Он выдвинул стул со мной в центр комнаты. Взял со стола алый шарф, помахал им передо мной. После встав у меня за спиной, поцеловал в макушку и завязал мне шарфом глаза.
— Ты — мой рай и ад! — Прохрипел Никлас.
— Что ты делаешь? — еле слышно простонала я.
— Милая, я собираюсь тебя любить. — Он провел пальцем по моим губам. — Я поцеловал его руку, шелковую кожу пальцев.
Скрипнула дверца холодильника.
— Ай! — Вскрикнула я, когда холодный лед прикоснулся к нежной коже соска. — Убери, холодно! — Но любовник молчал, тяжело дыша. — Зверский дикий холод охватил и второй сосок. Никлас беспощадно прижимал холодные куски льда. Соски тут же напряглись и стали твердыми.
Звук бьющегося льда. Я напряглась всем телом как струна, после дёрнулась. Мужчина сел подле меня, поднял ногу и облизал по очереди каждый палец моей правой ноги. Затем перешёл на левую. Большой палец надолго задержался у него во рту. (Я испытала массу странных ощущений). Не успела удивиться, как Ник поднял меня на руки и, прижав к разгорячённому телу, куда-то понес.
— Никлас, поставь меня, — еле слышно прошептала я, уставшая от беспрерывных ласк.
— Милая, сейчас поставлю, — успокоил он.
Он и, правда, поставил меня на ноги. После поднял мои руки вверх и пристегнул ремешками.
— Никлас, что за игры? — проскулила я, совсем не понимая его забав.
— Сладкая, это твоя красная комната. Ты её полюбишь! Обещаю тебе персональный рай и ад! — мужчина жадно зацеловывал моё уставшее тело. Он ласкал пальцами губки и целовал жаркими губами внутреннее бедро. Горячие поцелуи двигались всё выше и выше к полоске курчавых волосиков. Я кусала губы, чтобы не кричать громко. Губы и язык Ника беспрестанно ласкали, вырывая из меня стоны. Я извивалась как змея, просила пощады. Хотела одного, чтобы эти муки побыстрее закончились. Когда радужные фейерверки заполнили мой мозг, Никлас зашёл мне за спину, расстегнул ремни на руках и отвёл в сторону. После подсадил на тонкую перекладину, прикреплённую к двум тросам. Пальцами я обнимала металлические гладкие жгуты. Я что на качелях? Сильные руки придвинули меня к себе, прижали мою попку к своему разгорячённому паху. Пенис с нажимом вошёл в меня, раздвигая губки. Сладкие мурашки побежали по бёдрам.
— Наконец-то, — простонал Никлас. — Девочка, моя. Я так соскучился, сутки без тебя показались адом. Мучая тебя вчера, я не мог позволить себе войти в тебе. Хотел, чтобы ты кончала только от моего языка и пальцев. А я так люблю находиться в тебе! Лика, ты самая сладкая девочка на свете! — Мы двигались в такт нашему обоюдному желанию. И мерный темп покачивания на качелях, и лёгкие толчки пениса Ника уводили меня в райские облака. Я мечтала, чтобы этот кайф никогда не кончался.
— О, милый, Никлас, продолжай. Говори, — простонала я, кусая губы. Пенис Ника возбудился настолько, что заполнил меня полностью. Плавные движения сменились мощными толчками. Я хлюпала и слушала лёгкий рок, умиротворяющий меня всегда. Толчки снова затихли, Ник покусывал мне плечи, шею, потягивая прядь волос назад.
— Не хочу быстро кончать. Тебе хорошо, милая?
— Да. Я хочу ещё, — прошептала я, наслаждаясь пенисом внутри себя. Наши сердца бились в унисон, наши тела были одной температуры. Мы мечтали об одном — обладать друг другом как можно дольше.
Но Ник не спешил. Ему вдруг захотелось поговорить: — Когда впервые тебя увидел, хотел просто развлечься с дамочкой на одну ночь. Тем более пригласила ты меня сама. Без обязательств. Чистая, красивая куколка и моя. Я тогда опешил, если честно.
— Да, ты мне понравился, — призналась я.
— Разрешила без презерватива. Сразу позволила кончать в себя. О, у меня никогда не было никого, похожего на тебя, детка.
3.9
— Я пью противозачаточные, — объяснила я.
— Но я же мог тебя заразить? — Поинтересовался Ник, начиная снова толкаться во мне чуть своим органом. Сильные руки обняли меня, и пальцы оказались на сосках. Они сильно сжались:
— Кажется, я спросил, ты не боялась, что я тебя заражу или ты меня?
