порога аккуратно приткнулись ее сапоги, на подоконнике приоткрытого окна сушилась ее одежда, поднос на столе оставался девственно чист, а некромантка оказалась переодетой в его рубашку.
Повинуясь почти неуловимому движению пальцев Ворона, по комнате прошелся небольшой ветерок — очередная проверка, принесшая довольно интересные результаты. Кроме его гардероба девушка не трогала ничего. Зная Дикаю — это понятно и… невероятно одновременно!
Ни бегства, ни простого женского любопытства, ни профессионального интереса, ни просто попытки узнать что-то о хозяине комнаты, в которой, к слову, таилось немало неоднозначных вещей. Скрытых, естественно.
И некроманта с блестящим воровским прошлым этим не заинтересовалась… Звучит как абсурд, верно?
Однако ее спокойный, беспробудный сон был все-таки несколько предсказуем. Какой бы она не была сильной и закаленной уличной жизнью, опытным магом, хитрой личностью с неплохими мозгами, она все еще оставалась хрупкой и слабой девушкой. Естественно, что после всех трудностей дороги до академии и после прибытия, она зверски устала.
И сказать, что Ворон не предполагал подобного исхода, то же самое, что соврать. Это был один из основных вариантов возможного развития событий.
Второй — Каю придется вылавливать где-то на территории академии, в районе ангаров химерологов… Ну или где-нибудь за границей студенческого городка, поближе к выезду из города.
Кстати о химерологе.
Пройдя в комнату, Ворон развернул единственный стул и, усевшись верхом на него, задумчиво постукивая пальцами по деревянной спинке, окинул взглядом тонкую девичью фигурку на своей кровати. Дикая изменилась за последние годы, да и не могла не измениться после того, что с ней случилось. Темная, непослушная волна чуть вьющихся волос имела какой-то блеклый цвет, словно выгорела на солнце, чего не могло быть, учитывая светлую, почти белую нежную кожу, нетронутую загаром. Стройность Каи граничила с откровенной худобой, на ногах виднелись ссадины и синяки. Ногти на руках, хоть и были чистыми, но неровно подстрижены, а кое-где и обломаны. Уличная жизнь явно не пошла ей на пользу. Раньше она выглядела куда лучше…
И, как и раньше, талантливый химерлог Альтир почти постоянно находился если не рядом с ней, то где-то неподалеку. А случайность или нет, тут уж никто не мог сказать точно.
Ворон почти не сомневался, что Альт-то как раз его узнал. А если не узнал, то хотя бы догадывался или подозревал, но пока хранил молчание по известным только ему одному причинам. Что же касается самой Каи…
Усмехнувшись, некромант поднялся, стаскивая с себя мундир и, подойдя ближе, заботливо укрыл им съежившуюся от холода девушку.
Он не был удивлен тому, что Дикая его не узнала. В конце концов, после стольких лет это немудрено. К тому же… после инициации от прежнего Ворона осталось мало чего, в том числе и имени.
Оставалось только надеяться, что со временем Кая вспомнит или догадается. Ну или ей подскажет Альтир.
Если, конечно, подскажет.
Глава 4
Сон. Тихий, спокойный, сладкий сон.
Мой. Желанный, долгожданный, такой сказочный, а сквозь него легкое, почти невесомое прикосновение чьих-то теплых пальцев к моей щеке. И голос, мягко зовущий меня по имени:
— Дикая… Кая.
Стоп. Теплых?!
Хрясь!!
Увы, не вышло.
— Занятная реакция, — негромко усмехнулся Ворон, без видимых усилий поймав мой кулак в паре сантиметров от своего лица. — Но боюсь, второй раз этот номер не пройдет.
— Упырь, — «по-доброму» ругнулась я, моментально сообразив, где нахожусь, кто передо мной, и что предшествовало подобной ситуации.
Да, Дикая… Дожилась!
Никогда не думала, что от уличных замашек придется избавляться, да еще так скоро, а поди ж ты!
— И я рад тебя видеть, — спокойно парировал некромант, поднимаясь с края кровати, стараясь не смотреть в мою сторону. Я сначала не поняла, почему он глазки отводит, и только потом, взглянув на собственные бедра, едва прикрытые чьим-то наброшенным мундиром, сообразила.
Культурные замашки инициированного мага смерти поражали, если честно.
Неопределенно хмыкнув, я поднялась, принимаясь торопливо натягивать одежду, пользуясь тем, что Ворон тактично отвернулся, пристально осматривая письменный стол возле окна. Окна, за которым уже вечерело! Ну я и вздремнула, однако.
Но, надо сказать, чувствовала я себя вполне отдохнувшей и была готова если ни к новым подвигам и свершениям, то к небольшому сотрудничеству точно. Естественно, на выгодных для меня условиях…
Исключительно выгодных!
— Извини за рубашку, — накидывая на плечи куртку, произнесла, не оборачиваясь, глядя на упомянутый предмет гардероба, теперь аккуратно висящий на спинке кровати. Не то, что бы я побаивалась или не хотела ссориться с инициированным некромантом… просто банальные правила вежливости еще никто не отменял. — Пришлось одолжить. И спасибо за ванную и ужин. И…
— Не стоит, — оборвав очередное «спасибо», ровно откликнулся Ворон, рассматривая какие-то бумаги, взятые со стола. — Это минимум того, что необходимо было сделать раньше.
Кхм. Ну ладно. Раз уж господин некромант всего лишь собственные ошибки исправить желает, кто мы такие, чтобы ему отказывать?
— Ладно, — застегивая клепки на горловине, машинально потянулась к поясу… и скривилась, вспомнив об его отсутствии. Говоря начистоту, каков бы ни был новенький, практичный и удобный защитный костюм, без своего старого обмундирования я чувствовала себя практически голой. — Нет, так нет. Что дальше на повестке дня?
Вместо ответа мне молча подали испещренный мелкими буквами лист. Затем еще один, еще и еще…
Я все больше и больше округляла глаза, глядя, как благодаря стараниям невозмутимого некроманта на моих же руках увеличивается стопка листов. Спросить или же воспротивиться у меня не хватило ни времени, ни наглости…
Что, признаться, на моей практике случалось едва ли ни впервые!
— Это месть? — поинтересовалась, уже когда стопочка дошла до уровня моего носа и, чтобы различить написанное на верхнем листе, пришлось натурально свести глаза в кучу. И (о чудо!) только тогда Ворон остановился, задумчиво усмехнувшись:
— Что ж, ты права. Думаю, этого вполне хватит.
— Я рада, — саркастично отозвалась, почти с грохотом перекладывая кипу бумаг на свободный край стола. Взяв длинное черное перо, пристроенное рядышком, прокрутила его меж пальцев, чтобы чем-то занять руки. — И? Что мне со всем этим богатством делать?
— Пустяки, — откликнулся староста некромантов с обаятельной улыбкой на губах. Круглая хрустальная чернильница была тактично пододвинута ко мне поближе, а стул, наоборот, выдвинут из-за стола. — Всего лишь ответить на перечисленные здесь вопросы.
— А?!
Это был худший день в моей жизни.
Правда, это если забегать вперед.
Если оставаться на том же месте, когда уважаемый (не мной) староста вручил мне кучу промежуточных и экзаменационных вопросов за все курсы разом (не мои!) и велел на них ответить (мне!!), я
