Конечно же, нельзя не сказать и о том стадионе, на котором советские спортсмены впервые приняли участие в Олимпийских играх, впервые, так сказать, своими глазами увидели олимпийские объекты. Эта крупнейшая спортивная арена Финляндии была построена еще в 1938 году для проведения летних Олимпийских игр 1940 года. Но началась Вторая мировая, после нее, в 1948 году, Олимпиаду доверили проводить Лондону, и только четыре года спустя главный спортивный праздник планеты состоялся в Хельсинки. Стадион здесь, надо сказать, морально не устарел, считался (да и сейчас считается) одним из красивейших архитектурных сооружений Европы, по внутреннему виду напоминал арены античности. Вместимость его составляла чуть более 70 тысяч человек, правда, размещались зрители на скамьях. Что еще обращало на себя внимание, он очень органично сочетался с классическим финским пейзажем – гранитными скалами, сосновым лесом. (Так чуть позже впишутся в чисто русский пейзаж – река, холмы, рощи – «Лужники»).
Два слова надо сказать о башне олимпийского стадиона. Высота её – 72 метра 71 сантиметр. Это равно рекорду по метанию копья, установленному выдающимся финским спортсменом Матти Ярвиненом еще в 1932 году, на Олимпиаде в Лос-Анджелесе. Тогда результат этот казался просто фантастическим. Ведь до этого (1928 год) рекорд по метанию копья принадлежал шведу Эрику Лундквисту, и был равен 66 метрам 60 сантиметрам. Потом были Олимпиады в Германии (1936 год), Лондоне (1948 год), но никто из копьеметателей не смог запустить снаряд так далеко. Рекорд пал только в Хельсинки, на пьедестал почета вновь поднялся финн – Тайво Хюютняйнен, но… занял лишь третью ступеньку. А чемпионом и, соответственно, рекордсменом Игр-52 стал американец Янг Сайрус (73 метра 78 сантиметров).
Такие вот спортивные объекты рождались в мире в то время, когда родились и наши «Лужники». И надо сказать, на их фоне мы смотрелись очень даже достойно.
К этому обязательно надо добавить, что и возведение их, и последующая реконструкция к проведению Московских Олимпийских Игр были всесоюзным делом. Абсолютно со всех республик приехали на эту стройку бригады самых опытных строителей, внутреннюю отделку многих помещений так и называли – белорусская, латышская, украинская, узбекская… Но главное – она и воспринималась всеми как народная стройка. Александра Соколова, о которой я уже упоминал в начале книги, говорит, что до сих пор поддерживает связи со строителями «Лужников», и те, поучаствовав за свои годы в воплощении многих крупных объектов, все же самым важным и своим считают этот, олимпийский. Он ассоциируется не только со спортом. Здесь проводились международные политические форумы и встречи, выступали звезды мировой и отечественной эстрады. Совсем не случайно именно площадки спортивного комплекса стали местами народных сходов, стихийных митингов и дискуссий. «Лужники» не были ведомственными, не были столичными – они были всенародными! И что бы там ни говорили о лужниковском рынке, какие бы обидные ярлыки ни старались ему приклеивать, но по сути он ведь стал начальной школой предпринимательства в России, где зарабатывали на хлеб и сколачивали первые миллионы.
Забегая немного вперед, скажу, что незадолго до моей отставки один знаменитый в прошлом спортсмен, а ныне спортивный и партийный функционер стал забрасывать, так сказать, в мой огород пробные камешки. Мол, неплохо было бы «Лужники» закрыть – они своё отжили – и построить новый спортивный комплекс где-нибудь в районе Тушино… В наше время можно, конечно, всё. И памятники сносить, и храмы взрывать, – слыть Иванами, не помнящими родства, стало незазорно. А ведь здесь прошли Спартакиады народов СССР и первые в нашей стране Олимпийские игры, состоялась так называемая «канадская серия» наших хоккеистов с лучшими профессионалами мира, выясняли отношения за звание лучшей клубной команды Европы (Лига Чемпионов) «Челси» и «МЮ», судил один из этапов авторалли Юрий Гагарин, а вне спорта на трибунах и концертных площадках выступали Фидель Кастро, знаменитый пианист Ван Клиберн, и Майкл Джексон, и Мадонна, и «Цирк дю Солей», лучшие отечественные артисты эстрады… «Лужники» – это наша историческая память, это, как говорят, намоленное место, и не случайно на их территории поставлена часовня в память о Тихвинском храме. И создана Аллея Славы, где мы задумали воздать должное людям, посвятившим свои жизни спорту.
