Таким образом, напрашивается достаточно простой вывод. Чем свободнее сознание человека, тем меньше у него жестких будхиальных конструкций, непререкаемых убеждений, тем меньше у него разграничение на «черное» и «белое», «можно»/«нельзя», «правильно»/«неправильно», тем больше у него возможностей в этой жизни. Как ни парадоксально, возможно, тебя всю жизнь учили иному.
Свобода разума не только делает жизнь человека богаче. Она элементарно может в критической ситуации спасти жизнь. Чем больше у человека личный опыт, чем больше связей с системой на всех ее уровнях, тем меньше вероятность, что он попадет под воздействие такого системного эффекта, как фатум.
Фатум – это события, которые человек не может изменить. Мы называем их «фатальные события», и если уж ты в них попал, то остается только молиться, ибо от тебя перестает зависеть вообще что-либо. Но, вопреки привычному мнению, если мы позволим себе хоть немножечко подумать, то поймем, что вероятность попадания в фатальные события значительно выше у человека, который сидит дома, под каким-то одним доминирующим эгрегором, чем у того, кто имеет много связей и носится по миру, связи эти развивая и устанавливая.
Почему же так? Вроде бы логика подсказывает, что дом дает человеку большую безопасность, чем мотание по белу свету. Но давай попробуем посмотреть на ситуацию не с точки зрения обывательского мнения, а с позиции формирования кармического поля и эгрегориальных, системных связей.
Если фатальное событие должно произойти, оно произойдет. Фатум – это реакция системы на какие-то изменения, произведенные с ней или в ней. При этом люди, живущие в системе, являются частью ее, и мнение, намерение одной малой части никогда не будут учитываться, если речь идет о глобальном выживании всей системы. Любая система стремится к равновесию. И поскольку она состоит из более малых систем, то уравновешивать она будет себя через удаление их или, напротив, прибавление новых.
Если система решает, что для выживания, для сохранения своей целостности нужно отсечь, удалить некую малую, входящую в нее систему, то она так и сделает, не сомневайся. Тот факт, что в эту малую систему могут входить жизни многих людей, системой учитываться не будет, поскольку система людей почти не видит – она видит только эгрегоры: совокупности людей, объединенных каким-то признаком.
Система простраивает для человека кармическое поле, формирует для него событийный ряд. Каузальное тело, включенное в общее поле, считывает эти вероятностные события автоматически и также автоматически принимает решения: куда ходить, с кем общаться, как реагировать, чего хотеть. Это программа, вшитая в человеческое сознание. От программы нужно только, чтобы она работала автоматически, без перебоев, без раздумий «надо это мне сейчас или не надо?». Поэтому от человека система его будет ждать именно таких поступков и решений – быстрых, некритичных, законченных, ожидаемых.
И все было бы хорошо, если бы эта система была сильной, достаточно сложной, чтобы самой не попасть под фатум и тем самым оберечь всех своих «детей» – включенных в систему членов. Но, увы, это не всегда так.
Есть системы сильные, протяженные во времени и пространстве, мощные эгрегоры, стоящие на верхушке иерархической лестницы: государства, религии, крупные ресурсные системы. А есть системы малые, которые входят своим числом в более крупные: эгрегоры семей, предприятий, стихийные эгрегоры, которые образовывают люди «по интересам»,– срок жизни их мал, информационно они несложны, а значит, зависимы от действий большой системы. Ты ведь не очень отслеживаешь, сколько клеток сейчас в твоем теле и какую функцию каждая из них выполняет? Вот и они не отслеживают: малые эгрегоры и отдельные люди для большой системы подобны клеткам тела. Для поддержания равновесия (жизни) тело будет автоматически избавляться от ненужного или устаревшего, в нем, теле, есть для этого все вшитые биологически механизмы. В системе все то же самое.
Что же человек? Как его сознание ведет себя в случаях изменения системы?
Если индивид привязан своим разумом только к одной эгрегориальной структуре (например, к эгрегору собственного дома и семьи), то вполне естественно, что наиболее вероятностный событийный ряд для него будет сделан именно этим эгрегором. Причиной и следствием именно такого событийного ряда будет желание и потребность самого человека и его группы выполнять в обязательном порядке какие-то традиционные действия (в магии называются ритуальные). Запрограммированное сознание не позволит изменить ритуал – последовательность обязательных действий – без разрешения системы. И чем проще эта система, тем жестче ритуал.
