выяснить.
— Что он у вас делал? — Пришло мне смс, и чуть не проигнорировав его, я ответила Максиму, что этот вопрос, я хотела задать ему — Максиму Юрьевичу.
— Я закрытая личность, и если я закрыта, значит, я закрыта. Ко мне не надо подсылать заместителей, секретарей, и прочий штат. У меня никогда не было, и не будет секретаря. Я со своими каблучками сама буду носиться по всем этажам, чтобы разнести всю документатуру, — Выразилась я необычным словом, и продолжилась, — И пожалуйста, оградите меня от этого мужчины, он до купидончиков счастливо мне улыбался, чтобы я поверила в его игру.
Я читал, и не понимал, она шутит, или что? Мы чуть не поссорились из-за этих листовок, но я согласился с ней, что мои последние вопросы были крайне странными, а ещё я понял, что её креативный подход, попахивает маразмом, так как такие листовки, я мог расклеить только в подростковом возрасте. И тот факт, что мы с ней оказались похожи, меня не то, что напряг, он меня разочаровал. Я не хотел работать с женщиной, которая будет думать так — же, как и я. Я начал думать о том, что мне надо Вику уволить, но как, я не знал. Кто бы мне сказал, что я опять начал совершать ошибки.
По паркету,
Парадная улица,
Ты иди.
По паркету,
Парадная улица,
И мы с тобой,
Впереди.
Я песню напишу,
В небеса полечу.
Найду поцелуй,
Тебя,
И вот я,
Твоя.
Я шла и напевала песню, думая о том, что я хочу в отпуск. В нормальный отпуск, в Таиланд, в Крым, в Тунис на худой конец, но я хотела улететь из России, и познакомиться уже хоть с кем — нибудь, чтобы выйти замуж, родить ему детей, и уйти в долгий декретный отпуск. Желательно на веки вечные, чтобы не слышать больше этого Кошкина, чья фамилия оказалась, такая же ка у меня,
— Вы когда — нибудь, занимались стройкой? — Спросили меня в смс, и я задумалась.
— Нет, а что?
— Я тут переговорил с Петром Николаевичем, и он согласился принять вас в своём коттедже на две недели, чтобы вы ему там всё отстроили. Самого чиновника там не будет, — В это я не поверила, а ещё я в очередной раз разочаровалась в этом мужчине, просто разочаровалась.
В этот момент, по коридорам офиса шёл Кошкин старший, тот который один из близнецов, и еле сдерживал в себе желание приструнить ещё одного Кошкина. Который не только начал путать территорию, но ещё и прятал скелет в шкафу, который Роман не то, что отыскал, он его буквально вырыл, не без помощи отца.
— Тут — тук, — раздался стук в дверь, и Роман просто вошёл в кабинет, скептически осмотрев представший ему интерьер. Скучно и безвкусно, впрочем, как и было.
— У такого отца, и такой сын, хотя, чего я ожидал.
— Что? — Не понял ни максим, ни ещё один мужчина, который листал журнал 'Вестник'.
— Вестник Ведьмы. Намного интереснее, особенно, если его печатает моя сестра.
— Что? — Начал было мужчина постарше, но, кажется, именно Максим Юрьевич его приструнил, просто подняв руку в воздух.
— С чем пожаловали? — Тихо спросил мужчина, с любопытством посмотрев на Романа. Романа Максим видел впервые, и то, что он увидел, ему не то, что не понравилось, ему понравилось, и он не знал, что с этим делать. Сильная энергетика, осанка и прямой взгляд. У Максима даже отец так не ходил, а в совокупности с внешнем видом мужчины, Кошкин понимал, почему у отца уходят клиенты, именно к вот этому вот мужчине.
— Если вы обидите Вику, я от ваших с отцом фирм, и косточек не оставлю.
— Почему косточек то? — Не понял мужчина постарше, и Роман ответил, что каркаса не будет.
— Это кто был? — Спросил меня Пафосов, а я искал в сети, некий 'Вестник Ведьмы'.
— Пипец. — Пробормотал я, смотря на обложку университетского журнала, который выпускали энное количество лет назад, — Пипец, — Повторил я, припоминая, что я вроде помнил этот журнал. Оказывается, вся эта братия, училась со мной в одном университете. В Университете Стройки и Креатива, а точнее, дизайна, моды и так далее, — Вот это я попал, — Сказал я, пытаясь вспомнить, были ли на курсе младше, у нас близнецы, и на каком факультете они были.
— Так кто это был?
— Кошкин старший, брат Вики. Он ясно дал понять, что если я обижу его сестру, он это место по кирпичикам разберёт.
Я сидел, и анализировал ситуацию. Я поступил не правильно, и не только подвёл Вику, я ещё и разозлил её брата. Этого мужчину я вспомнил ещё мальчишкой, а точнее парнем, который бил рекорды по боксу, в нашем университете. Я и сам раньше занимался боксом, но потом забросил, так как отец ясно дал понять — Ты пойдёшь по моим стопам. По стопам я пошёл, но весь свой опыт, накопленный за время учёбы, я кажется, растерял. Вика была и раньше креативна, и то, что я делал сейчас, она делала в университетские годы. Девчонка брекетами, длинные волосы, то в кудрях, то в косичках, и вечная толпа однокурсников. Её не то, что рассмотреть было невозможно, её за братьями было увидеть невозможно. Мало того, что близнец всегда рядом, так и старшие на курсах старше учились, охраняя её как яйцо Фаберже.
— И как же ты сейчас выглядишь, Виктория Кошкина?
Выглядела Виктория Кошкина всегда хорошо. Аккуратные стрелочки, делающие её взгляд выразительно, не яркий макияж, и тёмная помада, но не фиолетовая, как любила краситься её подруга Вера, а коричневая, нюдовый оттенок, или что — то более мягкое, чтобы почеркнуть свою красоту.
Виктория Кошкина любила юбки карандаши, любила завышенную талию, высокие каблучки, и чтобы всё, было по высшему разряду.
— Простите, — Сказала я, нечаянно толкнув какого — то мужчину плечом. Он поднимался по лестничной площадке, а я наоборот спускалась, чтобы выпустить весь пар, который во мне накопился.
— Извиняю, — Грубо ответили мне, и мне так стало
