— Хорошо прокатились?
— Угу, — только и смог промычать Монах. — Круто.
— Умница. — Рысь похлопала его по плечу и вдруг оказалась совсем рядом. — Это мой дом, понял, — негромко произнесла она. — Никому об этом не рассказывай, ладно?
Монах поспешно кивнул.
— Ты такой клевый. — Рысь погладила его по щеке, и Монаху показалось, будто его мазнули прохладным и нежным кремом.
Клевый…
Она потащила его вверх по железной лестнице на четвертый этаж отеля. На одном из пролетов лестницы боролись два орка. Рысь нырнула под сцепившимися телами, пытаясь протащить за собой и Монаха.
— Эй! — взревел один из орков. — Не так шустро, гладенькая!
Монах почувствовал, как его опрокинули рывком за правую ногу, но Рысь выдернула его из рук орка, и они побежали наверх, прыгая через несколько ступенек. В одном месте она остановилась и вставила в щель пластиковую карточку, после чего открыла узкий люк.
— Быстрее!
— Разорву в куски, падлы! — ревел кто-то сзади.
Монах не оглядываясь нырнул внутрь, больно ударившись головой о край люка. Рысь проскользнула следом, ничем не ударилась и захлопнула за собой дверь.
Кто-то тут же принялся молотить по ней с другой стороны, но Монаха это уже не волновало. Он оказался внутри тесного помещения, все место в котором занимала роскошная кровать. Слева помещались выдвижные ящички. На противоположной стене разместились телеком и тридеоэкран. Низкая кровать, потолок и стены окрашены в малиново-красный цвет. Повсюду наклеены наползающие друг на друга фотографии размером двадцать пять на двадцать пять сантиметров.
От них Монах окончательно ошалел. Ничего подобного раньше он не видел. Сперва ему бросились в глаза фотографии на противоположной стене. На них были запечатлены сцены дорожных происшествий. Тела. Мертвецы валялись на залитых черной кровью тротуарах, свисали из изуродованных машин. Следующая серия фотографий была сделана внутри помещения. Тоже трупы; у многих не хватало конечностей, у некоторых — головы. Одно или два тела были настолько изувечены, что трудно было догадаться, что это.
— Эй! — позвала Рысь.
Монах обернулся. Вспыхнул ослепительный белый свет. Невыносимо яркий свет. Когда он снова смог видеть, Рысь улыбнулась и показала ему маленький фотоаппарат.
— Видел?
В глазах у нее застыло странное выражение.
ГЛАВА 8
Небольшая неоновая вывеска в конце глухого переулка гласила: «Кибер-Док: лучший хром, великолепная органика, система скидок».
Шэнк нажал на звонок возле железной двери. Тут же зажглась маленькая красная лампочка интеркома и включилась направленная на вход камера. Из динамика послышался свист и шорох, после чего хриплый голос произнес:
— Мы не работаем. Проваливайте.
— Открывай!
— Шэнк?
Шэнк покачал головой. Охрана могла бы иногда и посматривать на мониторы.
Дверь загудела и скользнула в сторону. Торвин бросился внутрь, толкнув Шэнка в бедро. Так всегда. Шэнк нахмурился и сделал половинчатому подножку. Торвин споткнулся и едва не полетел на пол.
— Поосторожнее, клыкастый!
— Пошел ты… — проворчал Шэнк.
— Дурила.
Шэнк улыбнулся и вошел вслед за Торвином в небольшую, плохо освещенную комнату, обстановку которой составляли три литых пластиковых стула и пластмассовое ведерко для мусора. Голографические плакаты на стенах изображали прелести суборбитальных и баллистических полетов в экзотические места. Больше в комнате не было ничего.
Шэнк считал, что этого вполне достаточно.
Встроенная в стену панель скользнула в сторону, за ней оказался проход, в котором стояла гладенькая девочка. Для самки она казалась довольно крупной, да при этом довольно хорошенькой. На ней был черный с красным передничек, едва прикрывающий нужные места, широкий ремень и черные носочки. Саркастически улыбнувшись, она произнесла:
— Док забрался в мозги какого-то типа. Что стряслось?
— Мы получили работу, — сказал Торвин.
— Ну и хорошо, — кивнула Филли.
Торвин пробурчал что-то нечленораздельное, а Шэнк пояснил:
— Рико хочет, чтобы ты и Док участвовали в рейде.
— Большое дело?
Шэнк кивнул:
— Серьезный противник. Корпорация.
— Противник всегда корпорация. Что платят?
Плату неизменно делили поровну. Каждый получал равную часть, потому что все рисковали одним — жизнью. Такой порядок установил Рико. По-другому Шэнк бы и не согласился. Он назвал Филли цифры. За несколько дней работы это было вполне прилично. Если, конечно, никого не убьют.
— Пошли, — сказала Филли.
Шэнк было потопал следом, но Торвин снова его оттолкнул. Они прошли мимо кабинета Дока и смотрового кабинета в операционную. Шэнк знал расположение комнат, ему уже приходилось здесь бывать. Док и Филли занимали первые два этажа длинного и узкого здания. Неплохо для двоих. Шэнк прикинул, что дела Кибер-Дока идут в гору. Больших денег, может, и не было, но с голоду они явно не помирали. Колыхающийся задок Филли радовал сытой упругостью. Видно, что девчонка тренируется. Не толстая, не худая, самый смак.
В конце коридора Филли вставила палец в сканер, и дверь в операционную скользнула в сторону.
Комната была заполнена сверкающими хромированными ящичками и полочками. В середине стоял операционный стол. На нем в прозрачном саркофаге, напоминающем по форме обыкновенный гроб, лежал человек. Голову его охватывало металлическое кольцо, издалека похожее на ореол. Из него под разными углами торчали не менее дюжины металлических стержней различной длины. Шэнк заметил, что некоторые стержни торчат из головы.
Док стоял в изголовье стола. На нем был черный с красным передник департамента аннигиляции города Джерси, сандалии и шорты. Серебристые волосы и борода преждевременно его состарили.
— Все сканируешь, Док?
Док взглянул на него через плечо и улыбнулся.
— Уж больно я люблю смотреть, как летают части тела. Хой, Шэнк! Хой, Торвин!
— Хой, — откликнулся Торвин.
— Чем занят? — спросил Шэнк.
— Залез в серое вещество, — проворчал Док. — Можете отойти на пару шагов. Вытаскиваю бомбу из коры мозга.
Одетые в перчатки руки Дока были погружены в изоляционную камеру. Он медленно и осторожно поворачивал вставленный в голову прут. Стоящие слева от стола мониторы передавали картинку с различных углов. На одном экране виднелся лежащий на куче внутренностей червяк, на другом — лежащая на куче внутренностей иголка. Внутренности были серые, красные, желтые и походили на блевоту.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
