Лиснянская
Перед началом фуршета меня отозвала в сторону М. В. Сотникова из журнала «Знамя» – надо было уладить формальности, решить вопрос с оплатой билетов.
– Чем вы ехали? Самолётом? Поездом?
Едва я раскрыл рот, чтобы гордо признаться в плацкарте, рядом раздалось энергичное:
– «Стопом»! «Стопом»!
Пожилая дама. Трудно было заподозрить её в таком знании молодёжной жизни и терминов. Но оказалось, прочитала мою повесть. Отвесила комплименты. Мимоходом как-то представилась:
– Инна Лиснянская, поэт.
Я обалдел! Стихи Лиснянской я ещё в школе читал, а из нынешних поэтов-«новомирцев» она, пожалуй, старейшая (не про возраст!) и почётнейшая. Для меня её слова о «Бледном городе» стали большой честью.
Рыжий, покойный
Знакомства были и вовсе неожиданные. Некая девушка, например, подошла разделить моё мнение о заумностях речей финалистов. Была она со спутником-бардом, который представился сам и представил её:
– Ирина. Жена Бориса Рыжего. Был такой поэт…
– Вряд ли вы слышали. Прозаики редко читают поэтов, – добавила Ирина.
Тут я обалдел повторно, поскольку о Рыжем, разумеется, слышал, и немало. Культовая фигура в современной поэзии, рано сгоревший русский гений (молодой поэт из Екатеринбурга, покончил жизнь самоубийством в 27 лет). Признания-то он и при жизни добился, но, как часто это бывает (увы), коронует у нас только смерть. Мёртвых любят гораздо больше. Так надёжнее. Рыжего сразу полюбили с утроенной силой…
Ирина далека от литературной тусовки. Здесь она оказалась совсем случайно – на церемонии в частности и в Москве вообще. Видно, что никакая публичность вдове Рыжего не свойственна. Мне показалось даже, что она вообще нетвёрдо знает о том, на какую высоту вознесён её муж в московских журналах-кругах-издательствах:
– Вы что, правда о нём знаете? И читали его стихи? Скажите, только честно – вам понравилось?..
Мы очень хорошо пообщались остаток вечера.
О названных и неназванных – очень коротко
Наверняка большинство из читающих эти строки недоумевают, ибо никогда не слышали ни о Лиснянской, ни о Рыжем. Жалко. И дело не именно в этих фамилиях. Дело в том, что о современной литературе (о современной! Иосиф Бродский умер давно!) у нас знают чудовищно мало. И не литература в этом виновата, хуже она не стала. Что-то сильно разладилось в нашей жизни.
Уфимская традиция
…На церемонии, когда я садился на место, сражаясь с букетом и дипломом, слово взяла координатор премии – Наталья Иванова, зам редактора журнала «Знамя» – и неожиданно напомнила о другом финалисте, двухлетней давности. Напомним и мы, что тогда уфимский прозаик Юрий Горюхин тоже попал в шорт-лист премии Белкина с повестью «Встречное движение», выдвинутой журналом «Бельские просторы».
Иванова сказала о том, что провинциальные прозаики – увы! – не очень часто попадают в финал премии, и в этом отношении Уфа стоит особняком, потому что уже второй её представитель поднимается на эту сцену. Наталья Борисовна предположила, что речь идёт о некой (условно) уфимской школе, хорошей традиции, – и она не прервётся, нужно надеяться, что новые и новые уфимцы будут покорять олимп «Повесть года». (А кто-то из них и получит, наконец, саму премию!)
Очень хочется верить, – да нет, почему, я и верю без сослагательных наклонений, – что так оно и будет.
