Она ободряюще улыбнулась. Ее улыбка научила меня не терять самообладания, несмотря ни на что. А затем мама исчезла. Ее будто и не существовало. Я не смог ее спасти…
Эллис смотрит на свои трясущиеся руки – некогда тонкие, с гладкой кожей, а теперь испещренные старческими пятнами.
Адам поднимается с дивана и подходит к деду.
– Так о чем же ты хотел попросить?
Эллис не спеша достает из кармана пиджака газету со статьей о смерти Карла Гайслера и похищенных сокровищах.
– Этот человек – сын того самого нациста. Его обокрали и убили. Полагаю, картина, на которой изображена моя мать, находилась в квартире покойного. Ходят слухи, что Гайслер-младший прятал у себя шедевры Пикассо, Шагала, Матисса, Сезанна, а также одно из полотен Энгеля. – Голос Элисса срывается. – Сердцем чую, что «Женщина в огне» – так Эрнст назвал свое творение – была там. Гельмут Гайслер сказал маме, что картина у него, – я слышал это собственными ушами. У меня не осталось ни одного изображения мамы, ни одной фотографии. Никакой связи с прошлым. Я твердо решил разыскать картину и вернуть ее туда, где ей место, – в нашу семью.
– Ты пытался проследить судьбу творения Энгеля? Может быть, нанимал кого-то для этих целей?
Эллис смотрит прямо в глаза внуку.
– Стыдно признаться, но я был слишком занят тем, чтобы скрыть свое прошлое. Но я все же провел небольшое расследование и заполучил несколько важных документов. Среди них каталог произведений современного искусства, проданных с аукциона в Люцерне в 1939 году. Там упоминается «Женщина в огне». Все перечисленные в брошюре работы – из числа награбленного нацистами. Имена большинства покупателей остались неизвестными. А вырученные деньги пошли на военную кампанию. Просто омерзительно. – Эллис вздыхает. – Я не знаю, кто купил картину, что с ней случилось дальше и как она в итоге оказалась в руках Гайслера-младшего. Однако у меня есть достоверная информация, что за несколько месяцев до аукциона творение Энгеля было в Париже и там тоже не обошлось без Гельмута. – Эллис подается вперед. – Вот почему я к тебе приехал. В мое распоряжение попал документ о перевозке холста из парижской художественной галереи в Люцерн, и подписан он лично Гайслером-старшим. – Эллис чувствует, как пульс учащается, а щека начинает дергаться. – А владелец галереи – де Лоран.
По лицу и шее Адама расползается краснота, он не мигая смотрит на деда. Эллис поджимает губы.
– Вот именно.
– Марго де Лоран, – произносит внук неестественным голосом.
– Да. «Женщина в огне» некоторое время находилась в коллекции ее деда, Шарля де Лорана. Его подпись тоже стоит на сопроводительной документации. Возможно, он купил картину. Или представлял интересы Энгеля в Париже. Вероятно, Гайслер заставил Шарля продать полотно. Неизвестно, сохранились ли какие-то записи о сделке. Вопросов слишком много. Кроме того, в 1939 году Эрнст Энгель был убит. «Женщина в огне» могла стать его последним творением – в таком случае она обладает исключительной ценностью. – На Эллиса внезапно накатывает усталость. – Если я предполагаю, что картина была в числе ценностей, похищенных из квартиры Гайслера-младшего, то и Марго пришла к такому же выводу. Не мне тебе рассказывать, на что способна эта безжалостная женщина…
Лицо Адама мрачнеет, и Эллис тут же жалеет о своей затее. С чего он решил, что бывший наркоман, совсем недавно возвратившийся к нормальной жизни, поможет ему вернуть давно утерянное полотно, прежде чем оно попадет в лапы Марго де Лоран? Как же он облажался!
Эллис встает, с трудом держась на ногах.
– Прости, что вывалил на тебя столько информации. В моем мозгу созрел какой-то безумный план. Но когда я увидел тебя и этот чудесный дом, то сразу передумал. Я пошел на поводу у эмоций – и ошибся. Я справлюсь со своими проблемами сам.
Адам тоже встает и начинает говорить – так тихо, что дед едва разбирает слова:
– Послушай… Я плохо помню, но мне кажется, что Марго упоминала об этой картине. Пять лет назад я был в их семейном замке на юге Франции. Помню, она показывала несколько полотен, которые Шарль спас во время войны. Марго тогда рассказывала об одном холсте, который деду не удалось сохранить и который очень много для него значил. Что-то об изображении женщины в языках пламени. Это все, что я помню. Правда, я тогда был под кайфом и не уверен, не придумал ли все это.
На Эллиса снова нападает приступ кашля. Он задыхается.
– Ты болен? Скажи как есть.
Теперь уже нет смысла что-то скрывать от Адама.
– Да. Но никто из родных не в курсе. – Эллис вспоминает о смертном приговоре, который получил несколько недель назад от онколога и спрятал в ящике рабочего стола. – Протяну еще год. Если повезет – полтора. – Он берет лежащую на кофейном столике газету и помахивает ей. – Новости об отпрыске Гайслера слишком взволновали меня и вызвали множество неприятных воспоминаний, от которых я пытался избавиться. «Женщина в огне» не отпускает меня. Я знаю, она ждет, когда я приду и спасу ее. Я совершенно в этом уверен – как и в том, что по запаху кожи, из которой изготовлена обувь, могу с легкостью определить ее качество и назвать производителя. – Эллис аккуратно складывает газету и убирает в карман пиджака. Затем достает платок и промокает покрывшийся испариной лоб. – Возможно, это мой последний шанс увидеть маму. Я должен найти картину, прежде чем до нее доберется Марго де Лоран.
Адам подходит к окну и смотрит на расстилающийся за ним чудесный пейзаж, который в шутку называет своим задним двором. Внук молчит, как кажется Эллису, целую вечность, а затем оборачивается – медленно, точно рассчитывая каждое движение. Прямо как маленький Эллис, крутившийся перед зеркалом в спальне матери, когда примерял ее туфли.
– Дед… Я сделаю все, о чем ты попросишь.
Глава восьмая
Корран, Франция
Марго полной грудью вдыхает свежий деревенский воздух, жадно стараясь уловить все знакомые нотки: ароматные травы, которыми заросли холмы, виноградники, лежащая по левую руку оливковая роща и даже пещеры эпохи неолита, изученные ею в детстве до последнего сантиметра. Как же она соскучилась по этим местам!
Марго не была в Корране несколько месяцев. Ее семья вот уже более века владела замком и двумя с половиной тысячами акров земли в небольшой провансальской деревушке неподалеку от Бриньоля. Именно сюда Марго приезжала на лето к деду. С фамильными владениями связаны бесценные воспоминания. Когда девочке исполнилось двенадцать, все резко изменилось: Шарль умер. И теперь семейный замок, очаровательный в своей деревенской простоте,
