— Стас, отведи её наверх, — деловито предложила Лариса хозяину квартиры. — Пусть отлежится.
С другой стороны, от меня на диван сел какой-то парень. Вроде бы тот, который раньше подходил. Прежде он смотрел нагло, а теперь его взгляд показался мне добрым и участливым.
— Давай я помогу, — предложил он свою помощь.
Я посмотрела на него и увидела, что вокруг его головы порхает, маша своими трепетными, голубыми крылышками прекрасная бабочка. В изумлении я попыталась поймать её, чем вызвала смех парня.
— Полегче, милашка, — веселясь, сказал незнакомец. — Давай поднимемся в спальню. Стас, какую комнату можно занять? — спросил он хозяина.
— Какая свободна, — небрежно ответил парень, садясь на моё освободившееся место.
Лариса же пересела в кресло напротив дивана. Достала сигарету и закурила.
Всё, что происходило, дальше я помню отрывками. Вот я спотыкаюсь на лестнице и падаю на кого-то, кто вроде бы помогает мне. Света проходит мимо меня, поднимаясь вверх по ступенькам.
— Я в туалет, — сообщает она мне по пути, — А ты куда, Катя?
— В спальню. Отлежаться. — Я заливаюсь смехом и парень, что поддерживает меня, тоже хохочет.
Мне весело и хорошо в этот момент. Потом я уже в коридоре на втором этаже и удивляюсь, почему здесь так много людей. Кто-то стоял, кто-то сидел на корточках, но все словно чего-то ждали. Разговаривали между собой, смеялись, поглядывали на часы, и им тоже было весело. Один человек спросил у парня, что помогал мне дойти отлежаться.
— А где Стас? — прозвучал его хриплый голос. — Он обычно всегда после Радима вторым шёл.
— Говорит, что на кухне ничего не было, а ему так не интересно, — ответил мой сопровождающий.
— Ну тогда я после тебя, — раздался тот же голос с хрипотцой.
Потом я помню, что меня завели в комнату с правой стороны от лестницы. В спальне было темно, и только высветившийся на мгновенье из-за потока света, хлынувшего с коридора в открытую дверь, угол кровати блеснул белизной простыни. И снова наступила темнота, когда за моей спиной закрыли выход.
— Где этот чёртов выключатель? — нервничал в темноте кто-то.
Я шагнула вперёд и опять споткнулась. Может о бутылку, а может быть о что-то другое.
— Вообще-то здесь занято, — неожиданно раздался ленивый мужской голос откуда-то снизу.
Я нашла себя сидящей на полу. Прямо около чьих-то вытянутых ног. У стены, опираясь на неё спиной, рядом со мной находился парень и возмущался тем, что ему помешали бухать.
— Найти себе другое место, — ответил голос сверху, и я почувствовала, как чужие руки подымают меня и ставят на ноги. Подталкивают в сторону кровати.
— Мне здесь нравится, — ответил парень на полу, пьяно растягивая слова.
Мой сопровождающий добрый человек довёл меня до постели, и я с радостью забралась на неё прямо в одежде, мечтая как можно быстрее лечь спать. Но голоса в темноте не давали заснуть.
— Слушай ты, — повышая тон, начал возмущаться кто-то. — Я сюда потрахаться пришёл, выйти по-хорошему, прошу!
— А я чем мешаю? — иронично ухмыляясь, ответил ему кто-то. — Кровать не занимаю. Сижу в сторонке, никого не трогаю. Приступай. Поучусь, как это правильно с девушкой надо делать.
— Я когда смотрят на меня, не могу, — рявкнул, злой человек. — Убирайся!
— Это твои проблемы, — веселясь, ответил первый неизвестный парень. — Кстати… — немного изумленно прозвучал снова его голос, точно он вдруг рассмотрел кто я. — А ты в курсе, чья это девочка? Умереть не боишься?
— Валевский уже уехал. Ему на неё плевать, раз тут оставил, — ответил второй голос.
— Я пока в этом сомневаюсь.
Потом спустя небольшой провал в памяти, я помню ещё один фрагмент, как темноту комнаты рассеял свет ночника, зажегшегося над шкафом в дальнем углу комнаты.
— Ты долго ещё будешь копошиться? — злым тихим голосом, с трудом выдавливая слова от сдерживаемой ярости, говорит всё тот же парень.
— Я до трусов вымок под этим чёртовым ливнем. Я могу хотя бы в сухое бельё переодеться? — отвечает ему уже слегка заплетающимся языком другой человек. — Где эти проклятые брюки?! Почему у Стаса только одни джинсы?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В полумраке я слышу звуки открывающихся ящиков комода, хлопающих дверей шкафа.
