— Яйки? — удивленно переспросил Мстислав Яромирович.
— Ага, такие желтые солнышки в ореоле белой оболочки…
— О яичнице можешь забыть! — Непреклонно заявил шиалл, вызывая откровенный шок. — И если на посиделки твоих подруг с домовыми я могу закрыть глаза, то ты теперь будешь питать исключительно полезной пищей! А так же в твоем расписании появятся дополнительные занятия по самообороне, магической защите, а еще…
— Издеваешьс — с-ся? — прошипела я, незаметно перейдя на «ты».
— Мщу, — и такая коварная улыбка появилась на губах дорого ректора.
— Убью! Точно убью, чтобы остальные не мучились!
— Не убьешь, сестренка. Мы с тобой теперь вообще на редкость живучие.
— В смысле?
— Пока еще не разобрался, но если судить по возросшему уровню магии и… еще по кое — каким показателям, мы с тобой стали неуязвимы.
— Значит, я все-таки могу огреть тебя чугунком? Хотя бы раз, для морального удовлетворения?
— Увеличу количество занятий! Причем и тебе, и подругам.
— Садист!
— Всего лишь брат, который всегда мечтал о младшей сестре!
— Что, в детстве не над кем было издеваться?
— Именно так, но теперь я наверстаю упущенное.
— Опять издеваешься, да?
— Лишь самую малость, — усмехнулся Мстислав, а потом устало зевнул.
— Сладких снов, шиалл.
— Сладких, шиалли, — шепнули в ответ и затихли.
Отставать я не стала, так что через некоторое время и сама провалилась в сон, но был он каким-то странным.
… Лужайка перед деревянным домом, наполненная солнечным светом и заливистым смехом темноволосого мальчика, сидящего на руках у молодой и очень красивой женщины. Пшеничного цвета волосы тугими кудрями струились по плечам, делая женщину похожей на одуванчик. Васильковые глаза, нежная улыбка и полные любви слова:
— Сынок, дай папе отдышаться!
На поляне перед домом шел шуточный бой между темновлосым мужчиной и мальчиком лет двенадцати. Несмотря на деревянные мечи, сражение было зрелищным и захватывающим. И каждый раз, как клинок попадал плашмя мальчику по мягкому месту, ребенок на руках у женщины заливался хохотом, вызывая на губах отца семейства ответную улыбку. Такая мирная картина… Но внезапно все оборвалось, а меня буквально вытолкнуло из сна.
Вскочив на своем лежаке, я некоторое время глубоко дышала, пытаясь утихомирить стучащее сердце, а потом повернулась к брату. Мстислав, крепко сжав кулаки, метался во сне, бормоча что-то невнятное.
Кое-как поднявшись на ноги, я подошла к мужчине и положила руку ему на плечо, желая разбудить. В следующее же мгновение я оказалась лежащей на лежаке, а мужчина нависал сверху, сжимая горло. Мгновение тишины, в течении которой я старалась не шевелиться и не отводить глаз от лица шиалла, а потом пришло узнавание…
Мстислав тут же отпустил меня и без сил упал рядом, пытаясь восстановить дыхание. Я занималась тем же, но очень осторожно и незаметно. И руки к шее не тянула, хотя было желание погладить саднящую кожу.
— Прости меня…
— Сама виновата.
— Очень больно? — все же заметив, как я поморщилась, спросил мужчина.
— Нормально, — отмахнулась я и попыталась встать, но тело подвело.
— Лежи уж, калека.
— Лежу, но опасаюсь, что скоро окажусь на полу. Все же эти постели не рассчитаны на двоих.
Что-то отвечать Мстислав не стал. Обхватил рукой за талию и подтащил ближе, устраивая мою голову у себя на груди. Я хотела было вырваться, но спустя мгновение послушно затихла, почувствовав волну отчаяния. И шла она от шиалла.
Одиночество… Именно его боялся мужчина, сжимая руки на моей талии. Сердце под щекой колотилось с такой неистовой силой, что грозило пробить грудную клетку и вырваться на волю. А новая волна эмоций… она просто захлестнула, чуть не затянув в свой водоворот.
Каким образом уловила эти ощущения — не знаю. Скорее всего, была виновата наша связь, хотя я никогда не слышала об обмене чувствами. Мысли — да, бывало, но более глубинное и сокровенное — никогда. Хотя, наш случай тоже уникален, так что остается только ждать и надеется, что хуже точно не будет. Очень надеяться, что не будет!
Заметка пятая, о женихах, академии и учебном процессе
«Супружество — это отношения между двумя людьми, один из которых всегда прав, а другой — это муж»
— Химаэнир рада Саар, Вождь Северного племени требует тебя в жены!
Грозный рык, отдающийся неприятным звоном в голове, категорически мешал наслаждаться сонной негой, медленно уносящей сказочные грезы. В попытке спугнуть приставучий кошмар, я потянулась за подушкой, но пальцы наткнулись на что-то… странное. Всего мгновение на осмысление и рука зажила своей жизнью, чтобы подсказать хозяйке, что за наглое животное оккупировало ее подушку. Я нащупала мягкую длинную шерсть и, кажется, не очень чистую, а вот тут проплешина… и рельеф необычный… а это…
— А — а-а — а, — закричала я, когда мой пальчик схватили чьи-то острые зубы.
— Что же у тебя локти такие острые, — пробурчали над ухом, а потом попытались отпихнуть в сторону.
— Убью! — прорычали совсем рядом и спустя удар сердца в шатер ворвался вождь Северного племени.
Если бы у моего папки имелся штатный летописец, он бы наверняка постарался увековечить эту картину, но как дочь своего отца могу утверждать — это была бы его предсмертная запись, потому что так я еще не позорилась!
Проход в шатер оказался нараспашку, являя удивленным сородичам удивительную картину — в центре шатра, удерживая огромный меч, стоит синекожий орк и гневно сверкает черными глазами — пуговками.
Кстати, Рдагара и остальных орков я видела лишь благодаря отражению в водном зеркале, что парило у ближайшей стены. Из моего висячего положения — это я болталась на плече у злого Мстислава — просматривалось не все, но и этого хватало для зарождения паники.
Как только наше с братом уединение было нарушено ворвавшимся потенциальным мужем, ректор подскочил на ноги, попутно закинув меня на плечо. Правда, я так и не поняла, с какой целью — то ли убежать, то ли защитить, то ли наоборот — защищаться. Но как факт — теперь я болталась между небом и землей, демонстрируя собравшимся на шум сородичам и гостю из Северного племени длинные ножки и филей, обтянутый миленькими шортиками.
— Сам убейся, ульдур безрогий! — прошипела я, с трудом выворачивая голову в сторону вождя.
— Глупая шатирка, я пришел освободить тебя!
— Так освобождай… от своего общества! Я не в том состоянии, чтобы принимать гостей! Мстиславушка, меня уже можно отпускать.
— Не отпущу, — сквозь стиснутые зубы ответствовал шиалл. — Ты не одета для приема гостей, тем более — таких агрессивных.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
