Но Герда отказалась – помотала головой и медленно пошла по улице в сторону дома. Женщина шла твердым шагом, по сторонам не смотрела, не оглядывалась и не проявляла ни малейшей нервозности. Очевидно, Герда Подниекс не боялась ни слежки, ни преследования, ни внезапного покушения. В отличие от остальных свидетелей, кстати…
Я подъехала и мягко затормозила рядом. Герда вздрогнула, всмотрелась в мое лицо и с облегчением перевела дыхание:
– А, это вы…
– Садитесь, я вас подвезу. – Я распахнула дверцу «Фольксвагена». Герда оглядела улицу, потом быстро залезла в машину, на заднее сиденье, игнорируя распахнутую дверцу. Ладно, не хочешь принимать мои правила игры, пожалуйста…
Поглядывая на Герду в зеркало, я прикидывала, как лучше начать разговор. Но меня опередили.
– Вы похожи на Сару Коннор, – вдруг заявила мне вдова.
– Простите?! – Я едва не выпустила руль от неожиданности.
По бледным губам Герды скользнула улыбка.
– Ну, в фильме про Терминатора. Только из второй части – там, где она бегает с обрезом и всех убивает.
Вот интересно, это был комплимент или как?!
– Герда, можно с вами поговорить?
– Ну говорите, – невесело усмехнулась вдова. – Ведь не из жалости вы меня решили подвезти, правда? В наше время никто ничего просто так не делает.
– Ну зачем вы так… Сегодня рядом с вами было множество людей. Все вам сочувствовали…
– В… их сочувствие! – отрезала Герда. – Они пришли полюбопытствовать, сунуть нос в наши дела, вот и все. Ну, денег дали, спасибо им, конечно…
Вдова надолго замолчала.
– Можно вас спросить, Герда? Вы и в самом деле собирались уехать в Германию?
– Ну собирались, и что? – ощетинилась колючками женщина. – У меня там родственники… Дальние, правда, но здесь вообще никого не осталось. Мои предки приехали сюда при Екатерине. А во время войны их всех выслали в Казахстан, в степи. В восьмидесятом году мой отец приехал в Тарасовскую область. Женился на матери. Потом я родилась.
На этом месте рассказа Герда замкнулась. Я поняла, что больше не услышу ни слова о ее семье. Я вместо того, чтобы кратчайшим путем добраться до улицы Героев-танкистов, стала кружить по району. Мне до зарезу необходимо было закончить разговор.
– Спрашивайте, что вам надо, – сказала Герда насмешливо. – Я устала. Хватит кататься, домой пора.
Значит, мои маневры не прошли незамеченными.
– Герда, скажите, вы помните тот день, когда выпала из окна Серафима Ёжикова?
– Кто такая Серафима Ёжикова?! – нахмурилась вдова.
– Сотрудница клинингового агентства. Вы подошли к ней и наклонились.
– Ну и что? – не поняла женщина. – Там было полно народу!
– Вот именно. Но вы подошли последней. И могли слышать ее последние слова. Герда, пожалуйста, постарайтесь вспомнить, что сказала умирающая! Это очень важно!
– Да я и не слушала! – пожала плечами Герда. – Честно говорю, я ничего не слышала. По-моему, она уже умерла, когда я наклонилась к ней.
– Герда, вы понимаете, что ваша жизнь в опасности?
– Да отстаньте вы от меня! – не выдержала вдова. Она поднесла к губам свой платок, и я заметила, что ткань в засохшей крови. Бедная Герда кусала губы до крови, не желая показывать свое горе окружающим. Вот это выдержка! Куда там спартанскому мальчику с его лисенком!
– Простите меня, – сказал я и резко крутанула руль, поворачивая машину в сторону дома Подниексов.
– Спасибо, что подвезли, – едва слышно проговорила вдова, вылезая у подъезда.
– Герда, вы точно не хотите мне ничего рассказать?
Мне показалось, что женщина колеблется. Но тут к подъезду подошла старушка с болонкой.
– Гердочка, горе-то какое! – фальшиво заныла соседка. Герда поморщилась и открыла дверь в подъезд, пропуская старушку перед собой.
Я порулила домой. Спать я не собиралась – эту ночь я намеревалась провести за компьютером. Столько всего надо было выяснить…
Глава 4
Но мысли о Герде не давали мне покоя. По какой причине три недели назад Подниексы подали документы на выезд? Совпадение или…
Почему Герда совершенно не боялась неведомого киллера? И не придавала никакого значения последним словам Серфимы Ёжиковой? А ведь остальные свидетели сразу мне поверили. Значит ли это, что Герда знала, кто убил ее мужа? В день смерти Витаса она впустила меня, совершенно незнакомого человека, в свою квартиру. Можно сделать вывод: вдова знает, как выглядел убийца. Это первое. И второе – смерть Витаса Подниекса не имеет отношения к истории Серафимы Ёжиковой.
