Премудрость Божия, действующая различными средствами, оправдися от чад своих, – простые и верующие души сумели воспользоваться к своему спасению и строгой проповедью Иоанна о покаянии, и утешительным благовестием Самого Господа о наступлении благодатного царства.
Поразительный пример неверия, в котором упрекал Иисус Христос современников, представляли города Хоразин, Вифсаида и Капернаум, где Он совершил множество знамений и чудес. Обращаясь с укором к этим городам, Господь предсказал им горестную судьбу как достойное возмездие за беспримерное неверие: горе тебе, Хоразин, горе тебе, Вифсаидо, яко аще в Тире и Сидоне быша силы были бывшия в вас, древле убо во вретище и пепеле покаялися быша. Обаче глаголю вам: Тиру и Сидону отраднее будет в день суда, неже вам. И ты, Капернауме, иже до небес вознесыйся, до ада снидеши: зане аще в Содомех быша силы были бывшия в тебе, пребыли убо быша до днешняго дне. Обаче глаголю вам: земли содомстей отраднее будет в день судный неже тебе. Пророчественные слова Спасителя исполнились в такой точности, что в настоящее время путешественники спорят о местоположении этих городов, разрушенных до самого основания.
Прискорбно было сердцу Богочеловека ожесточенное неверие городов, видевших поразительное явление силы Божией и непокаявшихся, но Всеведущий знал, что проповедь Евангелия окончательно восторжествует над лжеверием и неверием; Он зрел Своим оком всемирную победу христианства, зрел, как избранные Им проповедники, простые и неученые, но умудренные Духом Святым, пронесут учение Его во все концы мира и восторжествуют над всеми сильными, славными и мудрыми мира. Возрадовавшись духом, Он молитвенно обратился к Отцу Небесному и произнес: исповедаютися, Отче, Господи небесе и земли, яко утаил ecu сия от премудрых и разумных, и открыл ecu та младенцем. Ей, Отче, яко тако быстъ благоволение пред Тобою. Здесь словами: утаил, открыл, по тоЛк.ванию святителя Иоанна Златоуста, «означается не то, будто Бог сие производит, но относится сие к людям, подающим к тому причину».
Далее, чтобы показать, что благоволение Отца есть вместе и благоволение Его Самого и что Отец в Новом Завете открывается в Сыне (Ин. 14, 8–9) и чрез Сына (Евр. 1, 1), соответственно Домостроительству спасения людей, Господь Иисус Христос, обратившись к ученикам, продолжал: вся Мне предана суть Отцем Моим, – предана, «не как не имевшему прежде: и Сын не восхитил, и Отец не оскудел в щедротах, чтобы сообщить» (свт. Кирилл Иерусалимский); «предан человек, как Врачу, чтобы уврачевать от угрызения змия, как Жизни, чтобы воскресить мертвого, как Свету, чтобы озарить тьму, и сущему Слову, чтобы обновить словесную тварь» (свт. Афанасий Александрийский). Никтоже знает Сына, токмо Отец, ни Отца кто знает, токмо Сын и емуже аще волит Сын открыты. «Знанием Он здесь называет точное созерцание и постижение, и притом такое, какое имеет Отец о Сыне, да и каков Отец в существе Своем, того не знает никто, – только один Рожденный от Него» (свт. Иоанн Златоуст).
По домостроительному смотрению Отца, прияв от Него дело восстановления и спасения людей (Ин. 4, 34; 17, 4), Спаситель призывает к Себе всех, нуждающихся в помощи Его: приидите ко Мне вcu труждающиися и обремененныи, и Аз упокою вы. Обремененные «неудобоносимыми бременами беззаконных дел и плотских удовольствий» (прп. Ефрем Сирин), – обремененные тяжелым игом закона Моисеева (Деян. 15, 10), усугубленным преданиями и заповедями книжников и фарисеев (Мф. 23, 4), – обремененные, наконец, бедствиями и страданиями разного рода, болезнями, печалями, несчастием, – все они могли обрести «на земле небесный и прежде смерти бессмертный и блаженный покой душ своих» (свт. Филарет Московский) единственно во Христе, Который подъемлет на Себя грехи всего мира (1 Ин. 2, 2), вместо дел закона подает правду Божию, очищающую туне благодатию Его (Рим. 3, 20, 22, 24), и всех страждущих и бедствующих утешает и облегчает особенно тем, что в самом бедствии и страдании открывает источник радости.
