Славян взял бластик, помигал, попрыгал красной точечкой по лужам, по рукам и лицам прохожих. Внимания на него никто не обратил.
— Годится только ночью или в сумерках. При нормальном освещении его и не видно. Но для оружия и ночью дальность маленькая, для охоты на вампира в особенности. Вы же просматриваете ментальный фон от трёхсот метров до километра. А с совино-вороньей помощью и до пяти. Против вас рота автоматчиков нужна, а не снайпер-одиночка.
— Соколам этой штуки как раз хватит. Если при любом освещении с полутора метров пять секунд посветить им на лоб любого вампира, хоть повелителя, и он минут на десять превратится в безвольную куклу. Как раз хватит, чтобы крепкую оморочку наложить и стереть всякую память о встрече с волшебником. И Соколы умеют закрываться от телепатов.
— А на другие расы как действует? — Славян покатал на ладони бластик.
— Так же. Мозги у всех одинаковые, это я тебе совершенно точно скажу.
— Медики утверждают, что каждый мозг уникален, двух одинаковых не бывает.
— Не бывает. Как и отпечатков пальцев. Но руки у всех более-менее одинаковые. И у вампиров, и у человеков, и у гоблинов. Другое дело магия. — Вампир запнулся: — Не знаю, как объяснить… Славян, человеки преобразуют магию всем телом, каждой клеточкой, но помалу, поэтому вам нужны преобразователи и накопители, всякие кольца, посохи, браслеты и алтари. Волшебные расы потому и зовутся волшебными, что преобразуют магию помногу. Но какой-нибудь отдельной частью тела… — Франциск опять запнулся: — Дурацки звучит, но так и есть на самом деле. У хелефайев магию в волшбу преобразуют волосы, поэтому они все патлатые, для успешного волшебствования волосы должны закрывать нижний край лопаток. Можно и длиннее отрастить, но от этого уже ни вреда, ни пользы, так, один лишь форс эльфийский. У гоблинов волшбу творят лёгкие, у нас — кровь. Поэтому некоторые заклятья и заклинания действуют избирательно только на определённую расу. Или наоборот, для всех рас опасны, а для какой-нибудь одной безвредны. На вампиров оморочник подействует сразу, для других рас наверняка потребуется перенастройка. У вас есть отсрочка.
— Толку от неё. — Славян вернул Франциску бластик.
— Идём, — тронул его за запястье Франциск.
— Постой. — На ум пришла неожиданная идея. — Франц, в межстороннем тамбуре свойства вещей с Технички меняются по определённой системе. Чтобы стать волшебным, предмет должен быть произведён только при помощи технологий, с минимумом ручного труда или вообще без него. Ведь предметы с Технички стали обретать волшебные свойства только с семидесятых годов двадцатого века?
— Да.
— Третья НТР, второй этап, мощный поток технологических новинок. Дальше: у потенциально волшебного предмета должна быть очень низкая себестоимость при промышленном изготовлении, но если ты попытаешься сделать то же самое в домашней мастерской — высокая. А ещё лучше, если такое вручную вообще сделать невозможно. И третье — волшебными становятся только строго определённые предметы.
— Ожерелья превращаются в обереги от волшебства, — сказал вампир, — остальная бижутерия не меняется. Прямоугольные или квадратные зеркала с диагональю от пятидесяти до шестидесяти сантиметров становятся ясновидниками. Мизинчиковые батарейки защищают от инфекционных заболеваний, но садятся очень быстро, только на трое суток хватает. Теперь вот оморочники появились. Это всё.
— Почти всё. Ожерелья ведь не всякие годятся?
— Нет. Но ты к чему ведёшь? — с раздражением сказал вампир. — Говори быстрей, идти пора.
— Успеем. Дай немного подумать. Ожерелье должно быть из пластмассы, белое, без ниток, в качестве креплений допускаются металлические сплавы. Покажи свой оберег.
Вампир ругнулся, но расстегнул воротник рубашки, показал ожерелье — короткую витую цепочку с прицепленными к ней маленькими пластиковыми ракушками и морскими звёздами, традиционный сувенир любого приморского города.
— Да, — согласился Славян, — такие купить можно только у моря, в Париже они немного другие. Разница почти не заметна, но оберега из тех не получится. Надолго хватает? — Завезённые с Технички обереги действовали не больше года.
— Месяцев восемь.
— Прилично. Франц, ожерелье защищает, потому что образует круг, верно?
— Да.
