— Нет. Это исключено.
— Почему? — обескураженно спросил Март.
— Трасса слишком оживленная, машин много, — принялся перечислять Чернов. — Просматривается насквозь, через два километра круг, там ГАИ, и там же, рядышком, наши заправки. Они что, по-твоему, совсем сдурели?! Средь бела дня, в черте города, рядом с ГАИ, куча свидетелей… (Напомню, действие происходит в конце 1988 года, тогда еще было немодно расстреливать деловой люд у парадного входа областных УВД.) А то, что после переезда резко сбавила скорость, — вон, смотри, знак. Парковая зона, дети частенько через дорогу бегают. Нет, ты, наверно, перенервничал накануне. На этом маршруте нам ничего не грозит. Вот если б мы за город выехали — тогда да, это я понимаю. Трогай, Сеня…
К этому времени как раз уполз за шлагбаум состав, и кортеж вновь начал движение. Март открыл было рот, чтобы предложить отправить на разведку головную «Волгу», а самим пока подождать, но напоролся в зеркале на скептический взгляд шефа и промолчал. Да уж! Вот и организуй тут что-нибудь при таком отношении…
— Ее нету, — неожиданно прорезался Сеня. — Исчезла.
— Кого нету? — встрепенулся Чернов.
— «Девятки», — Сеня пожал плечами. — У меня глаз-алмаз, я вам точно говорю — на нашей стороне до самого круга ни одной «девятки».
Март вновь высунул голову в окно, цепким взглядом обшарил видимый глазу участок шоссе. Действительно, подозрительная тачка пропала. Состав полз через переезд не более двух минут, «девятка» двигалась со скоростью что-то около 20 км/ч и в настоящий момент должна находиться где-то посредине двухкилометрового отрезка между рельсами и кругом.
— Сеня, до круга поворот есть? — замогильным голосом спросил Март.
— Нету, какие тут повороты? — не задумываясь, ответил Сеня. — Кусты кругом, въезд запрещен.
— А заезд на подстанцию? — подсказал Чернов. — И вообще, при чем здесь повороты?
— Там тупик, — Сеня пожал плечами. — Туда никто не поворачивает.
— Нет, ты скажи, при чем тут… — начал было настырный Чернов, но Март неожиданно гаркнул басом, грубо прерывая начальника:
— Где этот тупик?!
— Да вот он, чего орешь? — болезненно поморщился Сеня, тыкая пальцем перед собой. — Вон, смотри, сейчас будет знак…
А Март уже и сам увидел: прямо посреди шпалера с акацией знак тупика, сразу за ним какой-то намек на съезд с шоссе и… понизу, из-за кустов, едва заметный дымок выхлопной трубы. Но самое неприятное заключалось в том, что данное безобразие располагалось в каких-нибудь двадцати пяти метрах, и «Ниссан», едущий со скоростью 30 км/ч, обещал расправиться с этим мизерным отрезком за три секунды.
Идущая впереди в пятнадцати метрах «Волга» проскочила поворот на подстанцию и заскрежетала тормозами.
— Не понял… — нахмурился Сеня, убирая ногу с акселератора.
— Там… хррр-пк! — и три всхлипа неразборчивых — вот что выдал «уоки-токи» в руках начальника охраны.
— Газу! — рявкнул Март — Сеня, молодец, подчинился, не задумываясь, — бухнул зависшую было в воздухе ступню на акселератор. «Ниссан» приемисто скакнул вперед. Март опять рявкнул:
— Держись! — и, ловко уперев ступни чищенных до лакового блеска туфель в приборную панель, вероломно рванул руль вправо — Сеня даже глазом моргнуть не успел.
Грузный «Ниссан» податливо вильнул на обочину, вошел в шпалер акаций как раскаленная спица в масло и, лишь чуть потеряв в скорости, со всего маху упорол в бочину «девятку», хищно затаившуюся на перпендикулярной шоссейке.
Бу-бух! Трррыньк — тарарам!!! — ах, что это был за удар! Самого отпетого гаишника инфаркт бы хватил, полюбуйся он на такое распрекрасное ДТП! «Ниссан» массивным бампером угодил аккурат посередке несчастной «девятки», смял среднюю стойку, сплющил распахнутую заднюю дверь и, подцепив, как кабан рылом, отечественную модель, метров восемь пер ее наискось по второстепенной дороге, сметая в кусты расположившихся с противоположной стороны в шеренгу мужиков с автоматами. Скрежет, грохот, яростные вопли, полные отчаяния, и отборный мат — вот таков был аккомпанемент этого неожиданного происшествия. Стрелкам — а было их четверо — отчасти повезло, совсем мертвым выглядел только один, остальные трое вяло подавали признаки жизни. Окажись они по другую сторону от «девятки», получился бы отменный гуляш для небольшого острова новозеландских пиплоедов. А отборный мат изрыгал, как вы уже, наверно, сами догадались, господин Чернов. Он не отреагировал на «держись» Марта, крепко стукнулся носом и не успел еще насладиться всей прелестью чудесного избавления от кинжального огня из четырех стволов.
