«А это и не край, а пологий спуск», — увидев продолжение пути, я двинулся дальше.
Но сделав несколько шагов, замер, и осторожно отступил назад.
Передо мной простиралась бездна, упирающаяся в какой-то туман внизу.
«Высоко падать», — понял я, оценив расстояние от моего места до царившего внизу сумрака и не факт, что там наступит конец пути, а не продолжиться долгое падение.
И тут мои глаза выдели так долго недостающие детали головоломки, которая все не могла сложиться у меня в голове.
«Это дерево», — тупо констатировал я.
Все сходилось. Просто оно было так огромно, что находясь на нем, я не мог оценить его реальные размеры. Но посмотрев в эту бездну, я увидел то, чего мне так не хватало.
Я увидел перспективу. Длинные темные отростки, отходящие от исполинского ствола, а хайвэй, располагающийся сверху еще одна ветвь этого гигантского дерева.
А тот лес, что я видел у входа, это всего лишь малые ветви дерева и его листья.
В изумлении сделав несколько шагов назад, я уже новым взглядом осмотрел все кругом.
С края этой громадной ветки открывался прекрасный вид на то переплетение исполинских деревьев и их гигантских ветвей образующих целый надземный мир.
Не наш мир.
На Земле такого леса быть не может.
«Теперь я точно могу сказать, где я. Уж точно не на Земле», — как то слишком спокойно констатировал я.
Никакой паники или упаднического настроения.
«Мои друзья так точно пошутить бы не смогли», — невольная шутка вырвалась у меня.
Простое принятие этого факта как уже доказанного и состоявшегося события. И никаких сомнений.
«Надо возвращаться назад, неизвестно, что меня может поджидать здесь под каждым кустом, хотя кустов здесь, в общем-то, и не видно», — решил я и направился к тому месту, где пришёл в себя.
«Необходимо обдумать то положение, в котором я оказался и подумать, что делать дальше. И вообще есть ли у меня хоть небольшой шанс до этого дальше дожить. Но вообще-то, почему нет, ведь сколько-то я тут уже пробыл и пока ничего, лишь только на этого маленького грызуна наткнулся. Да, а не болен ли я. А то какие-то явно не мои мысли в голове. Может это шизофрения, и я сейчас в виде одного из растений пускающего слюни лежу в какой-нибудь уютной палате», — эта мысль даже заставила меня остановиться на месте.
Но постояв немного, я осознал то, что это сейчас не имеет принципиального значения.
«Да даже если и так», — решил я, — «то тогда мне уже точно все равно, из состояния глубокого замещения личности, насколько я знаю, еще не научились выводить очень многих пациентов», — а пройдя ещё немного, подумал, — «вообще, как же странно размышлять о своем сумасшествии».
В этот момент я дошёл до своего пристанища и присел на кору толстенной ветки у входа, что являлась, вероятно, всего лишь небольшим дуплом в стволе этого древесного гиганта.
— Надо принять все это за данность, — задумчиво сказал я, рассматривая ближайшее дерево, всего лишь обычный (ага самый обычный такой) древесный листик.
Но в душе все еще жило сомнение и неимоверное удивление.
«Это невероятно», — наконец дошёл до меня весь смысл того положения, в котором я оказался.
Один, неизвестно где и когда. Без оружия, в полном опасностей и ловушек гигантском, нет даже исполинском лесу. С призрачными и неясными надеждами и перспективами на будущее.
Полная неизвестность.
И одиночество. Я сугубо социальный тип, работа в небольшом коллективе, друзья и товарищи, знакомые и родственники. Постоянная информационная подпитка в виде телевизора, компьютера и интернета.
Но тут никого и ничего этого не было, ну разве что этот небольшой грызун, встреченный после пробуждения.
«Что делать?» — встал передо мной извечный вопрос, беспокоивший наших предков.
Как обеспечить свое существование, питание, проживание? Что мне для этого нужно?
«Почему я раньше не увлекался какой-нибудь бредятиной типа экстремального туризма или не был из тех робинзонов, что с голыми руками уходили в тайгу, чтобы поближе, видите ли, быть к природе. Зато теперь у меня есть все шансы окунуться в эту экзотику с головой», — посокрушавшись, пошутил я над собою.
«Правда есть и несколько плюсов. Вставать рано не надо, отдыхай, когда хочешь, делай что хочешь. Живи, как хочешь. Ну, или, по крайней мере, уж точно как сможешь. Это ведь полная свобода. Только что с ней делать пока не очень понятно».
