4. Что взимание сборов в пользу и в распоряжение короны, в силу якобы прерогативы, без согласия парламента или за более долгое время или иным порядком, чем установлено парламентом, незаконно.
5. Что обращаться с ходатайствами к королю составляет право подданных, и всякое задержание и преследование за такие ходатайства незаконно.
6. Что набор или содержание постоянного войска в пределах королевства в мирное время, иначе как с согласия парламента, противно закону.
7. Что подданные протестантского исповедания могут носить оружие, соответствующее их положению, и так, как дозволено законом.
8. Что выборы членов парламента должны быть свободны.
9. Что свобода слова, прений и всего того, что происходит в парламенте, не может подать повода к преследованию или быть предметом рассмотрения в каком-либо суде или месте, кроме парламента.
10. Что не допускается требование чрезмерных залогов, ни наложение чрезмерных штрафов или жестоких и необычайных наказаний.
11. Что присяжные должны быть вносимы в списки и призываемы к очереди надлежащим порядком, и присяжные, решающие судьбу человека в делах по измене, должны быть свободными землевладельцами.
12. Что всякие пожалования и обещания из сумм, ожидаемых от штрафов и конфискации до осуждения, незаконны и недействительны.
13. И что для пресечения всяких злоупотреблений и для улучшения, укрепления и охранения законов парламент должен быть созываем достав точно часто.
И они признают за собою, требуют и настаивают на всех этих пунктах и на каждом из них в отдельности, как на своих несомненных правах и вольностях...»
Трудно переоценить значение этих актов. Впервые со времен Августа божественное право королей было публично отвергнуто, а законы, принятые парламентом, поставлены выше воли короля. По сути дела, парламент объявил, что обладает правом на возложение короны. После нескольких столетий, когда власть королей в Европе крепла, когда такие монархи, как Людовик XIV во Франции, Фридрих Вильгельм I в Бранденбурге-Пруссии и Филипп IV в Испании, ослабили роль своих парламентов и ввели режим абсолютного правления, в Британии права парламента были решительно поддержаны. И в противовес практике, установленной Вестфальским договором 1648 г. и все более твердо проводившейся в большинстве стран Европы, когда монархи могли выбирать государственную религию и навязывать ее своим подданным, Акт о веротерпимости гарантировал свободу вероисповедания некоторым группам диссентеров, не входившим в официальную англиканскую церковь. И хотя революционеры утверждали, что всего лишь восстанавливают традиционное равновесие между королевской властью и парламентом, принятые ими акты легли в основу многих идей, составивших сердцевину революций, которые произошли в следующем веке в Америке и Франции.
Глава 6. Конституционные революции: Америка, Франция, Европа (1830 и 1848 гг.) и Япония эпохи Мэйдзи
С древнейших времен и до XVII в. включительно революционеры считали себя борцами за справедливость и творцами новых режимов, но никогда не выходили за рамки традиции. Иначе говоря, они могли свергать короля или сражаться за правление, которое поддерживало одну религию против другой, или даже создавать свободную республику и бросать вызов местным королям или герцогам, но они никогда не боролись против монархии как таковой или самой религии как несправедливых институтов. Ради сохранения порядка революционеры неизменно опирались на поддерживаемую государством религию и на ту или иную форму традиционной власти.
Самые радикальные революции в Древнем мире, благодаря которым были созданы города-государства и конституции Афин, Спарты, Рима и других республик, опирались на местные обычаи и религию. Лидер пуританской революции в Англии Оливер Кромвель, при котором был казнен король и провозгласили республику, выступил, тем не менее, в 1654 г. в защиту «разрядов и чинов, которыми Англия славилась веками... Дворянин, джентльмен, йомен; их достоинства, они важны для нации, и в величайшей степени!»[9] А революционеры 1688 г., создавшие то, что мы ретроспективно называем конституционной монархией, то есть режим, в котором монарх связан законами, принятыми избранным парламентом, не лелеяли ни самой идеи, ни плана конституции. Они считали, что просто возвращают традиционное для Англии равновесие сил между короной и парламентом, которые должны править совместно, и называли свою революцию «Славной», полагая, что она восстановила порядки золотого века.
