семьдесят или да же восемьдесят метров.
— Значит на сотку с отклонением? Пистолет с боеприпасами сдай интенданту. Не чего личному, не учтённому, на руках находится. Будешь в наряды его получать.
Знакомство с начальником крепостной воинской части ММ в секторе Ж, именуемой за глаза Минас Моргул, полковником Самсоновым Сергеем Семёновичем можно признать состоявшимся. Так же произошло знакомство с интендантом, а по совместительству ответственным за оружие, и третьим заместителем командира части капитаном Тимохиным Александром Анатольевичем.
Хотя тело не испытывало подобной радости, но душа пела. Мне до ужина удалось пострелять практически из всего что было представлено.
Драконья мишенька в итоге заимела кучу пробитий в черепушке, отметки о поражении проекции сердца, а так же часть дырок в области начала хвоста. И стоит сказать что туда стрелял не я.
В офицерской столовой наконец то удалось принять пищу. Суп похожий на борщ. Вкусную и полезную кашу из пяти злаков. Молочные сардельки. Может блюда и не сочетались между собой, но выбирал я их по запаху и виду.
Неожиданно резко наступила звёздная ночь. Временно выделенный под меня кубрик порадовал добротной кроватью.
А утром, перед строем, меня представляли как нового взводного, что возглавит два десятка бойцов на ниве защиты родины.
Глава 8. Сержант и лейтенант
Полноценно приступить сразу к командованию не получилось, ценная консерва принесла ещё сюрприз.
Местный лазарет, а точнее его инфекционный сектор приобрёл страдальца в моём лице. Стандартным лечением в данной местности стали пантокрин, антибиотики и капельница с физ раствором. От настоятельного предложения выпить, чего покрепче с местными специями, благоразумие мощной сиреной, в этот раз отпугнуло. Четверо суток прошли за размышлениями об превратности мира.
За то удалось немного узнать про местные порядки. И информация не обрадовала. Сперва прознал про местный портал, а точнее про его аномалию, среди всего что известно про них этот был не классифицирован. Он регулярно выбрасывал волну тварей, примерно раз в семь или десять дней. Чем дольше не происходило выброса, тем слабее была волна монстров. Проникали в наш мир разные виды монстров, без какой-либо системы, что являлось второй особенностью. И наконец сами выбросы происходили с некоторым разбросом в пространстве, но не более пятидесяти метров, от этого и купол с цитаделью имел больший размер.
Второй особенностью военного объекта ММ в секторе Ж стало полное отсутствие научной команды, которая на данное время имелась практически на каждом месте прорыва. Причиной такого явления стала непримиримое сопротивление военных глав. Ценным научным сотрудникам, по их мнению, не следует быть в такой близости к иностранному государству, в части обозначенной как штрафбатной.
И самым бардаком являлось третье. Часть была смешанная. Тут имелась как женский армейский корпус, так и мужской, имелись псевдо военные группы персонала. Естественно штрафники искали общества женщин, а так же имели доступ к различным дурманяще пьянящим веществам, от чего беды случались регулярно.
Меня данное касалось непосредственно, за всё что творит личный состав спросят в итоге с меня, а я ни разу не обучен для подобных задач. Я честно отработал кучу лет на благо населения родины общаясь с обычными гражданскими людьми, приструнять отморозков привык по закону, который тут был написан серой акварельной краской на мокром асфальте. Задние полушария зачесались от грядущих неприятностей. Хотя можно данный зуд списать на неудачное отравление, но и головной мозг подавал сигнал приближающегося звездеца.
Мир явно переживает обновление, которое на людей действует критически, вот и моя персона начала думать об радикальном. Стрелять каждого провинившегося явно не дадут, монстрами бедолаг не напугать, портал плотно прикрыт пулемётами, а то и ещё чем то. Остаётся несколько вариантов либо свинтить с навязанной должности, либо найти лазейку и свинтить с обязанностей.
Болезнь не добавила хороших ощущений, но дала время подумать. Итогом стала оригинальная идея, продолжить штурмы порталов. Точнее выбить разрешение на сбор группы с целью изучения.
Прошение к командиру вернулось сразу же. Его вердикт был прост. Нет учёных, нет финансирования, нет желающих гибнуть. То есть иди ты лейтенант со своими предложениями к нехорошей бабушке. Хоть в соло прорезай гладь портала.
Жаль личного оружия нет. Забрали и заперли на складе, зная тенденции интендантов очень скоро оно пропадёт, потеряется, а точнее уйдёт на сторону. Мне предложат замену, но что с того? Штатный Макаров или Калаш не заменит мощность прототипа "стрижа".
Писец приближался, а возможности утекали как вода в унитаз. Прав был учивший меня прапорщик — жизнь как туалетная бумага, не слишком белая, не слишком длинная и вся в *опу.
Появление в подразделении, после ускоренного выздоровления, подтвердила и можно сказать удивила правдивостью прогноза. Доверенные под моё крыло люди, а точнее сброд, пьяными тюками валялись кто где, грязные, заблёванные, местами и того хуже.
— Взвод! Подъем! Подъем твари еб**ые! Командир в подразделении!
Мой голос и интонации ярости смогли привести в чувства всего троих, да ещё из каптёрки прибежали двое. Остальные не могли пошевелится. Отдавая приказ движущимся, я недовольно вышел.
— Всех кто через пять минут не будет стоять перед казармой ждёт наказание!
Утреннее солнышко прилично припекало. В установленное время моё присутствие, на улице, почтили всё те же пятеро.
— Отлично! Вы пятеро наказаны не будете. Но остальных вам придётся вытащить, разрешаю любым способом.
Для них у меня уже был припасён способ вразумления.
Человечество за всё время своего существования придумала массу способов как извести себе подобных самыми экстравагантными способами. Аналогично мы придумали и способы как сделать смерть более привлекательной чем дальнейшая жизнь. Человеку нужно движение — без него тело угасает гораздо быстрее чем при отсутствии еды или воды. Лиши человека возможности менять позу, расслабляя или напрягая мышцы, и уже через час он завоет от боли. На самом деле опасных нарушений в теле при этом не происходит, с ума начинают сходить нервные окончания, чем раздражают мозг заставляя его перенапрягаться. Это как падение во время глубокого сна, нервы подают сигнал мозгу, им кажется что тело близко к гибели, они взывают, и вот человек в страхе просыпается.
Второй потребностью тела является разносторонняя работа головой. Долго мыслить об одном и том же могут немногие. Заставь человека сосредоточится над одной умственной задачей на продолжительный период времени, и он возненавидит тебя. Это как пытка с капающей на голову водой. Ты знаешь что вода капнет и вызовет раздражение рецепторов. С начало ты не замечаешь действия, потом начинаешь угадывать интервалы между каплями, ты надеешься на перемену темпа, а потом мысли уже не принадлежат
