будущем и будущем наших детей в этом мире.
— Ого, куда ты заглядываешь!
Когда дороги немного просохли, я навестил ближайшую рыбацкую деревню, пригласил их торговать в Жомбург и заодно посетил село, принадлежащее нашему замку, там пришлось столкнуться с десятком стражников и ветеранов, которые очень возбудились на приезд двух десятков воинов со мной.
Похватали копья и мечи и встали на центральной улице села, собираясь нас не пускать:
— Вы нам никто, захватчики и узурпаторы! Не пустим вашу банду в наше село! У нас другие хозяева!
— Это какие такие хозяева? — поинтересовался я, слезая с лошади и дал своим сигнал, чтобы сами не слезали с коней.
— Любые! Только не такие, как ваши рожи! — безапелляционно заявляет мордастый такой молодец и кажется мне, что разбежавшиеся стражники просто подбирают себе кормовую базу, чтобы пересидеть зимние времена и дождаться новых хозяев.
Типа, мы вас покрышуем и защитим от поборов новой власти, а за это будете нас кормить и холить. Хитры паразиты, но, у нас свои трудовые аргументы имеются.
— Значит, представителей трудового народа пускать в село не собираемся? — спокойно интересуюсь я.
— Никаких представителей не пускаем! — надрывается мордатый.
— А трудовой народ терпеть такое не станет! Кто еще против народа? Выходите, чтобы я вас всех разом наказал! — командую я и к мордатому для поддержки подходят еще двое, один из стражи, второй из села.
Остальные стражники держатся в сторонке, похоже, понимая, что их десяток против наших двух, вооруженных через одного арбалетами, смотрится не очень внушительно. Сельские же мужики оружия не держат на виду, собираясь сразу же перейти на сторону победителей.
Ну, не очень мне хочется рубить людей, но и спускать такое неповиновение нельзя, времена такие, что разбираться приходится на месте. Странно, что смельчаки такие не переводятся, сколько их не руби, должны бы уже знать, что замок захватили необыкновенно сильные в рубке Мастера.
Достаю меч из ножей, мордатый поднимает копье, второй тоже и мужик размахивается топором. В последний момент решаю пощадить сельского, он еще сможет вернуться к семье и когда ускоряюсь, срубаю голову мордатому и разваливаю вместе с кольчугой его помощника, у сельского только срубаю топорище пополам.
— Ах, — выдыхает он, когда меч проносится рядом и смотрит на обрубок топорища в руке.
— Пожалел тебя, дурака! Беги к семье! Староста, этих везите на кладбище и народ собирай давай! Новая власть выступать будет, чтобы все на площади собрались!
Пока собирают народ, мы объезжаем сельхозугодья и через небольшую речку видим уже владения соседнего орта. Видим и небольшой замок, едем какое-то время параллельно границе и доезжаем до реки, после чего по берегу возвращаемся в село.
Нет времени с соседом встречаться и что-то обсуждать, да и не признает он нас за равных себе.
— Значит, — я залезаю на телегу, чтобы меня было видно издалека, — Теперь над вами нет никаких ортов, в замке остались только такие же трудящиеся люди, как вы. Но, без власти мир существовать не может, поэтому ее осуществляем мы, орден Мастеров, в лице Великого Мастера Норля и меня, Мастера Серого. Зато, теперь ваши деньги не идут ни на какие предметы роскоши, вороных жеребцов и дорогое оружие для Орта, на них не покупают украшения для его жены или дочерей. Только на содержание защитников, ваших и замка. Поэтому и платить больше не придется по половине урожая, теперь хватит и восьмой части от собранного.
Даю народу осознать уменьшение оброка в несколько раз и добавляю:
— Скоро приедут подводы за положенной частью урожая, не затягивайте с его выдачей. Стражников, которые нашли у вас приют, особо не балуйте, пусть защищают вас и отправляют гонца в замок, если какая беда случится. Если же начнут опять народ подстрекать, я приеду снова и всех вырублю безжалостно. И стражников, и дурней, которые у них на поводу пойдут!
Смотрю на народ, жадно внимающий моим словам после снижения оброка в несколько раз:
— Все поняли! За баловство накажу сразу! Только, если мне сюда придется приехать! А так — богатейте! Времена суровые сейчас настают, много всяких разбойников шастать станет, так вот, свои владения будем защищать, но и вы будьте готовы!
После этого навещаем пристани, нижнюю и верхнюю, заезжаем в таверну, которая уже закрылась на сезон без проезжающих мимо туристов. На верхней пристани осталась пара лодок, не стали хозяева транспорта перегонять их на тот берег, поэтому я смекаю, где мы возьмем лодки для перевозки десанта.
Дальше, в течении короткого дня объезжаем еще пару сел и везде я радую народ серьезными послаблениями и разъясняю, какая народная власть теперь управляет замком, а значит — и всеми окрестными селами.
Видно, что отдать восьмую часть урожая готовы абсолютно все, как не пытаются пока верные мертвому орту ветераны-стражники настрополить селян против народной власти.
Везде предупреждаю основных мужиков и старосту, чтобы не поддавались на досужие разговоры и привожу в пример резню в первом селе.
Вечером меня ждет в донжоне на верхнем этаже, сытный ужин и симпатичная девка греет постель настоящему Мастеру. Зовут ее Элиса, лет ей уже восемнадцать и прежний ухажер у нее был из стражников, погиб во время штурма замка. Отец у нее конюх, мать — прачка, теперь они радуются и гордятся своей дочерью, добравшейся до верхнего этажа донжона, совершившей головокружительный прыжок по служебной лестнице в постель к одному из новых хозяев замка.
Ну и я тоже радуюсь хорошему молодому телу, всегда готовой к проникновению подруге и тому, что с ней не требуется много разговаривать. Буду иногда баловать всякими безделушками трофейными, в этом деле без подарков никак.
Что мне и требуется для хорошей жизни, ужин и подруга. Еще стесняющаяся разных моих интересных мыслей, но, она скоро привыкнет, что спит рядом со мной совсем голенькая.
Хотя, сквозняки и в этом качественно построенном и утепленном здании гуляют солидные, пока нам не до их устранения.
В соседней спальне Норль поскрипывает на основательной кровати, ублажая повариху, под нами, на четвертом этаже, наши охранники тоже ведут взрослую жизнь с бабами из прислуги.
На следующий день я объезжаю оставшиеся пару сел, в одном из них, ближнем к замку Венсен, куда пристроилась еще одна половина стражи, возникает похожая ситуация с несогласными платить и признавать главенство новой власти над селом.
Только, все серьезнее гораздо, на схватку вылезают не трое желающих, а восемь стражников в кольчугах и шестеро ветеранов, пусть и без кольчуг, зато, чувствующих себя очень уверенно. Единственно, что хорошо, это то, что мужики местные в замятне
