Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что они там, уснули? – пробурчал Пиночет.
– Тарзан подсаживался к братьям в машину, – вдруг бесцветно сообщила Вика с переднего сидения.
– Сговорились? Нет, не верю, что наших дубов-колдунов за пять минут перевербовать можно.
– Он их грохнул, – глухо сообщила Вероника.
– Ха-ха. – Клепа решил, что девка удачно пошутила.
Пиночет, видимо, решил по-другому. Он рванул дверцу и выпрыгнул на поребрик. Клепа несколько запоздало поспешил за ним. Пепел не пошел, он и так мог угадать предстоящий разговор. Байбак посчитал более выгодным остаться сторожить Сергея.
– И зачем? – склонился к приоткрытому окну «БМВ» Пиночет.
– Это наш ответный пункт договора, – заявил Тарзан спокойно, словно не людей только что порешил, а все это время, не выходя из машины, читал газету.
Пиночет вернулся в “мерсюк”. Он вроде бы выглядел взбешенным. Но у Пепла имелись серьезные основания полагать, что Пина доволен. Что именно ради такого развития событий (рассчитывал чужими руками избавиться от двух ставших совсем ненужными, но претендующими на кусок финального приза людей) он впервые не позвал братьев с собой. И, кроме того, Пиночетовские цепные псы – Байбак да Клепа – будут отныне меньше пялиться на сторону. Вензелевцы чересчур выпукло показали, как лихо обходятся с отработанным человеческим материалом. Что ни говори, Пиночет – мощный игрок.
– Как же так, как же? – бормотал Клепа и от волнения никак не мог провернуть ключ зажигания.
– Их концертный мент мог запомнить, – как бы между прочим подкинул оправдалку Байбак.
А вензелевский «БМВ» уже выбирался задом со стоянки.
– Поехали, после разберемся. Сейчас линять отсюда надо, – мягко поторопил его Пиночет. И, типа, очень зло шикнул на Байбака: – А ты нишкни, мразь, профукал стрему, шавермой беньки заялозил!
Пепел подмигнув Верке и озвучил старт словами старой доброй «застойной» песни:
Радуются соседи,Те, кто пока не едет,А ходит пешкомБлизко и далеко,Кто с хорошей жизнью не знаком…
* * *– Здесь не в кайф, – причмокнул Пиночет.
– Тебе подавай «Золотого бригадира» или «Асторию»? А на старых знакомых напороться не боишься? – фыркнула Верка, – Я здесь бывала. Нормально. Днем никого.
Пепел насторожился. С какого лешего обычно молчаливая Верка ратует именно за это заведение? Может, ее прет, что здесь на подмостках живые цыгане?
Милая,Ты услышь меня,Под окном стоюЯ с гитарою!
– заунывно щипал струны старшой сценического табора. Остальные сонно подпевали.
– Я ничего не боюсь, – для порядка рыкнул Пиночет, но все же не повернул на выход, а уселся на стул с высокой спинкой и сразу же придвинул к себе пепельницу.
Официант поспешил разложить через плечи поредевшей компании – Пина, Тарзан, Волчок, Верка и Пепел – тощие папки меню и винных карт, по просьбе клиента убрал вазу с георгинами (?Флору на хрен отсюда, надоела?, – это сказал Пиночет).
По персональному заказу Тарзана ресторан заперли на щеколду и вывесили табличку «Обслуживание мероприятия». И эту прихоть вензелевцы сразу же оплатили, вложив метрдотелю в ладонь лохматую пачку сотенных купюр. И вот тут Сергей уже поверил, что Пиночет пухнет с досады, а не наигранно. Вензелевцы бурели на глазах. И ведь как все кисло-то, теперь им Пиночет – лишний, ответ знает только Пепел. Поспешил Пина остаться без Клепы и Байбака… На месте Пиночета Сергей бы сейчас прекратил дуться и стал разыгрывать бесшабашного весельчака.
Судя по лицам, цвету кожи и росту, ромалы были не ряженые граждане первой попавшейся национальности, а именно что цыгане. Ну, в самом крайнем случае молдаване, хотя на фига ресторану молдаване? Конечно, маленький концертный табор составляли прилизанные, приглаженные, ухоженные артисты, выгодно отличающиеся от своих собратьев, шерстящих возле рынков и вокзалов.
Так взгляни ж на меняХоть один только раз,Ярче майского дняЧудный блеск твоих глаз!
– Соленые огурцы здесь аж по тридцать рублей. Однако! – наигранно возмущенно Пиночет захлопнул меню. – Аукни, Верунчик, своих земляков, чтоб душу наискось порвали, раз маячат. Представьте себе, аж по тридцать целковых! Вот бы бросить мне пить, да с начала начать…
Тарзан и Волчок поморщились, их Пиночетовское ерничанье не прикалывало.