В данном примере жесткой привязки к дому и семье это будет выглядеть как необходимость (жесткая необходимость!) присутствовать дома к определенному часу ужина, проводить вечера перед телевизором, общаться только с ограниченным кругом домочадцев и все окружение свое, свои желания и намерения прогибать под потребности своего семейного эгрегора: друзья должны быть тоже семейные, работа должна не мешать семье и/или находиться поближе к дому и т.д. Эгрегор не только выстраивает в сознании человека принципы «главное – неглавное», но и жестко следит за их исполнением.
Но вот представим себе, что эгрегор твоей семьи попал в фатум. Это значит, что большая система для уравновешивания себя (ну мало ли что у нее там произошло) решает пожертвовать малым во спасение большого. Исторический пример: в советскую эпоху не редкостью была ситуация, когда целые деревни уничтожали, чтобы на их месте возникло что-то новое. Как это было с Рыбинским водохранилищем.
История города Мологи
Молога – город при впадении реки Мологи в Волгу. Находился в 32км от Рыбинска. Город был отстроен в конце XII века. С XV до конца XIX века Молога являлся крупным торговым центром, с населением в начале XX века 5000 человек.
В сентябре 1935 года было принято постановление правительства СССР о начале строительства Русского моря – Рыбинского гидроузла. Это подразумевало затопление сотен тысяч гектаров суши вместе с расположенными на ней поселениями, 700 деревень и город Молога. На момент ликвидации город жил полноценной жизнью, в нем располагалось 6 соборов и церквей, 9 учебных заведений, заводы и фабрики. 13 апреля 1941 года был перекрыт последний проем плотины. Воды Волги, Шексны и Мологи стали выходить из берегов и затапливать территорию.
Самые высокие здания города, церкви сровняли с землей. Когда город начали разорять, жителям даже не объяснили, что же с ними будет. Им оставалось только смотреть на то, как Мологу-рай превращали в ад. В этом кошмаре жителям велели срочно собраться, взять только самое необходимое и отправляться на переселение.
Тогда началось самое страшное. 294 мологжанина отказались эвакуироваться и остались в своих домах:. Зная это, строители начали затопление. Остальные были насильно вывезены.
Спустя некоторое время началась волна самоубийств среди бывших мологжан. Они целыми семьями и по одному приходили на берега водохранилища топиться. Поползли слухи о массовых самоубийствах, которые доползли до Москвы. Было принято решение выселить оставшихся мологжан на север страны, а город Мологу вычеркнуть из списка когда-либо существовавших. За упоминание его, особенно как место рождения, следовал арест и тюрьма.
Жестко привязанный к своей «родной» системе, человек просто не сумеет допустить мысль о том, что жить можно иначе, жить можно везде, если знаешь зачем. Человек, живущий ради своей семьи, погибает, если с семьей, смыслом его жизни, что-то случается. Но это пример исторический, яркий, прямой, он очень хорошо иллюстрирует связь жизни человека с доминирующей в его сознании системой: то, что происходит с системой, происходит и с человеком.
А в обычной жизни, нашей, сегодняшней? Все то же самое, только сценарии разные.
Если большая система принимает решение уничтожить ради выживаемости малую, она исключает ее из себя. На информационном, тонком плане это выглядит как отсечение ее от всех связей, от всех источников питания. Ее эманации стираются из общечеловеческого каузального поля, а для человека, включенного в эту малую систему, событий больше нет.
Каузальное тело самого человека просчитывает простроенный для него событийный ряд автоматически, и вот, в один прекрасный момент его каузал не находит в общем поле событийных цепочек для себя. Как компьютер, который оказался без доступа в Интернет: он посылает запрос в сеть, а оттуда – ничего.
Если система не единственная, то здоровое сознание человека мгновенно начинает пересчет программы и переключается на ближайший доступный эгрегор (сервер). Но если такое переключение самим сознанием недопустимо, человек словно повисает в пространстве, он теряет ориентиры, а его сознание сворачивается, программа жизни выключается. Умирает ли он сам, по естественным причинам, либо идет на суицид, как жители Мологи, или его уничтожает большая система, видя, что от него более никакого толка не будет,– какая разница какая смерть? Она будет неизбежна, если программа человека настроена только на один эгрегор, только на одну систему.