Андрей Немзер[6]
«Четко организованное безрыбье»
…Где нет оснований для жанровых претензий, так это в случае Савельева. «Бледный город» – и впрямь повесть. Точнее, ее устойчивая разновидность – «повесть из “Юности”». Корректный критик написал бы – «молодежная». Сам Савельев в подзаголовке указывает – «повесть про автостоп». Пишут такие повести на языке родных осин лет, эдак, пятьдесят (на языке чужих секвой начали еще раньше). Пишут, стараясь схватить и встроить в текст летучие новейшие словечки и выдать их за знаки смысловой – поколенческой – новизны. Если в порядке эксперимента вычистить эти назойливые и стандартные «знаки времени» вкупе с приметами места (Савельев пытается убедить читателя, что действие происходит в его родной Уфе), читатель окажется в заветной «нигдейе». И не потому, что злой волей глобалистов наконец-то Москва, Калуга, Лос-АнджелОс объединились в один колхоз, а потому что авторы «повестей из “Юности”» (старшие из них Савельеву в деды годятся) ни времени не видят, ни пространства. Иногда с годами это проходит – буду только рад, если двадцатидвухлетний Савельев станет писателем. Как говорится, дарование приметно. Вольно организаторам всенародной забавы «Фабрика звезд» (виноват, премии «Дебют») двигать своих протеже в журналы, которые вообще-то издаются для читателей, а не для формовки перспективной литераторской смены. Но белкинскую премию вроде бы для другого придумали? Хотя, коли по-политкорректному рассуждать, Савельев выбран логично: и по губернской квоте проходит, и по возрастной…
Эрик Артуров
«Живой труп»
В среду, 4 мая сего года, как обычно состоялось очередное собрание литературного объединения «Уф-ли» (г. Уфа), на этот раз целиком и полностью посвященное обсуждению вызвавшей определенное брожение в среде литераторов (и не только) статьи «Литература мертва – да здравствует литература!», опубликованной в газете «Истоки» (№ 16, 20.04.2005). И хотя статья сия подписана именем Рамиля Шарипова, для многих читателей вовсе не секрет, что подлинный автор ее – ответственный секретарь журнала «Бельские просторы» Юрий Горюхин.
Вел заседание бессменный руководитель «Уф-ли», известный поэт, прозаик и переводчик Айдар Хусаинов. На ЛИТО были приглашены популярные уфимские писатели и литсотрудники: Эдуард Байков, Светлана Чураева, Рамиль Шарипов, Александр Залесов, Лилия Кликич, Игорь Савельев и, конечно же, сам виновник «переполоха» – Юрий Горюхин. Дружно пришли в актовый зал Правления Союза писателей и их молодые коллеги. Можно сказать, зал был полон.
Надо сразу же отметить, что обсуждение прошло достаточно бурно и нетривиально. Были высказаны порою взаимоисключающие, но неизменно любопытные точки зрения. Так, например, литератор и владелец едва ли не самой полной в Уфе библиотеки философских и культурологических книг Искандер Шакиров (ник – Ихтик) справедливо заметил, что сетевая словесность, о которой столь пренебрежительно отозвался Горюхин, на самом деле нынче представляет значительный интеллектуально-творческий ресурс и завоевывает литературно-информационное пространство в обществе со все большей силой и напором.
Большинство присутствующих высказались в том роде, что статья в целом приемлема по тону и этикету, более того – подобные литературные обзоры и размышления о судьбах литературы и процессах, происходящих в местном литпространстве, несомненно, нужны и полезны. Впрочем, определенная часть литераторов отметила, что автор подошел к написанию своего «калейдоскопа-паноптикума» несколько тенденциозно и предвзято. Чего стоят выпады последнего в адрес отдельных литорганизаций и персоналий. Но это все преодолимо и не стоит заострять на мелких просчетах внимание.
А вот позицию, занятую критикессой Кристиной Абрамичевой (ник – Критикесса), заявившей, что ее, дескать, безмерно радует тот факт, что автор благосклонно отозвался о ее новоявленном журнале «Гипертекст», занимать не следует, ибо эгоистичные настроения уже давно изжили себя – мы, как ни крути, единая семья энтузиастов литературного слова. И не стоит радоваться, что сегодня тебя похвалили, а других нет, ибо назавтра тебя же могут лицом в грязь и сапожищем по сусалам.
Поэтесса Галарина чересчур долго объясняла нам всем что-то, видимо, очень важное для нее, а вот что именно – убей Бог, не вспомню (хотя вроде бы слушал внимательно, гм).
Молодые да ранние Игорь Савельев и Евгений Рахимкулов выступили несколько вяло, не сказав ничего путного. Девушка Анастасия была мила и велеречива, но опять же своей речью никакого впечатления на автора сих строк, увы, не произвела.
Лилия Кликич поддержала Эдуарда Байкова и Рустема Мирсаитова в том, что автор обсуждаемой статьи мог бы быть и покорректнее и толерантнее, что ли. То же отметила и Светлана Чураева, которая, тем не менее, согласилась со многими тезисами автора, более того, рубанула фразой: «У нас тут самое настоящее болото!». Кстати, о болоте говорил критик Байков еще года три тому назад – с тех пор стараниями оного и многих других болото потихоньку начало превращаться обратно в пруд (пока еще со стоячей водой).
Неистовый ТОВАРИЩ Александр Иликаев высказал весьма здравую мысль о том, что всем нам необходимо объединяться и выпускать не разрозненные мизернотиражные книжонки, а единый литературный альманах. К этому же неоднократно в своих статьях и речах призывал своих порою легкомысленных собратьев по перу руководитель ЛТО «Фантасофия» и ЕврАПИ Эдуард Байков.
