лимоном и чай с мелиссой.
Официант обернулся к следователю.
– Мне то же самое, – сказал тот.
– Говорите же! – воскликнула Щеголева, когда официант отошёл.
Шура решил, что если он сейчас сообщит женщине об убийстве подруги, то навряд ли это благоприятно скажется на её аппетите.
– Сначала поедим, – сказал он сурово.
И она ему не возразила.
Следователь с удовольствием съел первое, второе и десерт. Краем глаза он не переставал наблюдать за женщиной. Светлана Сергеевна ела без всякого аппетита. Казалось, что она даже не чувствует вкуса еды, машинально отправляя её в рот. У него создавалось впечатление, что она чем-то встревожена.
Когда они выпили чай, Наполеонов, несмотря на робкие протесты женщины, расплатился и вывел её из кафе.
– Я видел позади кафе небольшой скверик, сядем там на скамейку и поговорим, – решительно проговорил он.
Светлана Сергеевна устало кивнула.
Они расположились под желтеющей липой. Дул слабый ветерок, дождя не было. На клумбе пламенели два пышных куста георгин – красный и вишнёвый.
– Светлана Сергеевна, – обманчиво мягким голосом спросил Наполеонов, – вы знакомы с Селивановой Ириной Максимовной?
– С Ириной? – спросила Щеголева удивлённо.
У Наполеонова сложилось такое впечатление, что Светлана Сергеевна ожидала услышать от него что-то совсем другое.
– Да, с Ириной Максимовной, – подтвердил он.
– Конечно, знакома. Но при чём здесь она?
– Вашу подругу позавчера убили.
– Иру?! За что? Вы, должно быть, шутите?! – В её глазах плескалось недоверие.
– К сожалению, нет.
– Но я только накануне с ней говорила целых два часа.
– Накануне – это когда?
– Так позавчера и говорила.
– Вечером?
– Днём.
– О чём?
– О чём? – Щеголева опустила голову и нехотя ответила: – О моих неприятностях.
– О каких именно?
– Это важно?
– Когда совершается убийство, то важно всё. – Наполеонов не сводил глаз с её ещё больше побледневшего лица.
– Ну хорошо, – обречённо вздохнула она. – Видите ли, я работаю в фирме бухгалтером. – Она замолчала и крепко сжала одну руку другой.
Наполеонов не стал её торопить.
– У фирмы неприятности, полиция изъяла документы. В общем, там липовые договоры и большие деньги из бюджета. Но я ни в чём не виновата! – Она подняла свои большие пронзительно-голубые глаза на следователя, и он увидел закипающие в них слёзы.
– Если вы не виноваты, то вам не о чем беспокоиться, – проговорил он уверенно.
– Вот и Ира так сказала, но вы не понимаете, я бухгалтер! – Светлана Сергеевна особенно выделила последнее слово.
Наполеонов дотронулся до руки женщины.
– Вообще-то правоохранительные органы не такие тупые и алчущие крови, как думает о них обыватель.
– Да, Ира тоже так говорила и успокаивала меня.
– Успокоила?
– Почти.
И вдруг женщина только тут осознала, что её подруги больше нет в живых, она прижала правую ладонь к горлу.
– Вы сказали, что Иру убили?! – проговорила она с ужасом. – Но кто?!
– Как раз этого мы пока и не знаем.
– Кто её нашёл? Наверное, Миша?
– Какого Мишу вы имеете в виду?
– Так один у Иры Миша! Муромцев!
– Да, её обнаружил Михаил Муромцев. А почему вы подумали на него?
– Миша, он очень добрый, отзывчивый, к тому же учится на врача. Мама Миши и Ира дружили с детства. А когда его мамы не стало, он всю сыновью любовь перенёс на Иру. Вы бы видели, как он трогательно за ней ухаживал после того, как её сбил пьяный лихач.
– А как к нему относилась Селиванова?
– Ира тоже очень хорошо относилась к Мише. Можно сказать, по-матерински.
– А как на это реагировал её собственный сын?
– Вы имеете в виду Аркадия?
Наполеонов кивнул.
– Так он ей вовсе не сын, а пасынок.
– Тем не менее он был ею усыновлён.
Светлана Сергеевна презрительно фыркнула.
