своим самым уверенным тоном. — Главное — манёвры.
— Ты не понимаешь, чувак, — грустно улыбнулся Бизон. — Драконы и контрабандисты — естественные враги. Мы сидим в Травяном море не потому, что нам так уж нравится стальная трава...
Я вспомнил, что донья Коломбо говорила что-то о том, что некоторые её родственники работают таможенниками — инспектируют грузы, доставляемые из других измерений.
Учитывая, что Бизон — контрабандист, его слова имели смысл.
— Кэсси, скажи Пиле и Шаробум, чтобы они не стреляли! — закричал я, начиная карабкаться на крышу яхты. Наверняка у неё есть специальное морское название, но я его не знаю. Поэтому предпочитаю думать, что я карабкаюсь по лесенке на крышу — так спокойней. Учитывая, что под днищем, кроме облаков, всё равно ничего нет... — Но пусть не показываются, пока я не скажу!
Просто пришло в голову, что "туз" в рукаве не повредит.
Встав во весь рост на "крыше", я изо всех сил замахал руками, привлекая внимание дракона.
Мне это удалось.
Зависнув наподобие вертолёта над моей головой, он свесил голову вниз и уставился на меня громадными немигающими зеркалами.
Я увидел своё испуганное лицо, отметил, что размахивая руками, выгляжу довольно глупо...
А в следующий миг рядом со мной, на крыше яхты, стоял... мужик. Точнее, парень — на вид ему было не больше, чем мне.
С длинными чёрными волосами, широкоплечий, мускулистый, и совершенно голый. Ну да. Я уже упоминал: трусов драконьего размера ещё не изобрели...
— Зачем ты меня звал, смертный? — его апломбом можно было протаранить бронепоезд.
На мгновение в голову закралась мысль, что он просто пролетал мимо, и мы попусту волновались.
— Вообще-то, это вы нас преследовали. Могу я узнать причину?
— Причина очевидна, — говорил он так, словно был одет в королевскую мантию. И панталоны. — Вы — контрабандисты. И находитесь далеко от Травяного моря. А значит, что-то замышляете.
— Привет, Руперт, — закричал снизу Дикий Бизон. — Какими судьбами?
На лице дракона проступила хищная улыбка.
А если учесть, что лицо это было покрыто шрамами — один пересекал правую щеку и глазницу, где вместо глаза была просто дикая корка, а второй был на подбородке, растягивая уголок рта, — то можно сказать, на меня эта улыбка произвела НЕИЗГЛАДИМОЕ впечатление.
Такое, что я чуть не сиганул прямо за борт — и не важно, сколько там лететь до земли. Это всё равно лучше, чем спорить с существом, умеющим ТАК улыбаться.
Удержало меня лишь то, что ноги наотрез отказались двигаться. И в этот миг я понял, что чувствуют зайцы, оказавшись на дороге в свете фар...
— Дикий Бизон, собственной персоной, — промурлыкал Руперт. — Выходит, сегодня мне повезло ВДВОЙНЕ. Ты и твоя посудина... Даже странно, что она до сих пор принадлежит тебе, — высокомерно заметил дракон.
— "Коровка" — не посудина, — Бизон бесстрашно поднялся к нам, и внезапно на крыше сделалось тесновато. — И кроме того... Что странного ты видишь в том, что моя яхта принадлежит именно мне?
— Ну, ты мог её продать, — небрежно пожал плечами Руперт. — Или проиграть. Как это водится у вас, контрабандистов.
— Я НИКОГДА не играю на "Коровку", — запальчиво произнёс Бизон. — И никогда её не продам.
— У всего есть своя цена, — небрежно махнул рукой дракон.
Кстати: торс его, и ноги и руки, тоже были в шрамах. Большие, маленькие, глубокие, мелкие — он словно побывал в автоматической картофелечистке.
— Но не у "Божьей Коровки".
— Когда-нибудь ты попадёшься, — глумливо усмехнулся Руперт. — И я конфискую твою яхту на совершенно законном основании. А впрочем... Сдаётся мне, это час настал. Именем Закона требую, чтобы вы предъявили мне груз, КАПИТАН Дикий Бизон, — последняя фраза дракона прозвучала до жути официально.
— Но у меня нет никакого груза, — невинно захлопал ресницами Бизон.
И в этот момент я с устрашающей неотвратимостью понял, что груз таки есть... И что ни в какие декларации он не внесён. По причине своей полной и всеобъемлющей незаконности.
И этот груз — мы...
Я уже говорил, что когда нервничаю, становлюсь несколько многословным? Ну извините. Если что.
— Какие-то проблемы, капитан? — на крышу поднялась Кассандра. — О, привет, Руперт, — сказала она так, словно только что его заметила.
— Кассандра, — после небольшой паузы, в которую поместилась просто БЕЗДНА недовольства, слегка поклонился дракон.
— Так у вас какие-то проблемы? — переспросила она.
Надо сказать, всё это время яхта висела в воздухе неподвижно. Я бы даже сказал: ЗЛОВЕЩЕ неподвижно.
Ну в смысле: самолёт, чтобы взлететь, должен набрать приличную скорость. И всё время эту скорость поддерживать... Я конечно не силён в тонкостях магических амулетов, но яхта, повисшая между землёй и небом, казалась мне не слишком летучей.
— Проблемы скорее У ВАС, — переслал подачу Руперт. — Капитан не желает предъявлять груз. И на этом основании я, как представитель Таможни, имею право конфисковать эту посудину со всем её содержимым.
Выглядел он при этих словах так, словно только что съел маленькую птичку. Живьём.
— Вообще-то, я сказал, что у нас НЕТ никакого груза, — поправил дракона Бизон. — Поэтому нам просто нечего предъявлять, — и он так простодушно развёл руками, что даже я купился.
— А пассажиры? — подтвердил мои подозрения Руперт. Глядел он в этот момент на меня, и его единственный глаз сиял исступлённым безумием.
Что впервые в жизни натолкнуло на мысль, что моё прозвище не такое уж и крутое, как мне всегда казалось.
— Погодите, — выставив руки перед собой, я шагнул в центр композиции — насколько это позволяло ограниченное пространство. — Мы не были представлены, — обратился я к дракону. — Меня зовут Макс. Для друзей — Безумный Макс, — я уже хотел протянуть ему руку, но заглянув в желтые, полные глумливого ожидания глаза... сделал над собой усилие и протянул. При этом стараясь не моргать и не отводить взгляда — как если бы я встретился с громадным бродячим псом. Дашь слабину — и сожрёт. Выкажешь смелость — есть шанс уйти живым и относительно целым.
— Руперт, — он тоже протянул руку и сжал мою. Не считая кожи, рука его напоминала газовый ключ. — Для друзей — Руперт.
— Очень приятно, — выдавил я сквозь натянутую, как струна, улыбку.
— Так значит,
