– В последний раз повторяю: съезжать я не собираюсь, – пришлось напомнить о своем решении. – Но так и быть, дам вам последний шанс исправиться. Как насчет сесть за стол переговоров и подписать мирное соглашение?
Не дождавшись ответа, прошла в дом. Возвратилась за стол – к ужину, от которого меня так бесцеремонно оторвали. Выставила на стол бабушкины запасы, из небольшой тарелочки взяла мармеладного червяка (такого черненького, противненького – специально купила для таких вот случаев) и закидываю себе в рот. А тарелочку борща отодвинула подальше.
– Вы всерьез верите, будто стали ведьмой? – фыркнул сзади Каллистрат.
Ага, все же пошел за мной следом. Он еще не знал, что дом полностью подчиняется мне. Это такая огромная ловушка, из которой он не выйдет, пока не согласится на мои условия.
– Представьте себе, – пожала плечиком.
От этого отточенного годами жеста тонкая бретелька легкого платья сползла, и я аккуратненько возвратила ее на место, неотрывно смотря князю в глаза.
Он нервно сглотнул и рассердился. Но вовсе не на меня, а на собственную реакцию. Так-то вот, в искусстве флирта я неплохо поднаторела. Вот только заходить дальше не собиралась. Это отвлекающий маневр, а не способ добиться расположения.
– Подпишите вот тут и тут, – указала на лежащий на столе лист. Больше получаса придумывала текст, как знала, что князюшка заявится в гости. – Думаю, такой вариант добрососедства устроит нас обоих. Вы не мешаете мне, я не трогаю вас. Все просто.
– Просто?! – взревел и покраснел с досады князь. Так это он еще только половину листа прочел и не дошел до пункта о неистреблении лесной живности. А то, понимаешь, придумал, с ружьем по лесу прохаживаться.
– Не охотиться в собственных владениях?!
Ан нет, все же дочитал. Тем лучше, пусть знает все мои требования.
– Вы! – Каллистрат ткнул в меня аристократичным длинным пальцем и совершенно разъярился. – Напоили моих работников каким-то галлюциногенным веществом, что они начали видеть разноцветных существ, лопающихся от одного неосторожного прикосновения. Вы! Испортили инструмент и материалы! Чуть не сделали меня евнухом, а теперь хотите запретить охотиться? Да кто вы такая и что о себе возомнили?!
И не думала отступать. Смело выдержала взгляд князя и выслушала его требования. Но на этом терпение иссякло,
– Говорю же, ведьма я, потомственная! И все что хочу, так это чтоб меня оставили в покое. Но если вам показалось мало прошлых инцидентов, что ж, придется разговаривать иначе.
– Это я в последний раз предупреждаю, – наседал Каллистрат, – по- хорошему! Собирайте вещи и съезжайте отсюда! Клянусь, если бы не ваша внешность, я бы давно…
– Что?! – зарычала от злости. А вот не надо давить на больное! – Хотите сказать, что будь я уродиной, вы бы не стали церемониться? И что бы сделали? Сожгли вместе с домом? Так вы разделываетесь с неугодными?!
Князь слегка опешил от моего напора. Говоря, я сделала несколько шагов вперед, чем заставила Каллистрата прижаться спиной к стене. Но даже в этом положении он не выглядел испуганным. Кажется, этому аристократу все нипочем.
Что ж, он встретил равного себе по упорству.
– Я говорил не о внешности, а о вашем поле, – подозрительно хрипловатым тоном заметил Каллистрат. Осмотрел сверху вниз мою фигуру. Задержал взгляд на высоко вздымающейся от гнева груди. – Не хотелось бы причинять вам боль, но вы не оставляете мне выбора.
– Дом! – крикнула я. Все надоело! Достаточно уступок: не хочет мира, получит войну: – Наш гость желает убраться как можно скорее. Помоги ему в этом.
Два высоких стула подхватили князя под мышки и уверенно поволокли к выходу. Такого захвата я еще не видала. Каллистрат – тоже. Надо отдать ему должное: он не орал от испуга и даже не дрогнул, но тщетно пытался вырваться.
– Разговор не окончен! – ругнулся он, оказавшись за порогом.
– Ну, если вам удобно общаться, сидя мягким местом на муравейнике, можем продолжить, – разрешила я. – Теперь-то верите, что я ведьма?
