– Не беспокойтесь! Это ненадолго. Сейчас спустится Елена Архиповна.
Очевидно, это была та молчаливая женщина.
– Мама! Мама! Я не хочу, чтобы ты уходила.
– Я скоро вернусь.
Девочка разревелась. Алена, как могла, успокаивала ее, уже сидя на диване в комнате. Вероника стояла в стороне, приходя в себя от вторжения посторонних. Наконец, девочка притихла, все еще всхлипывая, и Алена заспешила к выходу.
– Извините! Но так получилось. Володя… – она помедлила, – он опять сорвался.
«Сорвался. Куда сорвался? Ах, да! Поняла».
И тут на ум опять пришел депутат Валерка.
«А кому он докладывал?»
Алена ушла, и она осталась наедине с девочкой. Вероника пыталась задавать ей какие-то вопросы, но та не реагировала, уставившись в экран телевизора, где показывали мультфильмы.
Через несколько минут появилась женщина и, как всегда молча, прошла в комнату, нагруженная пледом, игрушками, книжками, и девочка, наконец, оживилась. Вероника почувствовала себя лишней и оставила их вдвоем, чтобы прилечь отдохнуть в спальне.
Не проходило неприятное ощущение, что это – начало очередного витка драмы с миллионами, в которую втягивают и ее. Она не могла просто взять и уехать. Это могло быть просто опасно. С той субботы, когда она повстречалась с «добрым дядькой» из «Шеврона», прошла неделя, и ничего не произошло, что еще ничего не означало. Затем, куда ехать? Ее собственная квартира стояла без мебели. Люда в который раз говорила о проблемах с квартиросъемщиками из других квартир, которые никак не съезжали, и о том, какое сейчас сложное положение на рынке. Все эти проблемы и чувство неопределенности отравляли ей жизнь.
Пришлось встать и впустить Алену, которая пришла, чтобы проверить, все ли в порядке. Потом куда-то уходила и приходила женщина. В конце концов она оставила дверь не запертой с мыслью: «Да пусть делают тут все, что хотят». Она слышала, как Елена Архиповна сначала кормила девочку, а потом пела песенку, и та уже весело щебетала.
Она проснулась, одетая, около двенадцати, прошла и заглянула в комнату. Девочка спала на диване, прикрытая пледом, а женщина, скрючившись, примостилась в кресле. Она тут же открыла глаза, как только Вероника появилась в дверях, была очень недовольна ее приходом и стала поправлять плед на девочке.
Потом среди ночи она слышала, как открывалась и закрывалась входная дверь. Вероника понадеялась, что они ушли, но это была Алена, которая пришла с инспекцией, и Елена Архиповна о чем-то ей докладывала в коридоре.
Вероника не выспалась и встала с головной болью. Она была готова высказать этому семейству все, что о них думает, но они уже исчезли. Молча и незаметно. После беспокойной ночи от них осталась лишь одна забытая на полу игрушка.
День тянулся бесконечно. Раздражал Сева, который все время названивал через компьютер с очередной проблемой. Чтобы как-то занять время, она обсуждала с ним какие-то мелочи, которые, по большому счету, он мог бы отрегулировать и сам. Казалось, что он наслаждался борьбой с электронным чудищем, а ей смертельно надоела вся эта бессмысленная деятельность, и Вероника просто отбывала время, за которое ей платили деньги до того момента, когда сможет без страха покинуть это сборище параноиков.
Телефонный звонок поступил, когда она уже собиралась покинуть свой компьютер и подняться к себе, чтобы поспать после беспокойной ночи. И это не был РС. Звонил внутренний телефон. Ее не было в списке сотрудников, что означало, что звонить мог только один человек.
– Зайди ко мне! Дверь открыта.
В комнате царил полумрак. Тяжелая атмосфера и спертый воздух давили на мозг. Хотелось побыстрее выйти наружу.
– Так и не нашли никого?
Голос шефа был возбужденным.
– Плохо ищете!
Сам он сидел в тени, и лица не было видно.
– Я не возражаю, если ты меня заменишь кем-нибудь другим.
– Нет уж. Ты хорошо себя зарекомендовала. Особенно в истории с «Шевроном».
«Что и откуда он знает?»
– Теперь мы пойдем до конца. Вместе.
– Если я захочу.
– Захочешь! Кто же отказывается от денег? Хороших денег.
– Если будут деньги.
– А куда они денутся? Или «Тоталь», или «Шеврон», или кто-нибудь еще.
– Или их разложат по карманам Земеля, Обухов, Важа Шалвович. Кто там еще? Твой друг Валерка.
Она кивнула головой на постер.
– А Валерка-то тут при чем?
Голос у него осип.
– Скорее при ком. От кого он получает бабки? Перед кем он отчитывался вчера вечером?
– Отчитывался?
– Да. По телефону после встречи с тобой.
Минуту царило молчание, потом скрипнуло кресло, и он показался из темноты. Его лицо было страшным.
