– Почему нет? Я только не уверена, что вам что-то достанется из демидовского наследства. У него родня есть.
– Сколько там той родни, – презрительно махнул рукой Матвеев. – Значит, не продадите?
– Матвей Иванович, а вы бы на моем месте продали?
– Я не на вашем месте, Мария Ивановна.
– И то верно. За вами убийцы не охотятся, да еще такие глупые, аж жуть.
Матвеев полоснул меня взглядом.
– Смотрите, не пожалейте о своем решении. Юрт мог бы защитить вас от убийц.
– Так речь идет о продаже – или о защите? – прищурилась я в ответ.
Матвеев уселся обратно в кресло.
– Почему бы нет? У нас в юрте есть несколько неженатых мужчин, а вы молоды, плодовиты и можете составить неплохую партию.
Козел.
– Тогда я уж лучше за Алябьева пойду, – съехидничала я. – Там целый второй сын главы юрта. Вы мне можете предложить что-то более выгодное?
– А Алябьев предлагал – это?
– Предлагал, – кивнула я. – Я отказала, потому и не вижу смысла хранить тайну.
Чтоб вы друг друга сожрали, пауки проклятые!
Матвеев хмыкнул и призадумался.
– Мария Ивановна, – в этот раз его голос звучал чуть мягче, – вы должны понимать, что эти рудники лежат в сфере наших интересов. Я не отступлюсь.
– Я понимаю. Вашей семье вообще свойственна настойчивость, – заверила я. – К примеру, вашей дочери. Вы не слышали, какая интересная история произошла на Урале? В Березовском?
– И какая же?
Я пересказала все события в Березовском. До последнего, с Дарьей Благовещенской и Демидовым. И закончила невинным:
– Демидов уверял, что вы причастны ко всему кошмару. Но ему, конечно же, никто не поверил.
Матвеев покачал головой.
– Это не мой стиль.
– Верно. Но всех ли вы контролируете?
– Мария Ивановна…
Я развела руками.
– Я не подозревала вас, Матвей Иванович, по очень простой причине. Если бы вы открыли на меня охоту – я была бы мертва.
Ответом мне была улыбка. Совершенно безумная и жестокая, брр!
– Разве я мог бы?
– Для блага юрта? Даже своими руками, не сомневаюсь.
Улыбка повторилась.
– Допустим. Но это действительно не я. Хотя мне и нужны рудники Демидова, но я пошел другим путем.
Я кивнула.
– Вы хотели лишить семью Демидова старинного талисмана, который дал им власть над горами. Вам это не удалось, но талисман сам рассыпался в прах.
– Откуда вы это знаете?
– Про талисман? Срок ему пришел, всему выходит срок.
Матвеев даже заинтересовался.
– И вы знаете, что это за талисман?
– Знаю.
– Так поделитесь же информацией, Мария Ивановна?
– Баш на баш, Матвей Иванович, – парировала я, размышляя о популярности имени «Иван». А что? Если царей так зовут, то и подданные не брезгуют. Здесь это имя, как модно говорить, – в тренде.
– И что же вы хотите?
– Встретиться с господином Горбатовым, конечно.
Лицо Матвеева словно льдом покрылось.
– Ничем не могу вам помочь.
– Не верю, ваше сиятельство, – кинулась я в атаку. – Уверена, что вы не успели поссориться с того времени, помните, как я вас видела мило беседующими?
– Так вы все-таки видели, – протянул Матвеев.
– Бог дал мне глаза, что в этом дурного?
– Бог дал и язык.
– И я его честно держала за зубами почти два года. И дальше держать буду. Но у меня есть проблема, которую мне хотелось бы обсудить именно с гением.
– И что это за проблема?
– Вы не гений, Матвей Иванович.
Я не соврала. Мне действительно хотелось обсудить, что делать с приворотом. Вот некстати он мне, что хотите делайте. А смогут ли маги разобраться – бог весть.
– Допустим. Только допустим, что вы сможете обсудить эту проблему.
– И я расскажу вам, что за талисман был у Демидова, как он действовал и что с ним стало. Мне все рассказал хозяин талисмана.
Хозяйка. Но это уже неважно, Ните мои слова ничем не повредят.
– Я подумаю над вашими словами, Мария Ивановна. Значит, вы ничего не продадите?
