Мне хотелось заткнуть уши от его откровенности, но я обещала выслушать и стоически решила дотерпеть, в конце концов он не виноват, что такой прямолинейный.
— Но ты все-равно у меня не выходишь из головы! Ничего не помогает! Постоянно думаю о тебе! — схватившись за голову, высказался он в эмоциях.
Я неосознанно обняла себя за плечи. Такого оборотня я начинала побаиваться. А он, уже спокойным тоном продолжил:
— Скажи, чего ты хочешь, я на все согласен. Могу забрать тебя вместе с матерью в Лоусон. Подарить квартиру или дом. Проси все, что хочешь. Тем более, вы все-равно не сможете больше оставаться в этом городе. Артефакторы заканчивают свою работу, на днях состоится массовая отправка через портал, они заберут конфискат, и тогда вам тут житья не дадут. Единственно, что не могу обещать: это свадьбу. В следующем году в моем клане будет битва за место главы клана. И у меня очень весомые шансы победить: мой тигр очень силен и хочет управлять, хочет стать альфой! Я должен буду взять в жены тигрицу для продолжения рода. Но это все обязанности, а ты станешь моей
— содержанкой! — закончила я за него и вскочила. — Это все, что вы хотели мне сказать?
Он растерянно посмотрел на меня, как будто не ожидал такой реакции. А когда понял, что вся его речь была впустую, заговорил тихо, но зло, с трудом сдерживая ярость:
— Ответа: «нет», я не приму! Ты будешь моей любым способом, поняла? Даю тебе подумать до завтра, а потом начинаю действовать! И не думай, что хоть кто-то тебе поможет! Сама знаешь: у нас с оборотней взятки гладки!
Он завопил так, словно больше не мог держать себя в руках. Я увидела перепуганные лица соседей, выглядывающих из окон.
Якоб Брош обернулся у меня на глазах, порвав всю свою одежду. Тигр был огромный, в холке достигая моей груди. Я затряслась. А он, рыкнув, развернулся и в прыжке перелетел через забор, разделяющий наш двор и соседний.
Я молча смотрела на дорогую ткань, лоскутками покрывающую землю, потом собрала ее и пошла выкидывать.
В одном я с тигром была полностью согласна.
Зайдя на кухню, где мама перебирала крупу, я от двери ошарашила:
— Мы больше не можем здесь оставаться! Нужно срочно переезжать в другой город и как можно дальше!
От входной двери сзади повеяло сквозняком, и я услышала женский неприятный голос:
— О, здравые мысли в этом доме! Как неожиданно!
Я обернулась и уставилась на немолодую женщину, которую видела всего раз в жизни, но очень хорошо тогда запомнила. А она, надвигаясь на меня, продолжала твердить:
— Как же я устала ждать, когда к Хэйзи зарастет народная тропа. То балбесы эти, то тигр: ты стала популярной!
Она едко усмехнулась, глядя на мое потрясенное лицо.
*Намек на поговорку «В гостях хорошо, а дома лучше».
ГЛАВА 14. ПОБЕГ
Неожиданная гостья быстро прошла по квартире, заглянув в обе комнаты, и вернулась назад.
— А дверь нужно запирать! — расхозяйничалась она, поворачивая защелку и скидывая заплечную сумку.
Мама вышла из кухни, услышав шум.
— Вы кто? — удивилась она.
— Можно на «ты»! — сообщила визитерка, стягивая тот самый браслет-артефакт с руки, что подарил ей Мигель. Иллюзия спала, явив мою сестру в ее истинном обличье. Мама охнула и кинулась обниматься.
Шейла изменилась за эти годы. Черты лица перестали быть по девичьи округлыми, превратив красивую девушку в изящную женщину, утонченную и опасную. Это чувствовалось во всем ее облике: в хищном прищуре прекрасных глаз, изыскано вылепленных скулах, эффектно вздернутом кончике носа.
Она прошла на кухню, покачивая бедрами, обтянутыми кожаными штанами. Ужасно бесстыдно и в то же время глаз не оторвать!
Мама бросилась наливать чай и накладывать остатки ужина на тарелку, косясь на то как одета Шейла, но не решаясь сделать замечание, зная о ее остром языке.
