — Верховная ждет.
Спустившись с невысокой насыпи, ведьмы окружили ритуальный камень — огромный валун, шершавый и потрескавшийся, в неглубоких рытвинах, наполненных черной запекшейся жижей.
Верховная восседала чуть в стороне на старом пне, гордо задрав подбородок и глядя из-под редких ресниц:
— Покажи нам печать, — велела ведьма, указывая подойти к ней ближе. Правый глаз, затянутый белесой пленкой, сделал оборот в глазнице и продолжил наблюдать за присутствующими, пока левый смотрел прямо на Мелиссу. — Что вы скалитесь, бестолковые?! — произнесла пренебрежительно. — Каждая из вас уже бы скулила, как побитая собака, на месте маленькой ведьмы. И ползала бы передо мной, прося помощи. Присядь, я не встану. — Верховная приподняла подол льняной сорочки, открывая Мелиссе скрученные болезнью ноги.
