в перчатке, зеленой от сока срезанных цветов.
– Я бы думал точно так же. – Возразил Гарет. – Если бы не знал своего отца. Это самый лучший, справедливый, честный, благородный человек на свете, и никакому эльфу с ним даже не сравниться. Да и Моисей, насколько я его знаю, человек замечательный. И Тильда эта… тоже.
– Да, они хорошие. – Быстро согласилась Мария. – Но они такие… как сказать?.. Они не такие, как все. Моисей рассказывал, совсем немного, о том, сколько им с Тильдой выпало на их долю. Разве такое могло бы быть, не будь основные люди… не очень хорошими?..
– Люди, – раздался неожиданно рядом чей-то голос, от которого у Марии вдруг все застыло внутри, – это грязное, вонючее, блеющее стадо.
Гарет стремительно развернулся, загораживая собой Марию. Он никогда не видел Аякса, но понял, что это он. И описание, данное братом, и нечто общее для близнецов, часто видевших себя во сне не собой, а братом, помогло опознать эту тварь безошибочно и мгновенно.
– Подарок судьбы – брюхатая эльфа! – Ухмыльнулся Аякс. – И мальчишка Хлоринг, один, без охраны! За что мне так везет, А?!
– Мария, беги отсюда! – Гарет выхватил кинжал, отчаянно жалея, что свой меч-бастард, Светлый, оставил в ножнах, притороченных к седлу Грома.
– Беги, эльфа, беги. – Аякс с усмешкой обнажил огромный клеймор. – Далеко не убежишь. А я люблю. Побегать…
Мария отбежала в сторону, но убегать не стала. Выпрямившись, она отчаянно оглянулась по сторонам. Их же не видно! Собирая цветы, они спустились в небольшую ложбинку, отгороженные от дороги и Золотой Горки склоном холма и кустами бузины и сирени. Эту ложбину было видно только с реки, где в этот момент, как нарочно, не было ни одного судна. Взбежав на гребень, она принялась махать руками крестьянам, работавшим на полях Белой Горки, и кто-то оттуда даже помахал ей в ответ. Но и только…
Гарет уверен был, что справится с Аяксом. Не смотря даже на огромный меч. Тот выглядел неуклюжим, громоздким, сущим животным, с длинными руками, короткими кривыми ногами, уродливой рожей и короткими рыжими волосами, больше похожими на щетину. А животных Гарет, выходивший один на один и с кабанами, и с медведями, и даже с зубрами, не боялся совершенно. Аякс просто права не имел быть быстрее полуэльфа, не говоря уже о ловкости и уме…
Это заблуждение стоило Гарету левой руки – порез был таким, что рука мгновенно утратила прежние ловкость и силу. Любимый трюк, перебрасывание оружия из одной руки в другую, исключался начисто, вдобавок, кровотечение было таким сильным, что Гарет понял: у него есть не больше пары минут, и то в самом лучшем случае. Аякс, тоже это поняв, злорадно осклабился, ослабив натиск, чтобы поиграть с жертвой. Он не боялся ни того, что Мария убежит, ни того, что она позовет на помощь. Чтобы его остановить, нужно будет малость побольше бойцов, чем те, что в данный момент ожидали герцога на мосту. Он порвет в клочья и их, и всех, кто там есть, в Тополиной Роще. И заберет девку. Внизу, под кручей, ждала рыбацкая лайба, с подсохшей кровью ее владельца на скамейках… и парой кусочков про запас в корзине для рыбы.
– Я сожру твою печень! – осклабился Аякс, щетина на загривке встала дыбом от удовольствия. – У доходяги-то предыдущего так себе, печеночка была… Пил, скотина, много. А у тебя хорошая, хоро-ошая, жрешь сладко, пьешь вкусно…
– Мария, беги отсюда! – Гарет глядел прямо в глаза Аякса, маленькие, звериные. Молодец девочка, машет руками – кто-то, да увидит. Может, с моста кто заметит… Но не успеют. Беги, дурочка, беги, кричи, зови на помощь… Марчелло в Разъезжем, merde!!!
Мария ничего в этом не понимала, но почувствовала, что Гарет теряет силы, и испугалась. Не за себя и даже не за ребенка – за него, за Гарета. Ничего с Аяксом сделать она не могла, понимала, насколько ничтожны ее силы в сравнении с его звериной бешеной мощью… Но и позволить Гарету умереть она не могла тоже! Ее защитник в этот момент, чудом увернувшись от клеймора, ловко извернулся, и сумел-таки пнуть врага в бок, одновременно полоснув кинжалом по запястью, поросшему рыжей щетиной. Аякс заревел, как зверь, глаза стали безумными, в них не осталось вообще ничего человеческого. Мария, внезапно осенившись, схватила камзол Гарета, который тот снял и бросил на куст, и, прыгнув, набросила его сзади на голову Аякса, повиснув на нем всей своей тяжестью. Взревев еще громче, ослепший Аякс крутанулся на месте, чтобы достать девушку, но Гарет этих мгновений не упустил. Пинком выбил клеймор из ослабевшей руки, подхватил его и рубанул изо всех оставшихся сил. Он боялся задеть Марию, и удар пришелся ниже, чем следовало бы, но и так получилось неплохо: Аякс заревел еще громче, еще страшнее, перепугав этим ревом всю округу. Крестьяне побросали мотыги, косы и грабли, озираясь в панике, Матиас и кнехты, ожидавшие Гарета на мосту, помчались на крик. Из обрубка руки Аякса хлестала кровь; Мария вместе с камзолом упала и покатилась по траве. Гарет, не теряя времени, ринулся добить противника, но тот, услышав топот копыт и крики подмоги, медлить не стал. На глазах потрясенного герцога, Аякс преобразился: на месте уродливого человека возникла кошмарная тварь, мгновенно раздавшаяся в плечах и груди, так, что одежда лопнула и повисла клочьями. Все тело твари, сплетенное из тугих мышц, было покрыто жесткой рыжей щетиной, длинная, до самой земли, уцелевшая рука с огромной пятерней была украшена медвежьими когтями, а слегка вытянутое рыло – жуткого вида клыками. Меч Гарета не только срубил ему руку, но и глубоко зацепил бедро, и тварь, продолжая реветь и страшно хромая, помогая себе здоровой рукой, бросилась кубарем с обрыва и помчалась к реке. Гарет же склонился над Марией.
Девушка была без чувств, но цела, и у герцога вырвался громкий вздох: слава тебе, Господи!.. Матиас, подоспевший первым, с искренним беспокойством заглядывал в глаза, и Гарет отталкивал его, требуя, чтобы занялись девушкой.
– В Тополиную Рощу… – Чувствуя нарастающую слабость и головокружение, он упрямо не хотел сдаваться им. – Моисея… – И упал на руки своему оруженосцу.
На дороге уже толпились первые из подоспевших крестьян и работники с садов Твидла.
– Что случилось? Что с герцогом? Кто ревел? Еще дракон? – Сыпалось отовсюду. Один из кнехтов поскакал в замок, за Моисеем, а Гарета на импровизированных носилках доставили в башню Тополиной Рощи. Тильда мгновенно развила бурную деятельность, заставила кипятить воду, готовить для герцога покои на первом этаже. Прокипятив нитки