Когда глубоко за полночь на дисплее моего телефона высветился незнакомый номер и в трубке раздался голос Герды, я даже не удивилась.
– Приезжайте, – сказала вдова совершенно спокойным, ровным тоном. – Я умираю.
Я гнала по спящим пустынным улицам на предельной скорости. К дому Подниексов я подлетела, визжа тормозами. Дом спал, все окна были темными, светилось одно окошко на седьмом этаже – очевидно, квартира Подниексов. Звонить в домофон я не стала. Вместо этого я подпрыгнула и повисла на руках на козырьке подъезда. Подтянулась, толкнула приоткрытое по случаю жары подъездное окно и пулей взлетела на седьмой, решив не связываться с ненадежным лифтом.
Дверь в квартиру была не заперта. Я толкнула ее левой рукой, правой снимая пистолет с предохранителя. Конечно, я не ждала, что убийца будет дожидаться меня в квартире, но вдруг это ловушка? Бывает и такое…
Герда сидела в кресле перед работающим телевизором. На экране сменяли друг друга кадры потрясающе красивого документального фильма о природе. Угасающие глаза Герды не отрываясь смотрели на экран. Под левой ключицей женщины торчал нож – обычный кухонный нож с пластиковой рукояткой.
Я протянула руку и потрогала пульс на шее. Под пальцами задрожала ускользающая жизнь. Времени оставалось совсем мало.
Я сделала шаг к телефону.
– Стойте! – тем же невыносимо ровным голосом проговорила Герда.
– Я вызову «Скорую».
– Не надо. Они мне не помогут. Слушайте меня внимательно.
Я послушно опустилась на краешек стула – так, чтобы женщине не пришлось поворачивать голову.
– Я сейчас умру. – Бледные губы дрогнули в неуместной улыбке. – Мы с Витасом поклялись жить долго и счастливо и умереть в один день. Почти так и вышло. Это я виновна в его смерти, а вовсе не вы, Евгения.
– Я не понимаю.
– Витаса убили из-за меня… Но это долгая история. Скажите, сколько времени у меня есть? – Голубые глаза смотрели прямо перед собой, голос звучал монотонно.
– Минут десять-пятнадцать, – честно ответила я. – Внутреннее кровотечение. Слушайте, давайте я все-таки вызову медиков, а свою историю вы расскажете, когда поправитесь…
– Не перебивайте меня! – строго сказала Герда. – Я хочу, чтобы вы отомстили за меня и моего мужа. Это последняя воля, понятно? Если вы нарушите последнюю волю умирающей, я буду вам являться, понятно?
Бледные губы дрогнули в улыбке. Кажется, госпожа Подниекс шутила.
– Я слушаю. – Я опустилась на стул и приготовилась внимательно выслушать рассказ.
– В тысяча девятьсот восьмидесятом году мой отец вернулся из Казахстана в Тарасовскую область. Женился на моей матери.
Герда продолжала рассказ как раз с того места, где прервала его сегодня днем, в моей машине.
– Я родилась в восемьдесят первом. А в восемьдесят восьмом всю мою семью убили бандиты. Мы жили на хуторе, в стороне от деревни. Нас не любили местные – еще бы, немцы! Дети дразнили нас фашистами. Однажды ночью я проснулась от шума. Какие-то вооруженные люди ворвались в наш дом. Позднее я узнала, что это были заключенные из колонии неподалеку – они совершили массовый побег, и им нужны были деньги, одежда и транспорт. У отца была старенькая «Нива». Они убили всю семью – родителей, дядю с женой и их четверых детей, маленького брата… Я спряталась в подполе, где хранили картошку, и меня не нашли. Бандиты забрали все деньги и еду, сели в нашу машину и уехали.
Герда перевела дыхание. Я терпеливо ждала. Вряд ли умирающая просто рассказывает мне историю своей жизни. То, что хочет сказать мне Герда, должно быть очень важно.
– Их всех поймали на следующий день. Они ограбили продмаг, набрали водки и напились вдрызг. После этого они врезались в дерево. Половина погибла, остальные были мертвецки пьяны… У меня не осталось родных, поэтому меня отправили в детдом.
Герда еще немного помолчала. Я выключила телевизор. Голос женщины звучал все тише, а я должна расслышать каждое слово.
– Я хорошо запомнила их лица. С ними была одна женщина. Совсем молодая тогда, красивая блондинка. Она мне часто снилась в кошмарах. Когда та уборщица выпала из окна, я подняла голову и посмотрела, откуда она упала. В окне квартиры на десятом этаже я увидела фигуру человека. Женщина в синем, со светлыми волосами, в какой-то кепке на голове. Спустя пять минут эта женщина вышла из подъезда. Из-за происшествия началась какая-то бесполезная суета, и никто не обратил на нее внимания. Женщина тихо проскользнула за спинами зевак.
