"Великий ученый, гений которого оплодотворяет науку наших дней, вспомнил он слова диктора из утренней телепередачи. - Оплодотворяю, а ответить на такой простой вопрос не могу!"
- Мистер Кинг! - раздался из телевизора голос девушки. - Вас вызывает Москва.
И прежде чем Кинг успел посетовать, как некстати этот разговор, - Дынин наверняка начнет поздравлять его, а он сможет ответить лишь кислой улыбкой, - на экране появилось лицо русского. Кинг, как мог, постарался оживить собственную физиономию.
Лицо Дынина скорее можно было назвать мрачным.
- Господин Кинг! - начал Дынин. - От имени и по поручению Академии наук передаю вам наши горячие поздравления и благодарность за все, что сделали вы для человечества.
- Ах, - устало отмахнулся Кинг. - Это я должен благодарить вас, что связались с Рони.
Дынин тут же убавил торжественности.
- Я знал, что вы и без меня сделаете все, как нужно, - как бы извиняясь, сказал он. - Но такова натура; решил перестраховаться.
Он сказал это с такой подкупающей искренностью, что Кингу вдруг захотелось открыться ему во всем.
- Если б вы знали, чего я хотел... - начал он, но Дынин перебил.
- Мы знаем. - В его голосе зазвучали суровые нотки. - Об этом прекрасно сказал ваш писатель Поль Рот.
И Кинг, замерший было от того, что в голосе Дынина ему послышалось осуждение, облегченно вздохнул. Нет, никак не мог привыкнуть он к манере этого русского говорить так, как будто они находятся на заседании Генеральной Ассамблеи ООН.
- Я запомню слова Рота навсегда, - продолжал Дынин. - Освобожденное от унизительной заботы о куске хлеба, человечество достигнет невиданных высот развития и навсегда освободится от капризных прихотей природы.
- И вы верите в это? - спросил Кинг. - Не боитесь, что оно зажиреет?
- Эта уверенность основана на примере моей страны, - ответил Дынин.
- Ваша страна освободилась от голода?
- Да.
- И вы продолжаете идти вперед? Или топчетесь на месте?
- Идем, господин Кинг, идем, - улыбнувшись, ответил Дынин.
- Что же движет вами?
- Ведь еще столько не сделано.
Каким-то образом они поменялись ролями. Теперь серьезным стал Кинг, а Дынина, казалось, смешили вопросы, которые он ему задавал.
- Я слишком долго сидел взаперти, - сказал Кинг.
Дынин обрадовался:
- Приезжайте к нам! Конечно! Господин Кинг! Вы все увидите собственными глазами.
И так заботливо прозвучали его слова, что Кинг растрогался.
- Спасибо! - с чувством сказал он. - Спасибо за все.
И только после того как они распрощались и экран погас, Кинг вспомнил, что главный вопрос так и не задал.
Из кухни вышла мисс Гримбл.
- Будете завтракать, сэр? - спросила она. - Или ляжете спать?
- Завтракать? - переспросил Кинг, уставившись на ее белый крахмальный фартук. - Да, завтракать, спать, обедать, делать все, что полагается человеку. Но вы ответьте, скажите мне, для чего существует, он, человек?
Мисс Гримбл пожала плечами. Началось утро, а с ним - и чудачества старика.
- За всех не отвечу, а что касается меня, то я живу, чтобы жить.
- А для чего жить? Может быть, это зря?
- Нет, не зря! Не зря, раз мы появились на свет.
- Да я не о нас с вами! - сказал Кинг с досадой. - Я о всем человечестве. Для чего оно?
Мисс Гримбл смерила его взглядом - заросшие щетиной щеки, покрасневшие от бессонницы глаза, пузыри на коленях, там, где вытянулись брюки...
- Так будете пить кофе или сперва приведете себя в порядок?
- Пойду к себе, - ответил Кинг.
Еще вчера он взлетел бы по лестнице одним махом, а теперь поднимался тяжело, опираясь на перила. Груз неразрешенного вопроса сгибал его.
Распахнул дверь в свою комнату, на него повеяло затхлым запахом табачного дыма. Кондиционер не работал, а раскрытого окна было недостаточно, чтобы очистить прокуренное за ночь помещение. Переступая через груды книг, он пробрался к окну.
Вот-вот должно было встать солнце. Серый отсвет лежал на земле, а в небе уже алели легкие перья облаков.
Вздохнул под ветром старый вяз, а ветер полетел дальше шуршать листвой и волновать нивы. И тут прозвенела над садом та же незамысловатая птичья трель, которая взволновала Кинга прошлым утром.
А может быть, это и есть то вчерашнее утро, и все случившееся за эти двадцать четыре часа молниеносно пронеслось в его воображении? Ведь у него некоторая эйфория, как объявил "Эскулап". И сейчас он еще раз услышит птичку и пожелает спросить о ней у Нокса, но передумает и после завтрака усядется в кресло с томом Брэма в руках. А потом включит телевизор. И в комнату ворвется Хоган. А Дынин взволнует его результатами своих исследований. И все начнется сначала? Но телевизор можно не включать, тем более что он испорчен... Значит, снова покой на долгие годы?
- Нет, - сказал Кинг, - не будет покоя, пока не найду ответа на этот проклятый вопрос.
За кустами произошло движение, и на лужайку перед домом вышел Нокс. Привычно оглянулся на окна второго этажа, как бы не попасть на глаза хозяину, и встретился взглядом с Кингом. От испуга Нокс едва не выронил косу.
- Нокс! Почему вы сторонитесь меня? - спросил Кинг сверху.
Лицо садовника отразило крайнюю степень растерянности.
- Вы сами не велели попадаться вам на глаза, сэр, - пролепетал он.
- Забудьте об этом, - сказал Кинг устало. - Давайте станем друзьями.
- Эх! - Нокс в восторге взмахнул косой, словно единым махом захотел выкосить всю лужайку. - Я ни о чем не мечтал так, как об этом, сэр!
"Еще одно открытие, - подумал Кинг. - А я почему-то считал, что его удерживают здесь деньги..."
- Скажите, Нокс, - спросил он, - что это за птичка каждое утро поет под окнами?
- Какая? Вот эта: тин-тирли-лю-ли-тинь?
- Да, да: лю-ли-тинь...
- Это малиновка, сэр.
- Малиновка! - повторил Кинг. - Какое слово!
- Я столько могу рассказать о птицах, сэр! - загорелся Нокс. - И о деревьях, и о том, как трава растет...
- Обязательно, - сказал Кинг, - обязательно.
Наверное, от бессонницы у него закружилась голова, земля вдруг качнулась перед ним, как поворачивается морской горизонт, когда корабль валит качка, и снова возникло то ночное ощущение, будто он парит в пространстве, а земной шар с океанами, горами и равнинами медленно вращается далеко внизу.
- Я пойду косить дальше? - донесся снизу голос Нокса.
- Идите, Нокс, идите, - ответил Кинг машинально, а сам все не мог оторваться от почти сказочного видения; в черном пространстве вращается бело-голубой хрустальный шар с ювелирным узором континентов и морских побережий, шар, густо населенный людьми.
Сколько времени потребовалось, чтобы создать это? И еще человека, с руками и с головой? Нет, наверняка есть цель, ради которой во Вселенной появился человек. И гигантская эта работа была проделана не зря.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