Изъясняя слова Свои, Господь указывает, где и как приобретают себе покой труждающиеся и обремененные: возмите иго Мое на себе и научитеся от Мене, яко кроток есмъ и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим: иго бо Мое благо и бремя Мое легко есть. Оно таково, по замечанию святителя Григория Богослова, «по причине надежды и воздаяния, которое несравненно щедрее, нежели чего заслуживало бы здешнее злострадание», или, как изъясняет святитель Филарет Московский, «Христовы заповеди суть иго, потому что скотские похоти надлежит обуздать, зверские страсти укротить, и даже заклать чувственное удовольствие и принести в жертву закону духовному, но иго Христовых заповедей есть иго благое, потому что находящийся под сим игом ведется от состояния более или менее скотоподобного в состояние истинно человеческое, ангелоподобное, даже Богоподобное, – есть бремя легкое, потому что Господь, возлагающий его, в то же время благодатно подает соразмерную силу нести его. Иго Христово благо и бремя легко, потому что чем охотнее человек несет оное, тем более сам становится благим, а чем более сам становится благим, тем легче для него исполнять благие заповеди, так что наконец он творит волю Господню с большей легкостью и удовольствием, нежели собственную, и таким образом иго на раменах его совсем исчезает или превращается в крылья, которые непрестанно несут его на небо».
Вечеря в доме Симона фарисея
Лк. 7, 36–50; 8, 1–3
Трогательное событие, полное глубокого смысла, совершившееся в доме Симона фарисея, показало ученикам Господа и всем присутствовавшим, что к царству Его ближе кающиеся грешники, нежели мнимые праведники, какими считали себя фарисеи. Симон, живший в одном галилейском городе, пользуясь близостью прославленного Учителя, которого не считал еще Мессиею, просил Иисуса Христа к себе на вечерю. В то время, когда Господь, по древнему обычаю, возлежал в доме его вместе с прочими, вошла туда известная в городе грешница со слезами раскаяния; она не постыдилась и не побоялась возлежавших с Ним, но притекла, по выражению преподобного Ефрема Сирина, «к Иисусу, наилучшему Врачу, исцеляющему греховные язвы, умоляя, чтобы перевязал и исцелил язвы ее». Она принесла алавастровый сосуд с миром для того, чтобы помазать Господа, и Милосердый не воспретил ей приблизиться к Себе. Ставши позади у ног Его и плача, кающаяся начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, целовала ноги Его и мазала миром. Горькие воздыхания грешницы, по замечанию того же святого Отца, были для Господа «гораздо приятнее вечери», приготовленной Симоном, и капли слез, пролитых ею, были для Него «лучше всякого пития».
Но душа Симона, исполненного предрассудками своей секты, впала в тяжкое сомнение, теряя и ту малую долю веры, какую имела. Фарисей думал сам в себе: аще бы Он был Пророк, ведел бы, кто и какова жена прикасается Ему, яко грешница есть. И тогда как Симон выводил для себя такие заключения, Господь обратил к нему Свою речь, вразумляя, что от Него не скрыты тайные помыслы фарисея, оценены по достоинству и чувства кающейся грешницы, и что Он, Сердцеведец, «делает судиею Симона, чтобы сам себя обвинил и осудил за сомнение о Ведущем все тайное и явное». Добрый Пастырь, приобретая любовью одну овцу, не желал, чтобы погибла и другая. Обратившись к фарисею, Иисус Христос сказал: Симоне, имам ти нечто рещи, и, получив утвердительный ответ: Учителю рцы! – предложил следующую притчу: два должника беста заимодавцу некоему, един бе должен пятиюсот динарий, другий же пятиюдесятъ; не имущема же има воздати, обема отда. Который убо ею, рцы, паче возлюбит его? Симон отвечал: мню, яко емуже вящше отда. – Право судил ecu, – сказал ему Господь. Все люди виновны пред Богом в злоупотреблении дарами благости Его, – все грешники и должники, и притом неоплатные, спасаемые, под условием раскаяния, единственно благодатью Божией, но чем искреннее раскаяние, чем глубже в них сознание виновности пред Богом, тем ближе к ним и всепрощающее милосердие небесного Домовладыки, испытующаго сердца (Откр. 2, 23). Указав на ту холодность, с какой фарисей принял Божественного Гостя в своем доме, и на ту горячую любовь, с какой кающаяся грешница приветствовала Его, Иисус Христос высказал явное предпочтение последней; в деле ее выразились до очевидности глубокие черты истинно доброй души, – теплая вера, нелицемерное смирение, искреннее раскаяние. Видиши ли сию жену, – обратившись к женщине, сказал Господь Симону – Внидох в дом твой, воды на нозе Мои не дал ecu, сия же слезами облила Ми нозе и власы главы своея отре; лобзания Ми не дал ecu, сия же, отнелиже внидох, не преста облобызающи Ми нозе; маслом главы Моея не помазал ecu, сия же миром помаза Ми нозе. Ты не оказал Мне обыкновенных, принятых у всех, знаков гостеприимства (Быт. 18, 4; 33, 4; Исх. 18, 7; Пс. 22, 5), – не дал воды для ног, масла для головы, не облобызал Меня, – да если бы ты и сделал все это, – и тогда поступок женщины был бы выше твоего гостеприимства, потому что она слезами омыла и волосами своими вытерла Мои ноги, и, не переставая лобызать их, помазала многоценным миром.