– Да, надела Ира по глупой бабьей жалости хомут себе на шею.
– Что, всё было так плохо?
– Хуже некуда. Аркашка трутень, каких ещё поискать. Видно, в папашу пошёл! Мужику 25 лет, а он всё сидит на шее у приёмной матери.
– Сидел, – машинально поправил Наполеонов.
– Сидел, – повторила Светлана Сергеевна и заплакала тихо и скорбно, как плачет осенний дождик.
Следователь не пытался её утешать, он просто протянул женщине свой платок и терпеливо ждал, когда она успокоится.
– Что же теперь будет? – выдохнула она. – Как же я теперь без Ирочки?
– Вы часто виделись? – спросил следователь.
– Не очень, больше перезванивались, но это телефонное общение было важным для нас обеих.
Наполеонов кивнул.
– Вы не знаете, был ли у Ирины Максимовны близкий друг мужчина?
Светлана Сергеевна помотала головой.
– Никакого мужчины у неё не было. Это точно. Она так обожглась на Аркашкином папаше, что близко никого к себе не подпускала. Хотя Ира была очень симпатичной женщиной и легко могла найти себе пару.
– И обеспеченной, – заметил Наполеонов.
– Да, обеспеченной, – согласилась Щеголева.
– Вы не знаете, куда делся отец Аркадия?
– Понятия не имею. У него шило в одном месте было, и он не мог жить спокойной осёдлой жизнью.
– Вы хорошо его знали?
– Я вообще его не знала! – ответила женщина.
– Как же тогда…
– Добрые люди рассказали!
– А что говорила сама Ирина Максимовна?
– А! – Щеголева махнула рукой. – Ира, добрая душа, ничего никогда ни о ком плохого не говорила. И о бывшем муже говорила, что просто не сошлись характерами, мол, очень разными людьми они оказались.
– И кому теперь всё её богатство достанется? – поинтересовался он у Щеголевой. Как-никак она близкая подруга. – Трутню Аркаше?
– Да, Аркашке… – проговорила Светлана Сергеевна задумчиво. И вдруг встрепенулась. – А знаете, Ира не так давно завещание новое составила.
– Откуда вы знаете?
– Так я с ней вместе в адвокатскую контору ездила.
– И в какую же? – напрягся Наполеонов.
Щеголева назвала адрес конторы и имя адвоката. Это было неплохой ниточкой.
– Спасибо вам, Светлана Сергеевна, – искренне поблагодарил следователь.
– Не за что, – устало махнула она рукой. И тут её взгляд упал на часы. – Ой, я, кажется, с обеда опоздала! – Щеголева засуетилась, но тотчас успокоилась: – Впрочем, всё равно, закончится расследование, и уволюсь отсюда.
– Это вы правильно решили, – одобрил Шура, – честному человеку с ворами жить – всегда в напряге быть.
Светлана Сергеевна робко улыбнулась и попрощалась со следователем. Она прошла несколько шагов и неожиданно резко обернулась.
– А когда похороны?
– Об этом вы узнаете у родственников.
– У Аркадия?! Так он Ирочку и не похоронит.
– Но сверх земли лежать не оставит.
– Вы не знаете Аркадия! Лучше я позвоню вам, вы мне скажете, когда Ирочку можно забрать, и я сама всем займусь.
– Воля ваша, Светлана Сергеевна, – ответил следователь.
– Вы дадите мне номер телефона?
Они шагнули навстречу друг другу, и Наполеонов протянул ей свою визитку. А потом некоторое время задумчиво смотрел вслед удаляющейся женщине.
Выйдя из скверика, Шура забрал со стоянки свой автомобиль и, уже сидя в салоне, подумал, что самое время навестить нотариуса. Надобно выяснить точно, кому Селиванова оставила свои деньги. Хотя, как ни крути, наследник у неё один – приёмный сын Аркадий Селиванов. Однако узнать содержание завещания Ирины Максимовны в этот же день следователю не удалось. Доверительного разговора с нотариусом не получилось. Молодая женщина в строгом классическом костюме, с короткой стрижкой и массивных роговых очках, заявила, что это профессиональная тайна и без постановления прокурора следователь доступа к документам не получит.
Наполеонов выругался себе под