— Как их можно постоянно носить? — бубнил недовольно парень. — Они же везде жмут.
— Ты издеваешься?! — злится второй человек всё больше и больше. — Одевай то, что есть, и проваливай!
— Нет, ну я в трусах не могу выйти. Там всё-таки девушки есть. А я стесняюсь.
— А перед этой ты, значит, не стесняешься переодевать трусы?! — почти рычит его собеседник.
— Так она ж под кайфом, всё равно ничего не запомнит, — отвечает ему первый голос. — Блин, который час? Где этот Радим? У меня терпение лопается.
— Я тебе говорил, — цедит слова второй. — Он уже уехал. Ольгу повёз домой. Уймись уже, наконец. Ему эта шалава не нужна. Он её на кухне уже один раз трахнул.
— Твою мать! — выругался первый голос. — Тогда какого чёрта я здесь делаю?
— Вот и я о том же! Вали отсюда!
— А где здесь отлить можно? — спокойно поинтересовался первый парень, как ни в чём не бывало.
— На первом и на втором этаже есть по туалету, — тяжело переводя дыхание, ответил ему второй голос.
— А тут нет? У меня дома в каждой спальне есть.
— Слушай, если ты на неё тоже запал, можешь быть вторым, но сейчас только выйди отсюда, — уже рычит чей-то злой голос.
— Ни фига себе в какое место я попал! — присвистнул первый парень. — А у вас тут оказывается, очереди занимают? А девушка в курсе, что не только ты собираешься её трахать?
Словно сквозь густой туман в голове до меня доносятся их слова, смысла которого я так и не осознаю. А вокруг меня опять порхает красивая яркая бабочка.
— В курсе, — отрезал в ответ кто-то.
— Я сейчас пойду, отолью и вернусь. Если за пять минут не успеешь, тогда я буду первым. Извини. Я тоже должен попробовать. Бухло забыть не помогает.
Открылась и закрылась дверь в спальню. Кто-то ушёл, а кто-то остался.
— Наконец-то этот ублюдок свалил, — слышу я рядом с собой уже подобревший облегчённо выдохнувший, тихий голос. — Иди сюда, милая. Давай разденем тебя, а то уже стало слишком жарко. Спать в одежде неудобно.
Я согласно киваю. Очень неудобно спать в одежде. Но и без трусиков я тоже не люблю спать. После очередного провала поднимаюсь, сажусь в постели и смотрю на своё голое тело. Смеюсь оттого, что, как дурочка, легла спать голышом.
— Чуть не пропустил всё веселье, — слышу я полный ироничного цинизма и злости голос со стороны двери. Затем раздаётся громкий щелчок, поворачиваемой защёлки в замке. — Значит, первокурснице захотелось ещё больше расширить свой кругозор? Я тебе помогу. Могла бы сразу меня об этом попросить. Не отказал бы. Зачем других звала?
Я с трудом могу сфокусировать взгляд на том, кто это говорит. Отчётливо вижу только его одежду. Как он расстёгивает светлую рубашку на груди, вытаскивает её из джинсов. Затем проходит к тумбочке около кровати, открывает ящик и что-то ищет в нём.
— Нет, Стас, ну ты даёшь! — опять злится он почему-то. — Какого чёрта ты не держишь в своей спальне резинки?! Как я, по-твоему, буду без них?! — С силой вытаскивает ящик и швыряет его от себя и тот с громким стуком ударяется о стену, падает на пол, рассыпая с шумом всё своё содержимое. — Ладно! Плевать! Уже всё равно! Катись всё к чёрту! — Этот голос теперь полон мучительного страдания. Словно его обладателю очень больно в этот момент. Моё сердце странно реагирует на этот голос, наполняется жалостью и сочувствием к нему.
— А ты кто? — спрашиваю его, так как, всё продолжает двоиться в глазах, и я не могу разглядеть его лицо в полумраке.
— Всего двадцать минут прошло, а ты уже забыла кто я, — ответил голос с горькой самоиронией. — Настолько я тебе на самом деле не интересен? Играла просто со мной, да? — спрашивал он и, не дожидаясь моего ответа, продолжал говорить, с плохо скрытым отчаяньем в голосе: — Я такой оказывается, идиот! Не сумел отличить правду от вымысла. Придумал ту, которой не существует, и сам внушил себе, что, наконец, встретил её. Как же здорово, чёрт возьми, вы меня развели! По-настоящему сделали счастливым. Я ведь поверил, что ты существуешь. Что, правда, любишь меня. Что будешь только моя.