– Нет.
– Тогда разрешите откланяться.
– Мне было приятно пообщаться с вами, князь…
Мы обменялись улыбками и распрощались.
Я упала в кресло. Лучше б я дрова грузила! Два раза! По три вагона!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Мария Ивановна, вы умничка. – Романов подошел ко мне, устроился в кресле Матвеева.
Я выдохнула.
– Прослушек – нет?
– Нет. Мы контролировали.
– И то хорошо. Игорь Никодимович, что происходит?
– Вы о чем, Мария Ивановна?
– Понятно. Не ответите. Что за игра с Матвеевым? Зачем?
Романов посмотрел на меня жесткими и холодными глазами.
– Мария Ивановна, вы понимаете, что некоторые секреты нужно хранить до смерти?
– Вполне. Но?
– Сколько сыновей у нашего государя?
– Четыре. Василий, Иван, Андрей и Петр. А что?
– Вы ничему не удивляетесь?
– Честно говоря, удивляюсь. С этим приворотом проще было бы цесаревича…
– Не проще. В том-то и дело, Мария Ивановна, что цесаревич Василий не сможет наследовать за отцом.
– Как?!
– Будь он достаточно силен… мы надеялись, что родовая магия справится с привязкой. Не получилось. А значит – он не может стоять во главе государства. Вы понимаете?
Я понимала.
– Ёжь твою рожь!
Ну да. Это как президент-зомби, дохлый номер…
– И кто тогда?..
– Мария Ивановна…
Получилось так укоризненно. Я выдохнула.
– А если привязку разорвать?
– Все равно. Его величество сделает для сына все возможное, но править цесаревич Василий уже не сможет. Вот беда…
Я выругалась еще раз.
– Но…
– Цесаревич Василий – сын от первой супруги, если вы помните. Цесаревич Иван – от второй. Петр и Андрей от третьей.
Я вздохнула.
– А подробности вам ни к чему, сами понимаете.
Понимала.
За каждым цесаревичем кто-то стоит. Или юрт, или…
– Кошмар. Простите, Игорь Никодимович.
– Ничего страшного, Мария Ивановна. – И каким же усталым мне показался в этот момент начальник тайной службы. – Все в порядке. Но допустить повторения мы не можем. Так получилось, что императорская семья – маги воды. Вода изменчива и вездесуща, она смывает все, она не терпит на себе печатей, но… ведь удалось же! А что сделано один раз, может быть и повторено.
– Надеюсь, что нет.
– Я тоже надеюсь. Но с этим надо разобраться сейчас.
Ёжь твою рожь!
И больше мне сказать было нечего.
* * *
– Ёжь твою рожь!!!
Больно же!!!
Это единственная мысль, которая у меня осталась. А все так хорошо начиналось…
Всего-то и надо было пойти и купить шляпку. Ладно, и перчатки мне нужны были, и сумочка, и хорошо бы еще два веера, один к новому платью, второй – мне просто очень понравился, а платье я к нему потом куплю…
И что?
Ходить по лавкам теперь запрещается законом?
Законом надо запретить этих гадких террористов! А лучше не запретить, а по методу того умного градоначальника – десяток повесить, а остальных пороть.
Долго. Вдумчиво и со вкусом, я сама возьмусь!
Ваня вызвался сопровождать меня. Бедный, бедный братик. Ходить с женщиной по магазинам? Это жестоко…
Но сам нарвался.
И я нарвалась.
С девушкой я столкнулась в магазине вееров. Она выбирала себе веер, я вошла внутрь, она обернулась – и я чуть назад не шарахнулась. Столько ненависти полыхнуло в голубых глазах.
Словно я у нее любимую собачку джипом переехала, два раза.
– Ты!
Когда не знаешь, как себя вести, – будь вежлива. Это главное правило жизни.
– Добрый день, госпожа?..
Веер полетел на прилавок.
– Что-то здесь помойкой запахло!
Девушка вылетела так, что только пыль взвилась. За ней поспешила дама лет сорока пяти, а я в удивлении воззрилась на приказчика за стойкой.
– И что это было?
– Эм-м-м… Анастасия Матвеевна бывает немного резка, – заюлил приказчик. Еще бы. Он отлично видел и мое платье, и украшения, да и спутать меня с простолюдинкой не получится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
