Ее взгляд стал зовущим и ласковым. Она ждала. Потом это случилось. Она ощутила на губах его глубокий и сильный поцелуй, в то время как он все сильнее сжимал ее в своих объятиях. Губы ее зазывно раздвинулись, но глаза она не закрыла.
Его ладони скользнули по ее бедрам, но в них чувствовалась неуверенность. Она прильнула к нему, пытаясь придать ему решимости. Теперь его руки лихорадочно двигались по ее одежде, будто он искал что-то и не мог найти. Шейла хотела сама расстегнуть пуговицы на блузке, но удержалась. Надо, чтобы он сделал все сам.
«Он должен хотеть меня сейчас, – думала она, – должен. Я ему нужна, очень нужна».
Время остановилось, когда она увидела, как он расстегнул верхнюю пуговицу, приоткрыв верх шелкового светло-розового лифчика. Она почувствовала облегчение. Еще мгновение, и он будет принадлежать ей. С немым восторгом она наблюдала, как он раздевает ее, и наконец закрыла глаза.
Не без удивления она ощутила, что и ее желание нарастает. Лежа перед ним совершенно обнаженная и доступная, она протянула к нему руки и в порыве подлинного вожделения притянула его к себе... Задрожав от его первого прикосновения, она наслаждалась его ласками. Ее руки запутались в его одежде, и он позволил ей раздеть себя.
А потом ей казалось, что она тонет, и его лицо всплывало над ней, искаженное какой-то невиданной страстью, названья которой она не находила. «Не имеет значения, – убеждала она себя, – он здесь, и он со мной. Завтра все будет по-другому. Но в это мгновение он принадлежит мне одной».
Потом он овладел ею почти бессознательно, как будто все было предрешено с самого начала, и тела их слились. Шейла, крепко сжав веки, подавила рыдания, но слезы все же побежали по ее щекам. Теперь все случилось. Она ощущала в себе его плоть и прижималась к нему все теснее, так тесно, как только могла. И в вихре охватившего его желания он прошептал ее имя:
– Натали.
6
Около пятидесяти громоздившихся одна на другой картонных коробок ожидали погрузки. Вся мебель без труда уместилась возле стены небольшого дома, и Шейла наблюдала, как два добровольца из Армии спасения с легкостью расправляются с тем, что осталось от их с Натали университетских лет. Забрасывая в кузов своего грузовика вертящийся стул Натали, они совершенно не раздумывали о том, как много с ним связано. Вот на этом стуле Натали ужасно любила крутиться туда-сюда, когда ей надо было всерьез о чем-нибудь поразмыслить.
«Интересно, может и Джордан сиживал на нем, устроив Натали у себя на коленях», – подумала Шейла. Но она постаралась отогнать непрошеную мысль. Сегодня увозят мебель Натали, завтра увезут ее саму. А Джордан Бреннер, должно быть, сейчас где-то на полпути в Южную Америку. Удачно, что ее отец сумел так ловко все организовать. Еще раз спасибо тебе, папа. Всегда он умеет придумать и устроить все наилучшим образом. Джордан отправился на работу в Корпус мира, в какую-то Богом забытую глушь, где нет ничего, кроме глиняных хижин и змей. Обычно, чтобы устроиться в Корпус мира, требовалось несколько месяцев, но ее отец кое-кому позвонил, нажал на некие рычаги... «Как угодно», – вспомнила она и усмехнулась. Она снова взглянула на грузчиков, как раз когда они подхватили ее диван.
– Прощай, юность, – произнесла она, и взгляд ее скользнул по коробкам Натали, на большинстве которых было крупными буквами написано название города Таксона, в штате Аризона. Шейла, поежившись, отвернулась. Пока она стояла, наблюдая, как грузчики расправляются с частицами ее прошлого, к грузовику Армии спасения подкатил отцовский «бентли» с шофером за рулем. Джуд, выйдя из машины, приблизился к одному из рабочих и протянул ему бланк, который, вероятно, надо было заполнить. Это было так на него похоже! В минуты сильных потрясений у ее отца всегда оказывались под рукой бумаги, которые необходимо было срочно подписать.
Джуд пожал руку бригадиру и подошел к дочери. Она заметила, что он чем-то озабочен. «Что еще?» – подумала она с тоской. После той безумной ночи с Джорданом, пожалуй, ничто не могло ни удивить ее, ни расстроить. Но, вероятно, она все же ошибалась.
– Шейла, есть одна новость. Нам надо поговорить. – Он взглянул на рабочих и жестом велел ей войти в дом. – Без свидетелей.
Единственным подходящим местом была сейчас кухня, потому что всю мебель из комнат успели вынести на улицу. Шейла подумала, что увереннее всего она себя чувствовала всегда именно в этом помещении. Как-то так получалось, что ее отец безошибочно выбирал место, когда ему надо было сообщить ей нечто важное. Однако сейчас он сначала подошел к холодильнику, затем к раковине, как будто искал, где ему будет удобнее. Это означало, что он намерен сообщить дочери нечто из ряда вон выходящее. Была середина рабочего дня, а Джуд Райкен никогда не позволял себе радости простого человеческого общения между рассветом и закатом.
Она ждала, пока он начнет, но, кажется, на ее памяти у отца впервые возникли сложности с тем, чтобы выбирать нужные слова. Привычная сдержанность юриста на его лице сменилась растерянностью. Похоже, ему было не до шуток, и Шейла со страхом подумала, что к добру или к худу, но ей предстоит наконец-то увидеть настоящего Джуда Райкена. Она судорожно глотнула.
Ей еще ни разу не удалось заранее угадать, о чем собирался говорить с ней отец, но сейчас она почувствовала, что дело касается чего-то очень личного, не предназначенного для посторонних ушей. Она уставилась на него широко раскрытыми глазами.
– Что-нибудь насчет Натали?
Джуд имел обыкновение соблюдать между собой и собеседником стратегическую дистанцию, но сейчас он подошел очень близко и, положив руки ей на плечи, заглянул глубоко в глаза.
Она хотела отвернуться, вдруг испугавшись, но он зажал ее подбородок между большим и указательным пальцами, повернул ее лицом к себе, и их взгляды встретились.
– Что случилось, папа?
Глаза Джуда Райкена оставались серьезными.
– Ты отвезла сегодня Джордана в аэропорт, не так ли?
Шейла кивнула.
– Вы стали с ним очень близки после того, что случилось.
Она не сразу поняла, к чему он клонит. Вопрос был достоин искушенного юриста. Не конкретный, но с намеком.
– Мы с ним дружны. – Она попыталась поддержать его игру, но Джуд, похоже, был настроен серьезно, и Шейла сдалась. – Думаю, мы были друг другу нужны. – Она снова спрятала глаза. – Слишком тяжело было выносить все это в одиночку.
– Тяжело выносить в одиночку... тебе? – Он снова взял ее за подбородок. – Или ему?
Она хотела ответить, что обоим, но, видимо, ей не надо было ничего отвечать. У Джуда уже был готовый ответ. Шейла сжалась, ожидая, чтобы он поскорее все выложил.