– Ну, чего ты накопал в этом компьютерном клоповнике? Давай колись! – будто и не заметив уксусных гримас, широко скалящийся Пиночет стал крутить фарфоровую солонку в виде чертенка с дырочками между рожками. Такие же бесята заплясали в его глазах, не обещая ничего хорошего никому.
– Какой же рассказ, когда в животе урчит, а в горле сухотища? – Пепел откинулся на спинку. И покачал головой, мол, какой ты нетерпеливый, Пина, вот-вот заснуют халдеи с бутылками, фужерами и холодной закусью, что ж за радость прерываться через слово?
– А что за понт тянуть вола за вымя? – передвинул от Пиночета к себе пепельницу Волчок.
Пепел ответил демонстративным молчанием.
– Че он немого корчит? – спросил Волчок Тарзана. – Может, его на кошельки порезать?
– Сначала загляни под стол, – от всей души улыбнулся Волчку Пина.
Волчок поворочал скулами, но все же заглянул. И увидел нацеленную ему в пах «беретту» с глушаком.
– Значит так, соколы, взвившиеся орлами, еще один дешевый наезд, и доля Вензеля умножится на ноль, пять. А с какого-такого бодуна, я вашему папику по мобиле растолкую лично. Дескать, евонные пацаны слово не держат и вести себя за приличным столом не обучены. Ясно?
Повисла пауза.Ночь тиха была,Соловьи поют,Чудный запах розВсюду носится...Мы гуляем с тобой,Луна светит на насИ в лазурной водеОтражается!
– Ясно, – наконец через силу буркнул Волчок.
– Вот и умница. А насчет кошельков, так я тебе, касатик яхонтовый, всю правду сам расскажу. Силой из Пепла слова не выжмешь. И я ему слово дал, что он не пленник, а в доле. Только доля его не в деньгах, а в свободе. Ясно?
– Ясно, – за Волчка проворчал Тарзан.
А Сергей восхитился, как Пина сумел воткнуть быков на место, да между делом Пепла из рабочего материала превратить в их личного врага. Что ж, Сергей тоже постарается играть маржу на фосках. Он тоже насчет лапшовой ухи не плебей.
Так взгляни ж на меня.Хоть один только раз,Ярче майского дняЧудный блеск твоих глаз!
Пепел заговорил только тогда, когда на скатерти утвердились запотевший графин с водочкой, вазочки с икрой, бутерброды и всякие там салаты. Когда вышколенные официанты застыли у стены: откуда видно, чем недоволен клиент, чего еще не хватает клиенту, но откуда не слышно разговоров. Когда эстрадная команда грянула новую песню:
Очи черные, очи страстные!Очи жгучие и прекрасные!Как люблю я вас! Как боюсь я вас!Знать, увидел вас я в недобрый час!
– Значит, так, девчата и хлопцы, мы почти у денег. За что и предлагаю выпить по первой!
Закусив икоркой и утерев губы салфеткой, Пепел таки приступил к отчету о проделанной работе:
– Сложные электоронно-вычислительные копания подарили нам такие результаты. Акела заслал несколько многозначительных цифр человечку, инкогнито из Петербурга, который знает, что эти цифры обозначают.
– Куда? – вырвалось одновременно у Пиночета и у Волчка с Тарзаном.
– «Кому»? – поправил Пепел. – Я подозреваю, что это номер анонимного банковского счета, на котором шелестят приятные суммы, размер которых для меня – тайна. И теперь знает сей заветный номер счета какой-то фраер. И чтобы найти знатока, всего лишь нужно сделать так, чтобы он прислал ответное письмо по «мылу».
– Че за фигня? – сдвинул брови Тарзан.
– Какие цифры? Озвучь, – наморщил лоб Волчок. – Вместе отгадку поищем.
– Я типа длинным языком сам себе могилу вырыть должен? Шалишь. Мне гарантии нужны.
– Ох, недаром вы глубины темней!Вижу траур в вас по душе моей,Вижу пламя в вас я победное:Сожжено на нем сердце бедное.Но не грустен я, не печален я,Утешительна мне судьба моя:Все, что лучшего в жизни бог дал нам,В жертву отдал я огневым глазам!
Не дожидаясь поддержки товарищей по застолью, Пепел опрокинул в себя полтаху холодной водочки.
– Хочу цыганских плясок! – в наступившей за столом задумчиво-наэлектризованной тишине капризным голосом заявила Верка.
На Верку недоуменно уставились Волчок: «Чего за пургу несет эта баба»? и Тарзан: «Она, чего, совсем не врубается, когда лезть со своими бабскими глупостями, когда сидеть тихо, как клоп под обоями»? Пепел, казалось, был всецело поглощен салатом, Пиночет снисходительно заухмылялся:
- Забудь об этом, Варвар (СИ) - Бергер Кира - Криминальный детектив