— Комментарии нужны? — бодро поинтересовался Март, выбираясь из салона и оценивая обстановку — все четверо застрельщиков были азербайджанцами; чтобы понять это, достаточно было одного взгляда.
Чернов наконец протер как следует глаза, просморкался кровью, испортив батистовый платочек с фирменным вензелем, и помотал головой — нет, в комментариях надобности не было.
— С меня пузырь, — слезливым голосом пробормотал бензиновый король. — Однако нужно быстро сваливать отсюда — сейчас гаишники подскочат…
* * *
В течение следующих нескольких дней бензиновый король оперативно поменял свою систему охраны. Март отобрал из знакомых ветеранов шестерых, сходных по внешности с Черновым, заставил всех побриться налысо и велел отпускать усы. Шестерку одели в деловые костюмы, мало чем отличающиеся от того, что имел обыкновение носить Чернов, и вся эта ватага — совместно с хозяином — перемещалась по городу на трех черных «Волгах», нацепив одинаковые дымчатые очки. Обитатели кругов, в которых вращался Владимир Николаевич, наперебой над ним подшучивали, но он эти шутки стоически проигнорировал и не пожелал идти на поводу общественного мнения.
В это же время в жизни Марта произошло несколько приятных событий, наступления которых он, разумеется, втуне ожидал, но отнюдь не столь быстро. Квартира, которую снял для своего начальника охраны Чернов, за чудовищно короткий промежуток времени оказалась вдруг приватизирована на имя Марта, обставлена с ног до головы нерусской мебелью и телефонизирована сразу двумя номерами — служебным и личным. С пропиской тоже проблем не возникло, даже паспорт таскать по инстанциям не потребовалось — какой-то шустрый пацан сбегал. Рядышком с квартирой образовался гараж в кооперативном товариществе, в котором (гараже, а не товариществе) засуществовала самостоятельной жизнью новенькая «восьмерка», оформленная дарственной, опять же на имя Марта. А в трех отделениях Сбербанка рядом с местом проживания возникли счета общей суммой пятнадцать тысяч рублей — по пять на книжку, чтобы в глаза не бросалось. И на чье имя эти счета были записаны? Правильно, угадали. Как видите, бензиновый король умел щедро награждать своих людей за радение. Однако же и вкалывать за свои щедроты заставлял на все сто.
— У меня возникла проблемка, — доверительно сообщил Владимир Николаевич Марту в конце недели — они отдыхали на даче Чернова в Химках. — Азербайджанцев я вроде бы обул, но есть один нехороший человек, который мирно жить не хочет. А почему не хочет? Криминал, авторитет, воровской мир его поддерживает. От него вся смута — это он устроил на меня засаду в Ясеневе. Да ты, наверно, слышал о нем. — Тут Чернов придвинулся поближе и шепнул на ухо Марту имя, известное, пожалуй, всей деловой Москве.
— Знакомое имечко, — Март ответил ровно, но втуне весь напрягся, заледенел орлиным взором. Он уже понял, к чему клонит Чернов, и теперь лихорадочно соображал, какую же линию поведения избрать. Существовало, увы, только два варианта — отказаться или согласиться, третьего было не дано. Округлить глаза и, ударив себя кулаком в грудь молодецкую, воскликнуть: «Да ты что, шеф, за кого ты меня принимаешь?! Такого светлого и чистого…»
Это просто, это хорошо — умыл руки, и в сторону. Но тогда черт его знает, как сложатся их дальнейшие отношения. Это же ведь не стольник взаймы попросить — человек открыл тебе тайну, поведал о сокровенном, ожидая соответствующей реакции, а ты, образно выражаясь, послал его в задницу. За все благодеяния. Так-так…
А может, не моргнув глазом, выдать: «Забудь о нем, считай, что его уже нет…» — и таким образом перескочить ту самую заветную грань, что делит наш мир на две неравноправные категории. На тех, что «твари смердящие», и тех, что «право имеют»… Ага. И сидеть всю жизнь на крючке, ожидая, что в любой момент от тебя могут потребовать услуг аналогичного характера. Черт, как же поступить?!
«Посмотрю на мимику, интонацию послушаю, — решил Март. — Если глазами бегать будет и заикаться начнет, откажусь. Да, я воин, я убивал людей… но это было в бою, и те люди являлись врагами. И пусть товарищ, имя которого прозвучало из уст шефа, — конченая сволочь, это ровным счетом ничего не значит…»