— Я не шлюха, не кидаюсь на член каждому. Просто в тот день так вышло. Я решила отпустить тормоза. Мне нужен был переключатель для мозгов.
Нежные пальцы сжали соски ещё сильнее, а восстановивший свои объёмы пенис больно ударил в стенку, войдя до предела:
— Правда?
— Да! — Почти закричала я. Теперь толчки снова выровнялись и Ник медленно меня заполнял, скользя вперёд-назад, вперёд-назад. Только пальцы его обняли мои бока и вцепились в них как якоря в дно. Было очень больно, искры сыпались из глаз. Я одновременно ловила кайф и боль. От этого два в одном ощущения нестерпимого удовольствия нарастали. А Ник не унимался:
— Ты делала мне классный массаж спины. А массаж пениса губами и языком влюбил меня в твой ротик! Перевернул мой мир. Остановил мгновение, разделив время на до и после.
— Да, я люблю этот вид массажа, — пропела я, наслаждаясь.
— Через неделю я был влюблен в тебя по уши! Уже через месяц избегал близости с невестой. А через два месяца понял, что ты удовлетворишь все мои самые смелые желания и фантазии. А это значит, что ты должна стать моей женой, чтобы я мог распоряжаться твоим телом. — Никлас двигался всё быстрее, тараня меня.
Я молчала, даже стонать перестала, понимала, что Никлас привык брать все, что хотел без спроса. Этому его явно научил отец. Вспомнила наглые синие глаза и ствол у лица. «Бери первым, пока другие не взяли!» Никлас заберёт меня себе, даже если я сейчас отвечу «Нет».
Любовник видел — я явно устала, даже финишировать не могла. Может, боль не давала расслабиться. Как только кончил, и горячая сперма разлилась во мне, обжигая стеночки, полилась из меня струёй, стекая по бедру, заполнила воздух в комнате своим незабываемым ароматом, Ник отстегнул меня и отнёс на кровать в свою комнату. Он понимал, что я пока не готова просыпаться в красной комнате. Мне нужно время. Никлас уложил меня дремлющую в постель. С любовью укрыл, снял с глаз алый шарф. Поцеловал в сухие потрескавшиеся губы: — Люблю. Буду под утро. Не скучай, детка, — он чуть сдвинул одеяло, плотоядно облизнул сосок, простонал, вспомнив, каким напряженным тот был после льда.
— Да, детка ты меня хотела! Именно меня. И будешь хотеть всегда! Я тебя заставлю: хотеть! И подарю тебе всего себя без остатка. — Ник прикусил мне мочку уха, засунул язык вовнутрь и облизал со смаком каждый миллиметр ушной раковины.
Я не слышала всей этой тирады. Я даже не знала, что ждёт меня завтра и послезавтра. Моё подсознание теперь мне не принадлежало — его использовал кто-то другой. Я видела странный сон — я в алом белье в красных чулках стою посреди красной комнате. Такую комнату я видела в фильмах для взрослых. Уж я-то её запомнила! Из-за внешней необычной манящей притягательной красоты и внутренней уродливостью — ведь это была пыточная! Я запомнила свои ощущения: — Не дай Бог попасть на место героини. Жить-жить и вдруг узнать, что ты не любимая женщина, а сабмисив. О-о! Я никогда не грезила о господине, мечтала о взаимной любви с адекватным парнем. Отношения по принципу: Ты — мне, я — тебе.
И вот теперь я рабыня красной комнаты. А мужчина демон с лицом наполовину ангела с синим глазом и наполовину демоном с красным глазом и рогом на голове, чем-то меня опаивает. После связывает, руки, завязывает алый шарф на глаза и усаживает на качели. А я абсолютно голая и напуганная до чёртиков.
Полудемон-получеловек играет на моём теле как на скрипке. Водит смычком — пальцами по грудям, шее, бёдрам, животу. А после мужчина-демон смахивает с глаз длинную тёмную чёлку, криво улыбается и качает меня. Вперёд-назад, назад-вперёд. Мне больно! У меня болит всё внутри — у него такой большой орган. Я вижу, как чёрт жарит на сковородке блин, переворачивая его снова и снова. И жарит, и жарит. Мне больно не только в области таза, но и в области груди. Там — где сердце, где душа.
Я переворачиваюсь и слышу громкий стон и болезненный крик. Мне больно. Простынь подо мной мокрая. Я вся переполнена спермой и соками демона как бензобак — топливом. Сперма демона нечеловеческая, она обжигает меня изнутри. Она обжигает мне Душу! Мне страшно. Я кричу.