На этой мысли я прикрыл глаза, хотел посидеть так и собраться с мыслями, но как только сосредоточился, мне предстала странная и необычная картина.
Все пространство вокруг расцвело множеством разноцветных красок и линий, струящихся по всем направлениям и находящихся абсолютно везде.
Встряхнув головой в надежде, что эта какофония цвета пропадет, я только добавил новых подробностей. Мне стали видны не только какие-то непонятные разноцветные и однотонные линии, каналы, потоки и небольшие или большие озера, но и множество крупных и мелких пятен в громадном количестве окружающих меня.
«Ну, вот уже какие-то цветовые галлюцинации начались», — даже не пошевельнувшись, достаточно спокойно констатировал я этот факт и открыл глаза.
Меня окружал по-прежнему все тот же никуда не девшийся лес.
«Хотя нет. Тогда что это?»
И я снова прикрыл глаза и постарался сосредоточиться, мгновение и мир опять обрел всю палитру цветов.
«Непонятно, это я что вижу или как то представляю что-то, чего не вижу обычным зрением. Все непонятнее и непонятнее. Совсем что-то запутался».
И тут мне вспомнилась одна деталь, на которую я не обратил внимания в момент своего пробуждения. Когда я почувствовал тогда взгляд со стороны и стал искать его источник, то от меня к тому грызуну пролегала светлая голубоватая линия. И появилась она в тот момент, когда я захотел найти того, кто на меня смотрит.
«Это что, мне нужно просто захотеть увидеть?» — осознав эту простую истину, я решил поэкспериментировать. Открыв глаза и оглядевшись кругом, я удостоверился, что все еще нахожусь на этой огромной ветке перед входом в пещерку один.
Сконцентрировав взгляд в одной точке, и сосредоточившись, я постарался воспроизвести то состояние, когда у меня получалось увидеть это множество невидимых цветов окружающих меня.
Но ничего не выходило. Как я не старался, с открытыми глазами я не мог увидеть той второй картины мира, при этом закрыв их, я без труда мог это сделать.
«Ясно, что я что-то делаю не так. Утром голубой лучик точно был. Четкий и ясно видимый, хоть и полупрозрачный».
И тут я понял, что тогда забывшись, просто сидел расфокусировав взгляд, и старался осознать, что произошло и где это я, а не думал о том, чтобы найти источник взгляда. Это чуть позже, когда уже увидел линию, я захотел разобраться с этим.
Поэтому и сейчас я постарался расфокусировать взгляд и при этом, не особенно напрягаясь, загрузил свою голову посторонней задачей. Для начала став в уме повторять таблицу умножения, затем расчет различных тригонометрических функций, а потом, увлекшись и совершенно отстранившись от окружающего мира, стал разрабатывать алгоритм работы одного поискового запроса, над которым как раз трудился в тот последний день.
И вот именно в этот момент, когда я совершенно не думал о том, что происходит вокруг, а мое сознание было где-то в стороне, мир расцвел тем соцветием красок, что появлялись, когда я закрывал глаза.
И проявившись, этот раскрашенный мир, не желал уходить. Я сосредоточился на нем, рассмотрел во всех ракурсах, закрывал и открывал глаза, но все время видел его.
Та пестрота, что стала царить кругом, не давала сосредоточиться. Слишком ярко. У меня разбегались глаза, я не мог выделить одно на фоне другого.
Такой взгляд на мир сделал все только хуже, чем было до того, пока я не видел этих скрытых красок мира.
«Увидеть их я смог, теперь бы нужно уменьшить их интенсивность», — понял я, ведь это было наилучшим решением для возникшей проблемы.
И только я этого захотел, как интенсивность красок заметно спала, так что стала не особенно выделяться на фоне окружающего мира, а гармонично вплелась в его структуру.
«Смотри-ка, а тут пожелание сработало, только захотел, и стало как надо, идеально подошло, и не мешает и всегда присутствует».
Подумав об этом, я решил проверить и обратный эффект.
Мир опять приобрёл оляповость красок и пестроту.
Поняв принцип, я поигрался несколько раз со своей способностью видения мира. В конечном итоге выяснив, что у меня получалось регулировать интенсивность видения этой цветной структуры мира, но полностью я от них избавиться теперь не мог.
Оставив то гармоничное сочетание, что у меня получилось в первый раз, я уже новым взглядом оглядел пространство, простилающееся передо мной.