– Самая мерзкая из всех, что я встречал! – объявил он, поднимаясь и, сохраняя достоинство, отряхнул штаны. Хотел бросить угрожающий взгляд, но вместо этого расплылся в глуповатой улыбке: – Я хотел…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Пригласить на свидание? – осведомилась я.
Уж больно у него вид был забавный, как у блаженного.
Впрочем, Каллистрат быстро справился с наваждением. Похоже, он действительно уже встречался с ведьмами. Не исключаю, что уже выбрасывал их из домов, а то и вовсе устраивал охоту.
– У нас будет свидание, – вскинув голову, заявил он. – Незабываемое! Такое бывает только раз в жизни.
– Полагаете? – усомнилась я.
– О, да! Посмотрим, как ты с этим справишься… гхм, ведьма.
Откланявшись, он, как ни в чем не бывало, направился к машине. А я вернулась в дом и смазала угодившие стульчики полиролем – заслужили. Мой дом – моя крепость. Теперь особенно. Ведьмовское чутье подсказывало: Каллистрат затеял что-то недоброе. И оно уже мне не нравилось.
Глава 9
На следующее утро меня разбудили громкие голоса под окном. И кому это понадобилось распевать серенады, да еще и таким унылым голосом? К тому же на латыни?!
Подпрыгнула и, поджимая босые пятки, поплелась к окну. По раме и стеклу барабанил дождь, сильные порывы ветра дергали ставни. Ну и погодка сегодня!
– Дом, а можно чуток потеплее?
Сказала, и тотчас почувствовала, как прогрелся пол. Вот так гораздо лучше, приятно и комфортно. Теперь можно было выяснить, кто там так распелся.
Под окном, невзирая на ливень, толпились подозрительного вида мужички в белых одеждах до пят. С всклокоченными бородами, промокшие до нитки, возбужденные. Я насчитала десяток сумасшедших. Все с факелами (которые периодически затухали, не желая гореть под дождем) и блаженными лицами. Рядом – телега с клеткой, сплетенной из колючих веток. Кажись, из терновых.
– Ну и что это за представление? – поинтересовалась через окно.
Дом услужливо прибавил громкости моему голосу, и мужички присели. Заозирались по сторонам и, заметив меня в окне, смущенно потупились.
Ну да, спать я предпочитаю в хорошем белье, к тому же, теперь могу себе это позволить. Наверняка эти длиннобородые давно не видели кружевных пеньюаров и красивых девушек, в них облаченных.
– А ну, выходи, ведьма! – приказал самый старый, седобородый и худой, как жердь. Зыркнул так недобро и приказал спутникам помоложе: – Отвернитесь, братья! Негоже смотреть на непростительное непотребство. Помните, все ведьмы существа мерзкие и мужской природе отвратительные!
Ничего себе заявочки с самого утра. Если они хотели испортить мне настроение, то преуспели.
– Выходи, ведьма! – приказал все тот же старец. – Забирайся в клетку и прими с благостью положенное тебе наказание.
– Это за что, позволите узнать? – заинтересовалась я.
Присела на подоконник и, приказав дому подбавить жару, распахнула окно. Так, чтоб мужичкам лучше было видно мое непотребство. Кстати, молодые бородачи и не подумали отвернуться. Один так засмотрелся, что сделал три шага в моем направлении. За что получил ударом трости от старшего.
– Одно твое существование претит нашему взору! – донесся неоднозначный ответ.
– Так не смотрите, – предложила любезно. – Ступайте себе с миром и жгите факелы подальше от моего дома. Кстати, вы когда-нибудь слышали о частной собственности?
Мое спокойствие и даже некоторое равнодушие к происходящему несказанно разбесило пришедших. Старичок аж на месте закрутился и погрозил мне посохом:
– Выходи немедля, ведьма, и прими свою участь!
– В клетку, что ль, залезать? – вяло поинтересовалась в ответ. – Не, это без меня. Я на такие развлечения не подписывалась.
Демонстративно взяла пилочку и решила заняться ногтями. После вчерашней уборки руки не слабо пострадали.
– Залазь в клетку и проследуй с нами к месту сожжения! – раскомандовался все тот же полоумный старец. – Очистись с помощью огня и воссияй!
