они запрудили центральные улицы, соревнуясь в количестве друг с другом. У некоторых появилась привычка что-то покупать, «шопинг», как говорят в Западной Европе.
Особенно это стремление просыпалось тоскливыми осенними вечерами. Просто ностальгия какая-то. Хотя, откуда она могла возникнуть, если 70 лет в стране и магазинов-то было раз-два и обчелся, а о ассортименте можно не вспоминать. И тем не менее, народ толпился в торговом зале, привычно прицениваясь и обсуждая с менеджерами характеристики и стоимость разных моделей известных торговых марок.
Сеня чувствовал себя в такой суете совершенно легко и непринужденно. Он был просто ходячим справочником или, даже, энциклопедией современных холодильников, пылесосов, посудомоек и прочих изобретений человечества, так облегчающих их быт и украшающих жилище. Собственно, благодаря этой способности, помнить все числа и названия из красочных проспектов, он и выбился «в люди».
Однажды хозяин их торговой сети неожиданно нагрянул с проверкой в «Лучший» и вызвал пред ясны очи тогдашнего директора, который в своей каморке занимался не совсем производственными делами. Увидев испуганное лицо незадачливого руководителя, хозяин правильно понял ситуацию и задал коварный вопрос. Кивнув на модель телевизора спросил, сколько стоит эта модель у конкурентов. Ответом было только растерянное мычание. Хозяин нервно топнул ножкой и кровожадно спросил, а кто-нибудь вообще знает?… Народ вытолкнул вперед Сенечку. Тот отчеканил характеристики модели и цены по столице.
На следующий день Арсений Оганезович уже прогуливался по торговому залу с бейджиком «ДИРЕКТОР» на лацкане отутюженного Альбиной пиджака. Эти сладкие воспоминания до сих пор грели душу Чернышову, но тут совершенно неприятный голос прервал их на самом приятном месте.
— Простите, а какая кофемашина надежнее?
— Т-товарищ следователь? — Сеня понимал, что напоминает уволенного директора, но ничего с собой поделать не мог. Он панически боялся этого человека, отчего впадал в ступор.
— Можно просто Сергей, — душевно улыбнулся стажер. — Если найдется пакетик чая и стакан кипятка, буду премного благодарен, а то, с этой осенней слякотью, боюсь слечь с температурой.
— Конечно, — вдруг оживился директор, подумав, что лейтенант пришел договариваться, как это делали пожарники и прочие инспектора.
Однако, Бобров без предисловий сунул Сене в нос экран своего сотового с портретом мужчины, едва за ними прикрылась дверь коморки «папы Карло».
— Вы когда-нибудь видели этого человека? — начал издалека служивый.
— В позапрошлую среду вечером, — неожиданно быстро сообщил директор, скорее полагаясь на свою удивительную зрительную память, чем на логику.
— Вы уверены?
— Этот долговязый иногда приходит в «Чао» с импульсивной брюнеткой… Слишком хорошенькой для него…
— Исчерпывающе, — удивился быстрому ответу на первый взгляд обделенного интеллектом директора.
— Почти всегда появляется в джинсах и какой-нибудь ковбойке, — скривился, словно от чего-то кислого, Сеня. — Правда, бывает, что выглядит вполне прилично, но, скорее это рука брюнетки.
— Почему вы так решили?
— Он — «ботаник», и всегда пренебрежительно относится к одежде, а дама пытается его дрессировать.
— У вас такая отличная зрительная память или причина другая?
— Игра на бильярде доступна только обладающим острым глазом, твердой рукой и памятью. Многие игроки наизусть помнят игры мастеров на турнирах мирового уровня, как шахматисты… Только те сидят, а мы постоянно в движении… а потом можем замереть не дыша, выжидая, как снайпер, момента для выстрела.
— Очень образно, — откровенно польстил игроку лейтенант, подсовывая другой потрет. — А этого приходилось видеть?
Фотография с паспорта убитого Логинова вовсе не заинтересовала Чернышова, и он твердо ответил, что никогда не сталкивался с этим человеком. Зато портрет с документа Резникова, убитого напротив музыкальной школы на бульваре, сразу привлек внимание директора магазина.
— Этого я видел в машине около ресторана «Чао». В среду на прошлой неделе. Он явно кого-то ждал, потому что через час-полтора мне позвонила Альбина, и я вышел ее встретить у входа в ресторан. Этот мужчина сидел в той же позе и крутил головой, поглядывал по сторонам.
— Машину не запомнили?
— Черная «Киа Сорренто». Номер «К 371 УН 797».
— Уверены?
— Запомнил, потому, что он высматривал даму… Когда мы заходили в ресторан, он ни на кого из четырнадцати мужчин не обратил внимания… Но по выражению лица не ревнивец. Может, частный детектив… Когда Альбина выходила из такси, он отвернулся, а когда стала подниматься по ступенькам, просто уперся в нее взглядом. Особенно его заинтересовала сумочка.
— Вот как?
— У нас продавцы тоже сумочки посетителей без внимания не оставляют. Хотя, вся мелочовка маркируется или в пластиковых контейнерах стоит на витрине, умельцы ловко снимают и вытаскивают… Глаз, да глаз нужен!
Боброва так и подмывало задать вопрос по поводу холодильника, но он сдержался. Информация по второй машине, на которой, возможно, ездил убитый Резников, была более интересна. Да и директор разговорился, поняв, что следователь явился не по его душу, а разнюхать что-то иное. Как гостеприимный хозяин, Сеня включил чайник и достал чашки. Он предпочитал хороший чай и держал у себя в коморке красивый китайский сервиз. Иногда попадались клиенты, которым можно было предложить что-нибудь по каталогу и привезти со склада прямо домой. Тут хороший чай был незаменим для делового разговора.
— Скажите, Арсений, — улыбнулся стажер, разглядывая чашку тонкого фарфора, — вам не попадались южане или кавказцы в том ресторане?
— Для них «Чао» просто смотрины невест, — директор с ухмылкой разливал по чашкам чай, поглядывая на реакцию гостя.
— Вот как?!
— Вы не обратили внимания на инициалы посетителей и название ресторана?
— Какая связь? — насторожился стажер.
— О. это отличный маркетинговый ход владельца… Представьте, в интернете прошла реклама, что некий ресторан проводит встречу молодых людей, чьи инициалы составляют три буквы Ч, А, О в любом порядке. Это строго проверяется по паспорту или другому удостоверению личности. Каких-то иных правил нет, но присутствует намек на то, что предпочтение отдается холостым обладателям таких инициалов, поскольку места в небольшом зале ограничены и существует предварительная запись. Эдакий фейс-контроль…
— Интересный ход, — лейтенант не поднимал взгляда от почти прозрачного с тонким вкусом чая, пристыдив себя, что проморгал это в своих наблюдениях.
— Вот и ринулись в ресторан «Чао» заезжие молодцы в поисках русских невест. При том, что и кухня и, главное, атмосфера там на высоком уровне. Такие, что уважающей себя строгой девушке не зазорно там появиться и рассказать о том подружкам. Они ходят туда и парами и по одному. Это можно указать при записи.
— Современное сватовство, — улыбнулся Бобров.
— Заметьте, очень ненавязчивое. Если кто-то указал, что хочет быть за столиком один, официанты никого не подсадят. Мы, в соседнем зале, собираемся с ребятами. Ну, иногда кто-то лишку выпьет и захочет познакомиться с кем-то или потанцевать. Не пустят. Строго. Я не раз был свидетелем таких препираний.