Сестра не обращала на ее реакцию внимания, откинув назад свои распущенные замысловато стриженные волосы, которые теперь едва касались плеч и рассматривала меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«У нее на лбу написано: стерва», — подумала я, скрестив взгляды и не моргала, пока она не усмехнулась, заявив:
— А ты похорошела! Жених уже есть?
Мама всплеснула руками и слишком эмоционально ответила за меня:
— Да ты что! Хэйзи ни с кем не водится! Она у нас хорошая, воспитанная девочка.
— Мам, очнись! Твоя девчурка выросла! Ты что не видишь, что у вас под окнами творится?
— А что там? — мама застыла, недоуменно переводя взгляд с меня на Шейлу и обратно.
— Да, Шейла, расскажи маме как к тебе очередь из оборотней выстраивается! — расслабленно закидывая одну ногу на другую, протянула лениво сестра.
Мама испуганно пискнула, а я разозлилась:
— Что ты несешь? Мама не слушай ее! Нет у меня никого и никогда не было!
Я увидела довольную усмешку Шейлы и поняла, что она снова провоцировала меня, как в детстве, как будто и не отсутствовала все эти годы.
Я взяла себя в руки, нельзя было поддаваться на ее уловки. Самое лучшее, что я могла сделать: это разговаривать с ней на ее языке.
— А мне вот интересно, — начала я с нападки, — зачем ты приехала, да еще инкогнито? Получила мое письмо? Ах, ты же не проживаешь по адресу, куда я его послала! Тогда как ты узнала о том, что произошло с папой? Это ведь ты его втянула во всю эту аферу! Тебе все мало было денег! Явилась за наследством? Так вот, его больше нет! Все конфисковали прямо в банке!
Ну по — крайней мере, я добилась того, что наглая усмешка сползла с лица сестры. Правда мама опять пискнула, ошарашенная моим выступлением.
— Умница! — неожиданно похвалила Шейла, — может и выйдет из тебя толк! Письмо твое я получила, у меня еще остались друзья среди лекарей, доставили в лучшем виде. Отец сам захотел заработать денег, все пытался отдать мне долг, да мама? — Мама съежилась при этих словах. — А вернулась я не за деньгами, а за вами! Чтобы вытащить вас из этой ловушки! Я пока ехала в карете от вокзала, наслушалась, как наша семья разорила весь город! Поэтому, хоть и устала с дороги, отдыхать не буду, собирайте вещи, мы уезжаем!
Я захлопала глазами:
— О каком долге ты говоришь? — изумилась я, — что вы от меня скрываете?
— Это наше внутреннее дело, не лезь! — резко ответила сестра, вставая, — видимо сама была не рада, что проговорилась. Шейла тут же попыталась сменить тему, спросив про таблетки мамы.
Но я про себя отметила, что должна узнать у мамы все как следует. Я выросла, и имею право знать, что происходит вокруг, затрагивая непосредственно и мою жизнь.
И еще одна странность, но я уже не стала спрашивать об этом сестру, все-равно она не спешит делиться. Я специально проболталась про то, что нашу ячейку в банке изъяли, но она совсем не удивилась! От горожан она этого не могла узнать, информация не подлежала разглашению, тогда от кого? С кем из посвященных Шейла контактирует?
И насчет пилюль:
- Мистер Ковин расписал график приема таблеток для мамы, чтобы она могла полностью от них отказаться.
Мы прошли в комнату, и я отдала бумагу сестре. Она быстро изучила схему и сделала заключение:
— Все верно, но мы их заменим лекарством нового поколения! Мне не нужны сюрпризы в дороге! А если она продолжит принимать эту дрянь по установленному лекарем графику, ломка неизбежна!
— Я не понимаю, зачем она их принимает столько лет, разве мама больна? — рискнула я спросить. Лучше бы этого не делала, знаю же: Шейла любитель темнить и наслаждаться непросвещенностью других.
— Ты, что даже до библиотеки не удосужилась дойти? — едко подковырнула она своим очередным вопросом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— У меня как-то времени не было, приходилось за мамой смотреть! — огрызнулась я. — Она после случая с папой две или три дозы сразу выпила!
Шейла никак на это не отреагировала.
— Что ты задумала, — спросила я, — у мамы подписка о невыезде, — ей нельзя покидать город.
