Дампир, спасая операцию, срочно принял меры: облегчив несколько наиболее быстроходных лодок, немедленно выслал вперёд Стрейдлинга.
– Капитан, обложите индейскую деревню, чтобы ни один краснокожий не проскользнул в город. Я следую за вами.
Когда Дампир вслед за капитаном «Синк Портс» прибыл в распотрошённую англичанами деревню, Стрейдлинг встретил его плохими новостями. В одной из хижин обнаружен пакет с письмами.
– Некоторые я успел просмотреть, – угрюмо сказал Стрейдлинг. – В них сообщается, что губернатор Панамы послал в помощь гарнизону Санта-Марии четыреста солдат. Нас перестреляют, как диких свиней.
– Ерунда, – возразил Дампир. – Если испанцы ещё ничего не знают о нашем приближении, то стремительным броском мы опрокинем их.
Однако защитников Санта-Марии предупредили. Они ждали нападения. Как только англичане появились у стен города, им сразу отбили охоту штурмовать их. Главная карта Дампира – внезапность нападения – была бита, а на другую рассчитывать не приходилось. Под свист пуль и рявканье пушек с испанской стороны капитан приказал отходить к оставленным в устье реки кораблям.
Разрыв, настоянный на неудачах, рано или поздно должен был произойти. Стрейдлингу надоели голословные разглагольствования Дампира о будущих успехах экспедиции. Капитан «Синк Портс» окончательно разочаровался в своём компаньоне и вернулся на галеру с твёрдым намерением высказать ему откровенно всё, что он о нём думает. Но счастливый случай отложил выяснение отношений до ночи.
Огромный испанский корабль вошёл в залив, приблизился и бросил якорь рядом с британскими кораблями, не подозревая, что имеет дело с английскими корсарами. Вернувшиеся с поля боя разбойники, как злые и голодные волки, набросились на торговое судно с грузом бренди, муки, сахара и тканей. Эта маленькая удача не повлияла на ранее принятое решение Стрейдлинга. Накачавшись до краёв бренди, он порвал составленное в Ирландии соглашение с Дампиром.
– Утром я отправляюсь к архипелагу Хуан Фернандес, где оставил часть продовольствия, – заявил капитан «Синк Портс». – Больше мы не компаньоны.
– Очень жаль, Стрейдлинг. Поверьте, я искренне огорчён. Мы так всегда ладили. Но не смею вас задерживать. Прощайте.
На островке Мас-а-Тьерра Стрейдлинга ждал разграбленный французами склад. Работами по захоронению продовольствия в тайнике руководил боцман Александр Селкирк, и разбушевавшийся капитан разразился оскорбительной тирадой по адресу шотландца, попутно затрагивая всю нацию в целом. Молодой боцман, который из своих двадцати четырёх лет половину провёл на флоте, счёл для себя обидным смолчать.
– Если я вам не подхожу, сэр, оставьте меня на острове. Здесь это единственное место, где я буду избавлен от необходимости выслушивать незаслуженные упрёки и видеть вашу физиономию.
Трения между капитаном и боцманом возникали и раньше. Последний вёл себя независимо, был самолюбив, горд и самонадеян. Если Стрейдлинг и терпел его до сих пор на боцманской должности, то только потому, что Селкирк отлично знал своё дело. Капитан ухватился за слова боцмана и выполнил его просьбу.
В последний момент, после минутного колебания, боцман, до конца осознавший, что его ждёт на необитаемом острове, одумался и сделал знак баркасу вернуться, но первый помощник Стрейдлинга имел чёткие инструкции капитана на этот счёт. Сигналов «не заметили». «Синк Портс» снялась с якоря и начала удаляться. Селкирк не сводил с неё взгляда, пока, мазнув на прощание клочком паруса, галера не растаяла к вечеру на горизонте вместе с последней надеждой брошенного моряка.
А Дампир продолжал безобразничать в Панамском заливе. Грабил встречающиеся мелкие суда и совершал рейды по побережью.
Однажды в середине дня «Сент-Джорджу» повстречался испанский фрегат. Пересчитав вражеские пушки, Дампир решил не рисковать сейчас своим кораблём. Капитан ждал «свидания» с манильским галионом.
– Не преследовать. Пусть идут своим курсом.
Но матросы, науськанные некоторыми офицерами, настояли на нападении. Противившегося этому Дампира отстранили от командования.
«Сент-Джордж» пошёл на абордаж. Намерения подозрительного корабля не вызывали никаких сомнений. Испанцы быстро обнажили портики, выдвинули пушки и дали залп всем бортом, предупредив дальнейшее сближение. Завязалась артиллерийская дуэль. Сражение длилось всю вторую половину дня и прекратилось только с наступлением сумерек. Разрушения на «Сент-Джордже» были огромны, но они не охладили воинственный пыл корсаров. Всю ночь велись работы по ремонту, чтобы утром продолжить бой. Едва рассвет подсветил тьму, англичане опять встали к орудиям. Но где же испанцы? Фрегат исчез. Под покровом мрака бежал с поля боя.
Растерянные матросы устремили взоры к Фанеллу – офицеру, который руководил сражением. Тот был сам озадачен не меньше других. Появился Дампир.
– Поздравляю вас с победой, – сказал капитан. – Но что она вам принесла?
Действительно, корабль повреждён, требуется основательный ремонт. Куда идти? Что теперь делать? Пусть Дампир неважный капитан-корсар, но зато он прекрасный мореплаватель, лучше всех знающий местные воды и земли. Дампир без труда восстановил свою власть и повёл «Сент-Джордж» на север, к диким берегам Мексики, где в безопасности можно было подлатать судно. По дороге к англичанам в руки попал небольшой испанский барк. Против обыкновения, Дампир не побрезговал им. Высадил испанцев на берег и передал кораблик, наречённый «Драконом», под командование Джона Клиппертона. Состояние побитого «Сент-Джорджа» вынуждало иметь запасную палубу.
До Мексики Дампир не дошёл. Повреждённый «Сент-Джордж» дал такую течь, что дай Бог дотянуть до узенькой полоски берега на горизонте. Чуть не затонувший корабль вытащили на сушу и приступили к ремонту там, где указала сама судьба.
Пока зашивали пробоины, чистили и конопатили днище, Клиппертон на барке промышлял в окрестных водах. Ему повезло. Захватив приличный корабль водоизмещением в сорок тонн, он решил порвать с Дампиром и плавать самостоятельно.
Как и многие люди, добившиеся успеха, капитан «Дракона» сразу забыл, кому он им обязан. Ночью, когда Дампир и его люди после тяжёлого дня работы крепко спали, Клиппертон приказал перетащить на свой новый корабль большую часть продовольствия, пороха, пуль. И заодно прихватил корсарский патент Дампира, выданный Адмиралтейством.
Подлость и неблагодарность – слишком часто встречающиеся качества в людях, с которыми Дампиру всю жизнь приходилось иметь дело. Поэтому он не слишком удивился, когда узнал о поступке Клиппертона. Возмущаться или отчаиваться тоже не было времени: приближался декабрь – месяц, когда в Акапулько прибывает с Филиппин манильский галион с богатейшими китайскими товарами. У капитана «Сент-Джорджа» оставалось шестьдесят четыре человека. Перед важной операцией по захвату такого «приза» ради общего дела были забыты все распри и взаимные обиды последних месяцев. Англичане, закончив ремонт, вышли в море с самыми решительными намерениями относительно корабля из Манилы.
