- Вы разве сами еще не поняли? Прежде чем ответить, я задумался.
Определенно, у меня не было никаких мыслей по этому поводу. Видимо, Ахав и сам это понял.
- Вы сами, Петр Леонидович, создаете поле, необходимое спорам для того, чтобы пробудиться и начать рост. Такова уж особенность вашего организма.
- То есть я должен непременно поехать в Облонск, чтобы пробудить спящие там споры?
- Именно так, - подтвердил Ахав.
Я удивленно посмотрел на свои ладони. Говорят, некоторые особо одаренные люди могут видеть свое биополе. Я ничего не видел. Хотя, конечно, источник силы, о которой толковал Ахав, мог оказаться не в ладонях, а в какой-то другой части тела или органе. Например, в печени. Точно - в печени! Поэтому-то Ахава так беспокоит мое пристрастие к выпивке!
Меня охватило некое странное волнение. А может быть, беспокойство. Мне вдруг стало казаться, что я чувствую время. Не так, как ощущаем мы его обычно, мысленно отсчитывая секунды, часы и дни, а физически. Будто песок, утекающий между пальцев - избитое, но очень верное сравнение.
- И что я должен сделать в Облонске?
- Ничего.
- Как это - ничего? - мне показалось, что я ослышался. - Сначала вы говорите, что от меня зависит будущее, потом заявляете, что мне ничего не нужно делать!
- Все произойдет само собой, - заверил меня Ахав.
- Но мне необходимо убедиться, что все в порядке. Иначе я потом всю жизнь буду думать - получилось или нет?
- Не беспокойтесь, если что-то пойдет не так, мы вернемся и все повторим.
- Только я об этом не узнаю.
- Увы.
Мне вдруг пришла в голову другая мысль.
- Вокруг полно психов, желающих убить меня. Один даже обещал отравить меня грибами по дороге в Облонск. Скажите, Ахав, я вернусь домой?
- Непременно.
- Живым?
- Живым и здоровым, Петр Леонидович.
- Обещаете.
- Конечно.
- Ну да, - усмехнулся я. - «Если что-то пойдет не так, мы вернемся и все повторим».
- А вот тут, Петр Леонидович, вы ошибаетесь! - Ахав поднял указательный палец. - Мы можем повторять одно и то же действие бесконечное число раз. Но лишь до тех пор, пока все его участники живы. Если вы вдруг умрете, то это уже навсегда, - руки Ахава с раскрытыми ладонями разошлись в стороны. - Извините.
- Так значит, шанс умереть у меня все же имеется?
- У нас у всех есть такой шанс.
Что ж, следует отдать Ахаву должное, ответ он дал неоднозначный, требующий глубокого философского осмысления. При этом уклончивым его не назовешь - Ахав был предельно честен.
Странная, вообще-то, получилась беседа. Минимум информации, парочка ценных указаний и вместо «будьте здоровы» в конце далеко не оптимистичный прогноз на будущее. На мое личное будущее. Которое, честно говоря, интересовало меня не меньше, чем будущее всего мира. Уже хотя бы потому, что я не мог представить грядущее без себя любимого. А ежели так, выходит, нет меня - нет и будущего.
Впрочем, все это глупый солипсизм, который Ахав и ему подобные энтузиасты-альтруисты, ощущающие будущее, как свой собственный геморрой, скорее всего, в расчет не принимали. И может, были правы.
В голове у меня все здорово перепуталось - настоящее и будущее, реальность и бред, правда и ложь.
- Мы постараемся вернуть вас в ту самую временную точку, откуда забрали. Проблема в том, что чем меньше временной отрезок, с которым приходится иметь дело, тем ниже точность попадания в нужную точку. Разброс может составлять от нескольких минут до двух часов.
- Ладно, - отчего-то мне вдруг сделалось невыносимо скучно, даже зевнуть захотелось. - Что я сейчас должен сделать?
- Сложите руки на коленях.
- Есть.
- И поплотнее закройте глаза.
- Зачем?
- Чтобы они не выпали из орбит.
- Такое случается?
- Никто не проверял, но лучше не рисковать.
- Хорошо.
Я закрыл глаза.
- Вас ждут облонские реликтовые болота.
- Что?
- Не открывайте глаза!…
Мы неспешно шли по набережной. Справа - кусты, а за ними - проезжая часть. Слева - невысокое ограждение, тянущееся вдоль реки.
- Делай свое дело и ни о чем не беспокойся, - твердил свое майор Ворный. - Главное, таблетки принимать не забывай. Если что не так - сразу таблетку под язык. В Облонск твоя группа завтра отправляется? Ну так и лети вместе со всеми! Не волнуйся, мы за тобой присмотрим.
Чуть обогнав Владимира Леонидовича, я встал так, что и ему пришлось остановиться.
- Я знаю, - сказал я.
- Что ты знаешь? - недоумевающе поднял бровь Владимир Леонидович.
- Знаю, почему там, где я побывал, начинают расти информационные башни.
- Ну-ну, любопытно.
- Я могу генерировать поле, необходимое для активации спор.
- На тебя снизошло озарение? - лицо у майора Ворного будто из камня, так что и не поймешь, всерьез он это или насмехается.
- Я знаю это, - ответил я.
- А ты не думал о том, что те, кто регулярно посылает тебя в Россию, знают об этой твоей особенности и вовсю ею пользуются?
В ответ я только улыбнулся. Если я расскажу Владимиру Леонидовичу про Ахава, он ведь все равно не поверит.
- Ты только особенно не зацикливайся на идее собственной исключительности.
- Что? - удивленно посмотрел я на Ворного.
- Ну, это я насчет твоей силы, которая якобы споры пробуждать может. Глупость все это, Петр Леонидович. Не знаю, кто вбил тебе в голову эту мысль, но поверь мне - глупость.
- Давай проверим?
- Давай, - безразлично пожал плечами Владимир Леонидович.
- Прямо здесь?
- Нет, лучше в гостиницу вернемся.
Майор Ворный подошел к краю тротуара и махнул рукой. Из переулка выехал черный «додж» - тот самый, который в иной реальности столкнул в реку «тойоту» гостей из будущего, - игнорируя правила уличного движения, пересек встречную полосу, развернулся и остановился возле нас.
Владимир Леонидович распахнул передо мной заднюю дверцу, а сам сел впереди.
Всю дорогу мы молчали. Да и о чем говорить? К тому же за время прогулки мы не успели далеко отойти от гостиницы.
Войдя в номер, я снял пиджак, подвернул рукава рубашки, как готовящийся к выступлению престидижитатор, сходил в ванную комнату и вымыл руки.
Владимир Леонидович ждал меня в гостиной, удобно устроившись в низком кресле с широкими подлокотниками.
- С чего начнем? - натянуто улыбнулся я.
Не то чтобы я начал сомневаться в своих возможностях, которые обрисовал мне Ахав, однако демонстрация их на людях начала казаться мне довольно глупым и никчемным делом. Кому и что я хотел доказать? Да и зачем? Завтра - Облонск. Через три дня я вернусь домой. И больше никогда и ни за что сюда не приеду. В конце концов, почему я один? Должны быть и другие герои, способные спасти мир.
- Для начала прими таблетку, - посоветовал Владимир Леонидович. - А то ведь потом сам не поверишь, что это было на самом деле. И будет тебе, дружище, мучительно больно.
Я молча налил в стакан минералки, выдавил на ладонь одну из таблеток и демонстративно проглотил ее.
Владимир Леонидович улыбнулся и приглашающим жестом указал на журнальный столик, который он уже предусмотрительно освободил от всего лишнего.
Я вдруг сообразил: у нас же нет самого главного, что требуется для проведения эксперимента!
- А где взять споры? - растерянно посмотрел я на Ворного.
- Да не проблема, - Владимир Леонидович достал из внутреннего кармана пиджака небольшой пластиковый флакон-дозатор. - Тебе сколько?
- Одной, я полагаю, хватит.
- Пусть будет пять, - Владимир Леонидович взял с обеденного стола блюдце и пять раз надавил над ним на поршень дозатора. - А то вдруг какие-то уже всхожесть потеряли, - и на журнальный столик поставил.
Я смотрел на кажущееся пустым блюдце и не знал, что делать. Ахав говорил, что все должно произойти само собой. Но сколько времени нужно ждать, чтобы споры начали прорастать? В ресторане «Острова Длинного Ганса» это, помнится, произошло очень быстро, у всех на глазах.
- Ну как? - очень серьезно поинтересовался Владимир Леонидович.
Я жестом попросил его проявить терпение.
- Может быть, тебе нужно произвести какие-то пассы? - предположил майор Ворный. - Люди, утверждающие, что обладают особой энергетикой, обычно именно так поступают.
Я вглядывался в белизну блюдца, и мне казалось, я различаю крошечные споры, внутри которых находятся сотни спящих уинов. Мысленно я умолял их проснуться. Мне почему-то вдруг пришло в голову… Нет, я почти поверил в то, что, если мне сейчас, на глазах у майора Ворного, удастся оживить споры, он непременно изменит свою точку зрения в отношении информационных нанотехнологий. В самом деле, если люди, пусть даже не все, а только некоторые, обладают способностью пробуждать к жизни споры информационных башен, значит, наша природа едина. Значит, глупо и дальше пугать себя угрозой вторжения некоего чуждого разума, решившего уничтожить жизнь на Земле. Значит, бороться с процессом распространения единого информационного пространства на территорию России бессмысленно. Рано или поздно это все равно произойдет. Потому что людей, наделенных моими способностями, будет становиться все больше…