Представление о революции как полном разрыве с прошлым, а также о том, что революционеры могут по своей воле создать нечто совершенно новое и установить правление, опирающееся на принципы разума, а не на обычаи или религию, принадлежит исключительно Новому времени.
В XVII и XVIII вв., когда благодаря научным открытиям люди стали со скепсисом относиться к религиозному авторитету и верить скорее разуму и практическому опыту, изменились и представления, касающиеся правления. Из новых идей следовали революционные выводы. Сомневаясь в том, что правители обладают божественным правом на власть, люди начали рассматривать монархию просто как древний обычай, не имеющий обязательной силы для современного человека, а церкви — как институты, созданные людьми для избранных ими способов богослужения, а не как божественные установления, которым следует безоговорочно подчиняться. Подъем скептицизма и секуляризма изменил и характер революций —революционеры теперь нападали на права королей и права церквей как таковые, а также составляли конституции, основанные на разуме и концепции естественных прав, чтобы освободить мужчин (но все еще не женщин) от этих властных институтов.
Американская революция
Британские колонии Северной Америки были основаны в начале 1600-х гг. торговыми компаниями и религиозными группами, которые стремились освободиться от британского общества, а именно пуританами в Новой Англии, квакерами в Пенсильвании, католиками в Мэриленде и колониями-плантациями в Виргинии. Однако все колонии получали хартии от британской короны, и хотя они избирали собственные местные законодательные органы, ими, как подданными короны, продолжали править британские губернаторы. Колонии быстро развивались и процветали благодаря торговле табаком, зерном, хлопком, лесом и мехами. Продвигаясь на запад, в Аппалачи, британские войска сыграли главную роль в разгроме французов и их союзников индейцев во франко-индейской войне (1754-1763), по итогам которой колонии получили все земли к востоку от Миссисипи.
Война оказалась дорогостоящим предприятием, и британское правительство было полно решимости возместить расходы за счет колонистов, введя новые налоги на колониальную торговлю и товары. Когда колонисты отказались платить новые налоги (в частности, проведя акцию протеста, в ходе которой ящики с британским чаем были сброшены в Бостонскую гавань), между мятежниками и лоялистами вспыхнули острые разногласия. Если лоялисты поддерживали британское господство, то многие колониальные элиты, от владельцев виргинских плантаций до нью-йоркских и бостонских банкиров и адвокатов, а также группы простого населения были возмущены тем, что, не спросив их мнения и не получив согласия, их заставили платить за британские войны.
Американские колонисты полагали, что обладают правами, завоеванными англичанами во время революции 1688-1689 гг., в частности правом иметь собственный избранный парламент, который и должен давать согласие на введение налогов и править совместно с королем. К 1770-м гг. многие в Америке считали, что живущий далеко за морем король является деспотом, а основные свободы граждан нарушаются. Ораторы произносили пламенные речи о правах и свободах. Возможно, наибольшей известностью пользовался смелый призыв Патрика Генри, который убеждал своих собратьев-виргинцев поддержать дело революции: «Неужели жизнь дорога, а мир сладок настолько, чтобы платить за них кандалами и рабством? ...Дайте мне свободу или дайте мне смерть!»[10].
В памфлете Томаса Пейна «Здравый смысл», опубликованном в январе 1776 г., доказывалась абсурдность того, что остров, такой как Британия, притязает на правление континентом, таким как Америка. Все люди, писал Пейн, созданы равными и не обязаны сохранять лояльность королю, который живет далеко за морем и которому безразличны нужды американцев, а Америка должна созвать континентальный конгресс и принять хартию независимости. В июле американские лидеры именно это и сделали, опубликовав написанную Томасом Джефферсоном «Декларацию независимости». В ней утверждалось, что Георг III — неправедный король, который нарушил «самоочевидные... права» американцев «на жизнь, свободу и стремление к счастью», и что задачей правительства, «черпающего свои законные полномочия из согласия управляемых», является обеспечение этих прав[11].
