— Как вас зовут?
— Бак.
— Я имею в виду ваше настоящее имя.
— Это мое имя по свидетельству о рождении.
— О, я имела в виду прозвище, уменьшительное имя, как Бадди или Дьюк.
Карли смотрела, как подошла Чэрил с двумя тарелками горячего. Когда она закончила сервировать стол и вернулась к стойке, Карли спокойно сказала:
— Ну… расскажите мне о Лоре.
От ее просьбы Бак почувствовал себя неуютно. Почему? Он достаточно открылся ей прошлым вечером, и опять… Прошлой ночью он был убежден, что она была его пропавшей любовницей. Сегодня утром он уже допускал вероятность, что она не была ею.
— Что ты хочешь узнать? — спросил Бак наконец.
— Что за человек она была?
— Она была красива.
У Карли округлились глаза. Типичный мужской ответ. Самая важная вещь в женщине, с которой он в связи, это как она выглядит.
— Сколько ей сейчас лет?
— Она твоего возраста.
В ответ на ее сдвинутые брови Бак смягчился:
— Тридцать четыре.
— Мне тридцать два.
— Так написано в твоих водительских правах. — Но это несоответствие не беспокоило его. — Если Лора собиралась создать себе новую личность, она бы сбросила, по крайней мере, несколько лет от своего возраста.
— Значит, она была тщеславной. — Чем больше Карли узнавала о Лоре, тем больше она подозревала, что ей не понравилась бы эта женщина. Она была красива и поклонялась своей красоте. Она была тщеславна. Она заставила своего любовника и кузину ненавидеть ее. Даже посторонние люди, которых встречала Карли, реагировали на нее с неловкостью, с какой-то неприязнью.
Страх?
Карли торопливо прогнала эту мысль. Она не хотела быть человеком, которого боятся другие люди. Она не хотела быть способной на такое поведение, которое могло вызвать страх.
Но Лора, должно быть, имела некоторые хорошие черты характера, уравновешивающие плохие. Кроме того, у нее была тетка, которая любила ее. У нее был Бак, который даже после трех лет разлуки все еще питал к ней сильные чувства, хотя и далеко не только положительные. Потому что Лора была плохим человеком? Или он злился на нее за то, что она бросила его, оставаясь так долго вдали? Карли предпочитала верить последнему: Бак был увлечен Лорой, он был обижен их разрывом, он не простил ее за боль, которую она ему причинила. Карли хотела спросить Бака, что же произошло между ним и Лорой, поссорились ли они, почему она оставила его, если он хотел, чтобы она вернулась. Но эти вопросы были слишком личными. Даже если бы они помогли узнать что-то о ее собственной жизни, они были чересчур интимными, чтобы задавать их сейчас.
Они закончили ланч в молчании, и Бак объявил, что пора нанести визит тетке Лоры. У Карли засосало под ложечкой. Эта женщина была слишком ошеломляющей. Карли не хотела видеть ее снова, не хотела чувствовать запах ее духов, не хотела снова попасть в эти пышные объятья.
Карли уже собиралась предложить Баку сделку: дайте мне остаток дня отдохнуть, и я обещаю пойти и повидать ее завтра. Но одного взгляда на его словно окаменевшее лицо было достаточно, чтобы она прикусила язычок. Карли могла либо упростить ситуацию, — если, конечно, можно так выразиться, — спокойно пойдя за ним, либо довести дело до скандала, но Бак приведет ее в дом Фелпсов сегодня, хочет она того или нет.
Они дошли до полицейского участка, сели в автомобиль Бака и направились по автостраде. Карли разглядывала пейзаж вокруг, думая о том, было ли что-нибудь ей здесь близко, знала ли она эту магистраль так же, как Бак? Вот сейчас им придется повернуть на узкую, покрытую гравием дорогу у последнего поворота. Забирала ли она когда-нибудь почту из алюминиевого почтового ящика у автострады? Бродила ли по этим холмам ребенком? Провожал ли ее Бак домой после праздника? Обнимались ли они в конце тенистого переулка?
У нее были сотни, а, может быть, тысячи вопросов, но только один ответ. Я не знаю.
Дорога выводила на площадку примерно в пятидесяти футах от дома. Площадка была выкопана в склоне холма, поэтому газон поднимался к находящемуся наверху дому. Деревянная лестница с посеревшими от времени ветхими перилами вела наверх.
Карли вылезла из машины и захлопнула дверцу, потом оперлась на нее, рассматривая дом. Он был высотой в три этажа, и при взгляде на него отсюда казалось, что он наклонился под ужасным углом к земле там, внизу. Он был построен в викторианском стиле, вернее, в псевдовикторианском. Архитектор выбрал стиль, известный своими пышными излишествами, и даже усугубил его. Наверху возвышалась башня, башенка и остроконечный шпиль, и все это было покрыто розовой черепицей, похожей на рыбью чешую. Везде виднелись перила, арки, балконы, их стойки были фигурно отделаны и перегружены украшениями, их цвета изменялись от светло-зеленого к оранжево-розовому и до светло-красного. Витиеватый безвкусный орнамент украшал каждый угол, каждые перила, каждый шпиль. Дикий викторианский стиль.
Бак присоединился к ней, когда Карли рассматривала дом, где жила Лора, может быть, сама жила. Может быть, она спала в одной из причудливых башен. Может быть, она принимала гостей под этими резными арками. Может быть, целовала Бака на прощанье перед вишнево-красной входной дверью.
От этой мысли ей стало нехорошо.
— Подожди здесь, — сказал Бак, — я поговорю с Морин. — Карли кивнула, глядя, как он поднимается вверх по ступеням. Когда она снова посмотрела на дом, возвышающийся во всей своей кричащей красоте, то в страхе замотала головой.
— О Господи, да ведь это самый ужасный, самый безобразный дом на свете… — пробормотала Карли про себя.
На ступеньках Бак резко остановился и повернулся. Выражение его лица было напряженным, глаза светились гневом.
— Что ты сказала?
— Только… только то, что этот дом безобразен, — сказала Карли. — Самый ужасный, безобразный дом в округе… — Шериф ждал, во всей его фигуре было что-то угрожающее. Держа руки на поясе, Карли сглотнула и бесстрашно закончила: —… И во всем мире.
Судя по выражению лица Бака, Лора, должно быть, разделяла ее мнение и даже использовала те же слова.
Карли вдруг испытала паническое желание бежать отсюда с криком о помощи, найти безопасное место и спрятаться от этого города, от этих людей, от этих вопросов. Но некуда было бежать, негде спрятаться от шерифа, который враждебно смотрел на нее.
Бак подошел к ней, подошел так близко, что она оказалась зажатой между автомобилем и его телом. Он не касался ее, но Карли чувствовала исходившие от него гнев и злость, напряжение и недоброжелательство. В ресторане Карли решила, что Бак обижен и зол на Лору, что он не простил ее за бегство. Сейчас, уклоняясь от его взгляда, ей безумно хотелось знать, так ли это? Действительно ли он был просто сердит на Лору?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