Словом, взяли на вооружение термин «„Физ-КУЛЬТУРА“, без пафосных Ура». Сделали, считаю, немало, и в планах наших было продолжать эту работу. А именно, рассказывать гостям комплекса о тех, для кого спорт и «Лужники» стали не только короткой строкой в биографии и кого стали, увы, забывать.
В этом списке одну из первых строк занимает Сергей Павлович Павлов. К строительству «Лужников» он имел самое прямое отношение, являясь в середине пятидесятых лет минувшего века секретарем МГК ВЛКСМ. Непосредственно на нем висели организационные вопросы по проведению Всемирного фестиваля молодежи и студентов, и, следовательно, рождение Центрального стадиона страны тоже было в перечне его обязанностей. Потом он долгие годы возглавлял советский комсомол, а в 1968 году стал Председателем Госкомитета по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР, другими словами, Министром спорта. При нем шесть раз подряд, на трех летних и трех зимних Олимпиадах, спортсмены нашей страны побеждали в командном зачете. Он стал главным инициатором проведения в 1972 году хоккейной суперсерии СССР – Канада, и в том, что на высочайшем уровне была проведения «Олимпиада-80» – тоже его заслуга.
Сугубо по политическим соображениям в 1983 году Сергея Павловича сослали в «почетную ссылку» – сначала в Монголию, потом в Бирму: в то смутное время стране не нужны были яркие личности. Умер он в 1993 году, как раз во время октябрьских событий.
Незаслуженно забыт и Валерий Воронин. К огромному сожалению, не только нынешние болельщики, но уже и молодые игроки не помнят о нем. Капитан московского «Торпедо» и сборной страны, единственный из состава её включенный в символическую сборную мира по итогам лучшего для нас чемпионата мира 1966 года. Королева Англии вручала ему приз как самому элегантному игроку. После страшной автоаварии он нашел в себе силы на некоторое время вернуться в футбол, но потом сломался, не найдя моральной поддержки.
Не многие помнят и Александра Пономарёва, великолепного игрока, талантливого тренера. С московским «Динамо» он завоевывал «золото», сборная СССР под его руководством стала вторым призером чемпионата Европы, а олимпийская сборная завоевала «бронзу» в Мюнхене. Наше руководство посчитало это крупной неудачей, Пономарева отстранили от тренерской работы и через год он умер.
Незаслуженно обошлись и с нашим великим тренером Анатолием Тарасовым. Человек крутого нрава, он однажды увел с ледовой площадки свою команду, решив, что судьи засуживают армейцев, многократных чемпионов страны. Это было неслыханно для советского спорта, но все же выходку простили. А потом наступил 1972 год, Олимпийские игры в Саппоро. Там Тарасова наши политики проинструктировали, что надо в финальном матче сыграть вничью с чехами, и тогда СССР возьмет золотые медали, чехи – серебряные, а американцы – бронзовые. Тренер не послушался: наши выиграли 5:2 и тем самым позволили капиталистам-американцам обойти команду социалистической страны. В том же году на чемпионат мира и Европы, проходивший в Праге, Анатолий Владимирович уже не поехал. С более послушными тренерами наша сборная проиграла хозяевам и уступила им «золото».
За резкие суждения о нашей безграмотной спортивной политике чуть не пошел под уголовную статью наш прославленный биатлонист Александр Тихонов. Не хочется в этот ряд ставить свою фамилию, но тем не менее и со мной происходит сейчас, скажем так, нечестная игра. В свое время Самаранч вручил мне серебряный Олимпийский орден. Обладатели его, по статусу, должны приглашаться на Олимпийские игры в качестве почетных гостей, но этого приглашения в Сочи я так и не дождался.
Вот о таких людях, людях со сложным характером, но многое сделавшим, жизни положившим ради спортивной чести страны, в «Лужниках» и планировали рассказывать посетителям, болельщикам, зарубежным гостям…
А что касается проблемы взаимоотношений спорта и политики, то этому, думается, надо посвятить отдельную главу.
Парады и парадоксы
Скажем сразу: политика вмешивалась (и вмешивается) в спорт не только у нас.
Вернемся в Финляндию. Мы решились на участие в Олимпийских играх-52 при условии, что советские спортсмены будут проживать отдельно от спортсменов всех буржуазных стран – всякие контакты между ними должны быть исключены. И принимающая сторона согласилась на это, поселив «представителей коммунистической идеологии» в специально отстроенной второй олимпийской деревне. С нашей стороны, да еще с позиций сегодняшнего дня, это, конечно, можно расценивать как абсурд. Но как вы тогда расцените слова предолимпийского напутствия американским спортсменам, опубликованные 10 июня 1952 года в газете «Нью-Йорк Таймс»:
