ухо)
Инструктор
Так, это у нас… Ага, понял, посмотрю это дело, а почему такой выбор, можешь объяснить?
Стажер
Не могу, выбирал сердцем.
Инструктор
Ох, эти выборы сердцем иногда такой жопой заканчиваются. Точно решил?
Стажер
Точно!
Инструктор
Ишь ты!
Стажер
И прям назад полетит?
Инструктор
Стажер, тут у нас не «Роскосмос», никто никуда не летает, для твоей судьбы важно, кого ты выбрал, а что там дальше – это уже чужая судьба.
Стажер
Но шанс-то есть?
Инструктор
Шанс всегда есть.
Стажер
Запутали вы меня…
Инструктор
Работа у меня такая. Эх, стажер, ну что ты такой душный? Давай я тебе с ходу дам одну причину, чтобы ты понял, что не зря время провел.
Стажер
Давайте.
Инструктор
Вот наработаешь ты себе тут на новую жизнь…
Стажер
А так можно?!
Инструктор
Допустим, можно. И вот, снова ты родился, тебе же опять когда-то умирать, и чтобы вот здесь, как эти тринадцать, не сидеть с кислыми лицами, ты это свое задание в подсознании хранить будешь. А накануне своего последнего дня, глядишь, и решишь кому-нибудь позвонить или деньги передать.
Стажер
А если подсознание ошибется?
Инструктор
Стажер, значит, ты деньги передашь, а помрешь в другой раз, это же лучше, чем наоборот, догоняешь?
Стажер
А если подсознание затупит?
Инструктор
У тебя затупит, у другого не затупит, он как-нибудь ночью проснется, вспомнит, как тут вот стоял, жене расскажет, что сон страшный приснился, и авось позвонит-таки кому-нибудь или, того лучше, сядет и напишет, не знаю там, пьесу на эту тему, народ придет посмотреть и тоже задумается.
Стажер
Не-е-е-е, пьесу я не напишу.
Инструктор
Ты не напишешь. Ты душный, стажер. Поэтому просто вспомнишь.
Стажер
Может, лучше все-таки предупреждать, что последний день?
Инструктор
Мы пробовали… Помимо звонков важных и дел полезных, такой алкоголизм начинается и разврат, что Программу мы свернули по-тихому.
Стажер
А выпить хочется…
Инструктор
Помню, мы назад одного трезвенника отправили, попробовать.
Стажер
И как?
Инструктор
Сбежал. Единственный случай.
Стажер
Да вы что?!
Инструктор
Ага, у него от вина портал открылся, он вообще все вспомнил и на самолет не сел. На самолет, который разбился, догоняешь? Нам тут так влетело… Вот до сих пор его ищем. Пойдем, стажер, мне про этого сгоревшего расскажешь все-таки или как? Ты же мне что-то не рассказал, я же знаю…
Стажер
Откуда?
Инструктор
Эх, стажер…
Дорогие читатели, Инструктор не договорил, что иногда можно отправить назад и двоих, но выбрать можете только вы. Подумайте, как бы вы поступили на месте Стажера. Если захотите оставить свой голос и узнать, чья судьба вызвала наибольшее сочувствие у других, вы сможете это сделать на сайте http://tsypkin.com/intuition/. Это голосование будет идти по возможности бесконечно, и наши потомки будут знать о нас и наших душах чуть больше.
Burnt in the USSR[1]
Главные герои
Одноклассники 1970 года рождения:
Саша – рассказчик
Семён – научный работник
Гриша/Заяц – «авторитетный» предприниматель с уголовным прошлым
Артур – владелец эскорт-агентства
Федя – крупный бизнесмен
Костя Крынкин – десантник
Зоя – жена Феди, бывшая девушка Семёна
Второстепенные герои
Янина Сергеевна – директор 917-й школы г. Ленинграда
Скульптор
Лариса – управляющая борделем
Москвич 1 и Москвич 2 – гости борделя
Бабка – живет на этаж выше квартиры, в которой расположен бордель
Мент – куратор и одновременно клиент борделя
Мария Александровна – консультант, бывший вице-президент банка
Анна – помощница Марии Александровны
Официант ресторана
I. Пролог. 2020 год
На сцене Саша, Семён, Артур и Гриша.
Саша: Итак, сейчас 2020 год, и мы – четыре школьных друга – идем на день рождения к пятому, к Феде.
Семён: Ты хотел представиться.
Саша: Точно, итак мы все одноклассники, все 1970-го года рождения. Я Саша, этот красавчик – Артур. Девушки, увидите такого – сразу бегите: он разобьет вам сердце.
Семён: Саша, не отвлекайся.
Гриша: И не завидуй.
Саша: Это Сёма.
Семён: Это Заяц.
Гриша: Слышь?
Саша: Простите! Григорий Алексеевич, Гриша, человек авторитетный, но мы знакомы с детства, поэтому у меня особые права.
Гриша: Ага, и обязанности.
Саша: Как я уже сказал, мы все дружим со школы, многое пережили вместе, но не рассорились.
Семён: Хотя были причины.
Артур: Сёма, мы всех за все простили.
Саша: Итак, еще раз, я Саша, это Сёма, Артур и Гриша. Нам за сорок.
Гриша: Сань, нам пятьдесят.
Саша: Я и говорю: нам за сорок. Нам пятьдесят, и самое время наконец понять – удалась ли жизнь.
Артур: Да жизнь после сорока только начинается!
Саша: Ты кино насмотрелся, но я согласен: просто понять, удалась эта начинающаяся жизнь или нет – уже можно.
Артур: Ну что, твоя удалась?
Саша: Не знаю, вот мы пока идем к Феде, расскажем о нашей жизни, а вы уж решите сами – удалась или нет.
Семён: Мне только не говорите.
Гриша: А ты что, правды боишься? Ну, скажут тебе, что не удалась – что, топиться пойдешь?
Семён: Нет, просто для меня это лишняя информация.
Артур: А для меня нет. Девочки, я, кстати, готов после спектакля с кем-то это обсудить.
Семён: Девочки, не ведитесь, я вам потом расскажу, чем Артур занимается.
Артур: А что такого, я кадрами занимаюсь.
Саша: Так вот, мы идем к Феде на день рождения.
Гриша: О, Федя!
Появляется Федя.
Федя: Здоро́во, мужики!
Артур (в зал): Федин день рождения мы никогда не пропускаем, это закон. Хотя дружить с Федей было непросто.
Семён (в зал): Он резко взлетел.
Гриша (в зал): Ну чего, реально один из нас – настоящий космонавт по баблу.
Семён (в зал): Сложно найти общие темы, когда один покупает самолет настоящий, а другой – игрушечный, ребенку, да и тот может позволить себе только после зарплаты.
Федя (в зал): И тем и другим отчего-то стыдно смотреть друг другу в глаза. Но Федя, кстати, высокомерным не стал, даже после какой-то разборки на юбилее школы.
Артур: Помнишь, Сёма?
Семён: Ну чего вы. Ну перебрал я.
Саша: Ага, обвинил Федю в разграблении страны, хотя он был обычным предпринимателем.
Федя: На трубе не сидел.
Семён: Но чист перед законом, конечно, не был.
Гриша: Сём, да если ты дышишь, ты уже