— Соколы используют чёрную магию. Тогда, если сделать оберег из чёрных и белых колечек, то может, он защитит и от бластика? Оморочника… Только чередоваться они должны по-особому, не знаешь как? Разбираешься ведь в волшебстве.
Вампир смотрел на него как на пьяного до утери соображения.
— Ты что несёшь?
— Франц, если готовой защиты нет, так почему её не сделать? Всё решает дизайн ожерелья, верно? Ну так закажите правильный фасон, и будет у вас оберег.
— Как это — «закажите»?
— Обыкновенно. Твоя теперешняя побрякушка не дубе ведь выросла. Её в местной фирмочке сработали. Вот и закажи в ней такие ожерелья, которые смогут защитить от оморочника. Если нет нужной продукции, её заказывают у товаропроизводителя. На Срединной и Магической стороне так делают, а почему на Технической нельзя?
Франциск растерялся до немоты. Решение было настолько простым, что оставалось только удивляться, как до него ни один вампир до сих пор не додумался. Нужный фасон повелитель подберёт за один-два вечера, и уже в понедельник можно заказывать.
— Как… — от растерянности и досады на собственную безграничную глупость осип голос, вампир откашлялся. — Как долго они делать будут?
— Не знаю. Неделя, две. Если доплатить за срочность, так может и за пару суток сделают. Смотря что за модель потребуется. Не знаю. — Славян глянул на часы. — Пошли, пора уже.
«И почему раньше никто не додумался заказать обереги?» — недоумевал вампир, шагая за Славяном к спуску в метро. Ответ сколь очевиден, столь и неприятен. Техническую сторону срединники и магичники боятся до ужаса, до полной потери рассудка. Все ходочане, которые осмеливаются сюда заглядывать — технородцы. Человеки, что волшебники, что простени, на Техничку смотрят как на какое-то проклятое, безмерно опасное место, от которого чем дальше держишься, тем дольше проживёшь. Из волшебных рас только вампиры рискуют ходить на Техническую сторону, других сюда ни плетью, ни огнём не загонишь. Не в последнюю очередь вампиров боятся и ненавидят именно из-за этого. И Соколам вампиры нужны ещё и из-за умения вести себя на Техничке как местные жители, проводить здесь по два-три дня. То, что среди вампиров за все пять тысяч лет их известной истории было всего два ходочанина, не важно — кому отвести найдётся. Главное, чтобы поручения ордена выполняли. Вампиры и выполняли: закупали оружие, лекарства, вербовали в орден нужных человеков — армейских офицеров и потенциальных волшебников, люди с магическими способностями на Техничке рождаются довольно редко, но всегда обладают огромнейшей силой, для срединника или магичника практически недоступной. Вампиры знали Техничку почти как местные жители, но боялись лишь немногим меньше состоронцев. Додуматься, что обереги можно заказать, и в самом деле было некому, у всех в голове только одна мысль: побыстрее нужное купить, и свалить отсюда.
Франциск с ненавистью и завистью глядел в спину технородца — ему везде легко.
* * *
Приближалась Жажда. Она всегда появляется вдруг, неожиданно, даже если точно знаешь её день и час. Потому что её не ждёшь никогда. И тупо, безнадёжно, вопреки очевидности надеешься — не придёт. Франциск нащупал в кармане пузырёк с таблетками. С полным основанием Соколов можно обвинять в чём угодно: жестокие, коварные, безмерно властолюбивые и людьми считают лишь себя — все, кто не в ордене для них всего-навсего инструмент. Но клятвы они соблюдают всегда. Каждый раз клялись вампирам, что дадут лекарство, способное отсрочить Жажду на три часа, и вот пожалуйста — у него в кармане таблетки, которые отодвинут кошмар на целые сутки, такие длинные — целых двадцать четыре часа. И без всяких побочных эффектов, как было с микстурами и порошками прошлых тысячелетий. Вещь для промысловика, да и для любого вампира за пределами общины самая драгоценная, далеко не всегда получается добыть кровь. Принять лекарство можно дважды, потом всё равно придётся кровь пить.
Отличное средство. И заплатить пришлось не так дорого, — всего-то восемь войн, по бойне через век с четвертушкой. Могло быть и хуже, за отсрочку Жажды вампиры цену согласятся дать действительно любую. Тому, кто не пережил мук неутолённой Жажды, липкого безумия Охоты — поиска донора, этого не понять. «Чем купят нас теперь — таблетками, которые можно принять трижды? Ещё одной трёхчасовой отсрочкой? Скорее всего, сутки для Соколов слишком щедро».
