Там ждал Замберлин, почти спрятавшийся в тень.
– Где тебя носит? – зашипел он. – Давай быстро к ма, пока тебя никто не видел.
– Чего стряслось? – спросила Марика. Видно было, что он дрожит, что боится, и боится не за себя, – В чем дело, Замби?
– Давай лучше к ма. Пошит клянется, что ты пыталась ее убить.
– Как?
Она сперва даже не испугалась, только удивилась.
– Говорит, ты спихнула ее со скалы Стапен.
Вот тут появился страх. Но тоже не за себя. Если кто-то толкнул Пошит, это мог быть только…
– А где ма?
– У дверей избы Герьен. Похоже, она тебя ждет. Только не говори, что я тебе сказал.
– Не бойся.
Марика вошла в стойбище, сбросила свой груз в ближайшую кучу хвороста, поглядела, где ма, и пошла прямо к ней. Теперь она боялась, но больше за Каблина, чем за себя.
– Ма?
– Ты где была, Марика?
– В лесу.
– Где в лесу?
– Возле пещеры Махен.
Скилдзян удивилась.
– Что ты там делала?
– Хожу туда иногда. Когда хочу подумать. Там больше никого нет. Я хеннал нашла.
Скилдзян впилась в нее взглядом:
– Мимо скалы Стапен проходила?
– Нет, ма. Я слыхала, что говорит Пошит. Она же сумасшедшая, ты же знаешь! Она же хочет…
– Чего она хочет, я знаю, щена. Ты что, решила, что ты охотница и доберешься до нее прежде, чем она до тебя?
– Нет, ма.
Скилдзян прищурилась. Марика решила, что ма ей поверила, но и заподозрила, что Марика знает больше, чем говорит.
– Ма?
– Да?
– Можно мне сказать? Я бы предложила, пусть Грауэл или другая такая же искусная охотница проследит мой путь по запаху.
– Нет необходимости. Я уверена, что ты к этому отношения не имеешь.
– Она сильно разбилась, ма? Или притворяется?
– Половина на половину. Нет сомнения, что она упала. Но у нее хватило здоровья добраться до дома и поднять вонь. Очень неумелое покушение – если это было покушение. Я склонна считать, что это просто ее неловкость. Хотя зачем мете ее возраста лезть на скалу Стапен, мне не понять. Ладно, теперь иди. Пару дней держись подальше от Пошит.
– Ясно, ма.
И Марика тут же пошла искать Каблина. Нашла она его там, где оставила. Она собиралась на него напуститься, но не успела оскалиться, как Каблин поднял голову и тихо спросил, чтобы никто больше не слышал:
– Как же ты так лопухнулась, Марика? Почему ты ей не разбила череп булыжником или чем еще, когда она лежала внизу?
У Марики перехватило дыхание. Каблин думал, что это она? Она растерянно промычала, что вообще не трогала Пошит, и отошла.
Только на следующий день у нее закралось подозрение. Тогда уже не могло найтись ни следов, ни улик.
А Каблин неколебимо отрицал, что имеет к этому какое-то отношение, хотя Марика могла выделить период, когда его никто не видел в стойбище. У него не было алиби. Но Марика не настаивала. Каблина, мужчину, могли бы осудить и по косвенным уликам.
Со временем даже Пошит начала подумывать: а не примерещилось ли ей? Но будь этот случай и плодом воображения, он подпитал ее ненависть, бессознательный страх, решительность. Марика стала бояться, как бы не пришлось и в самом деле что-то решать насчет шаманки.
К счастью, среди Дегнанов стало крепнуть мнение, что Пошит выживает из ума. К тому же среди Мудрых сумасшедшая вражда и мания преследования всегда были в порядке вещей.
Марика изо всех сил старалась не попадаться на глаза шаманке. А когда зима принесла такие беды, что и помыслить было нельзя, даже Пошит слегка смягчилась ради противостояния стаи и внешнего мира.
Глава четвертая
1
Следующая вахта Марики пришлась на границу ночи и утра. Звезды стали бледнеть, и из-за края мира показались первые слабые лучи солнца. Марика снова взглянула на небо и замечталась, вспоминая неясные намеки из новой книги. Кто же такие эти сестры-силты? Что они там нашли среди этих чужих солнц? Почему ей так не повезло родиться на самом краю цивилизации вместо какого-нибудь большого города на Юге, где у нее был бы шанс попасть в такие же приключения?
Она снова поискала гонцов, и снова контакт был четким. Обе уже добрались до крепости. Обе беспокойно спали в каменных клетках. Вокруг них двигались чьи-то чужие разумы. Не так тесно, как в стойбище, где мысли гудели несмолкаемым гулом, но все же их было много. Взрослые и старые, словно разумы Мудрых. Или шаманок, потому что был в них и этот оттенок. Одна находилась возле посланниц, будто наблюдая за ними. Марика попыталась коснуться ее плотнее, ощутить далеких незнакомок, что так пугали Дегнанов.
Тревога!
Разум, сжавшись от внезапного страха, почти ускользнул. Марика и сама удивилась, ведь ее никогда никто не обнаруживал.
Контрконтакт, сперва легкий – и вдруг сразу как удар молота. В мозг Марики ворвались осколки чужих мыслей.
Кто ты? Где ты? Кто ты такая?
Вокруг этих мыслей была тьма, и угадывалось что-то ужасное. Перепуганная Марика спряталась, отключив внешний мир, и задрожала, охватив себя лапами. Боль вернула ее к реальному миру на верхушке сторожевой башни, к одиночеству и холоду под насмешливыми звездами. Она уставилась на рябое лицо Клыка, невероятно похожее на лицо Мудрой, разглядывающее ее с горизонта.
Что она натворила? Эта старуха узнала о ее присутствии. Страх ее удвоился – она вспомнила все намеки и подслушанные обрывки разговоров старших, из-за которых она скрывала свои способности. Сестры по стае, узнав о них, были бы крайне возмущены. Пошит только подозревала – и то готова была убить…
Не слишком ли она далеко зашла, коснувшись той дальней меты? Выдала себя? И что теперь будет?
Вернувшись под одеяла, Марика долго лежала, глядя на закопченные балки потолка и борясь со страхом.
Наутро пришли кочевники. Все бросились к частоколу – даже младенцы, повизгивая от страха. Страх наполнил стойбище вонью, которую не в силах был сдуть северный ветер.
Северян было около сотни, и были они оборваны точно так, как представляла себе Марика. Захватить стойбище врасплох они не пытались – это было невозможно. Просто стояли и рассматривали.
Небо было в тучах, но все же косые лучи солнца кое-где касались побелевшей земли. Когда луч пробегал по группе кочевников, посверкивали копья и стрелы. У них было много железа, и не все обращались с ним так беспечно, как бывший владелец того топора, с которым столь долго пришлось возиться Марике.
Скилдзян обходила частокол, приказывая держать головы вниз. Она не хотела, чтобы кочевникам удалось пересчитать защитниц. Стойбище казалось небольшим: частокол подходил к избам вплотную. Пусть думают, будто стойбище слабее, чем на самом деле. Тогда есть шанс, что они сделают глупость и попадут в ловушку раньше, чем поймут свою ошибку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