– Выйди отсюда!
Отдохнуть и успокоиться не удалось. Она уже знала, кто мог так звонить в дверь. На пороге стояла Алена, но на этот раз одна.
– Позвонил Михаил снизу. Там что-то происходит.
Алена стояла и ждала ее реакции, но Вероника не двигалась с места. Она устала.
– А почему вы сами не посмотрите, что там происходит?
– У меня нет доступа на второй этаж.
– Хорошо. Мы поедем вместе, и я открою вам дверь.
– Я не могу бросить дочку.
Она стояла и смотрела на нее глазами, полными слез.
Вероника взяла со столика карточку и молча направилась к лифту. Алена осталась стоять на площадке.
В коридоре второго этажа стоял Миша и методично дубасил здоровенным кулачищем в дверь шефа. Вдруг оттуда раздался звук выстрела. И это действительно был выстрел! Она столько раз слышала их с экрана телевизора. Миша, не обращая на него ни малейшего внимания, продолжал сотрясать кулаком дверь. Раздался второй выстрел, и тяжелые удары продолжались.
Вероника держала дверь лифта, чтобы успеть уехать из этого сумасшедшего дома, если что-то произойдет. Алена, несомненно, знала, что происходит внизу, и послала ее вместо себя.
Неожиданно дверь нараспашку открылась. Володя окинул коридор блуждающим взором.
– Заходи.
Это предназначалось Мише. И, сфокусировавшись на ней, добавил:
– И ты тоже.
– Может, мы сами разберемся? Без посторонних.
Миша взглянул в ее сторону.
– А вот мы сейчас посмотрим, кто посторонний.
Его голос не предвещал ничего хорошего.
– Заходите оба.
Ей не хотелось отпускать спасительный лифт, но она все же решилась.
На столе безостановочно звонил телефон. Володя снял трубку и рявкнул:
– Все в порядке.
Она осталась возле открытой двери, посчитав, что так будет безопаснее. В комнате стоял сизый дым от стрельбы.
– Дай пушку!
Миша был настроен решительно.
– Пустая.
Володя бросил пистолет в ящик стола, а Миша стал возиться с окном. Наконец, оно поддалось, и сквозняк начал выдувать пороховой дым. Телефон начал заливаться опять. На этот раз ответил Миша и заверил, что все в порядке. Он по-хозяйски вел себя в кабинете шефа. Вероника все еще держалась поближе к коридору.
– Хорошо ты его отделал!
Миша кивнул на стену.
Вероника заглянула внутрь. Голова одного из друзей на постере отсутствовала. Были видны кирпичи красного цвета, а на полу валялись куски штукатурки и стреляные гильзы.
– За что ты его так? Продался? Я тебе говорил, что такого купят за пару штук.
– Продался? – переспросил Володя. – А вот мы сейчас посмотрим, кто продался и за сколько.
Он достал из ящика тоненькую папочку и швырнул ее Мише.
– Погляди-ка!
Тот раскрыл первую страницу и тут же закрыл папку.
– Что? Шпионил? Эта сука помогла? – Он кивнул в сторону Вероники. – Вспомнишь меня! Они вдвоем с Севкой тебя продадут по полной программе. Без копейки останешься!
– Давай сейчас о тебе. Сколько пообещали?
– Побольше, чем я у тебя получаю, работая ищейкой.
– Миш! Ну как ты мог? Мы же с тобой сколько лет вместе.
– Вместе? Это как вместе? Да, ты все это время держал меня за слугу. Те, которые начинали вместе с тобой, вон как поднялись. Ковальчук и другие. А я кем остался? Подметайло.
– Ну, ты же…
– А что я? Тупой? Да? Не потяну? А я, между прочим, инженер-связист. У меня есть высшее военное. А ты что закончил? Среднюю школу на тройки. Сам как-то по пьяни рассказывал. Я офицер. А ты до чего дослужился? До сержанта? Да, я к тебе пошел в охранники только потому, что в то время не было никакой работы для таких, как я, да так и застрял здесь из-за того, что мне все кости переломало, когда под тебя заложили.
– Да, я полмиллиона на тебя выложил в то время, когда для меня это были бешеные деньги. У бандитов взял и два года отдавал.
– Так ведь отдал. И еще заработал. А кем я стал? Инвалидом. И на всю жизнь. У меня детей никогда не будет, потому что там, в яйцах, что-то порвалось. Никогда. А ты мне тут про два года и про полмиллиона.
Володя помолчал, обреченно глядя в стол.
– Миш! Уйди! Уходи сам, пока я… – он не знал, что сказать, мотая головой.
– И что ты сделаешь? А? За все то говно, которое я за тебя убирал? Что?
И он поднял палку как дубину и начал угрожающе приближаться к столу. Володя с изумлением смотрел на него, потом открыл ящик стола, выхватил пистолет и вскочил на ноги.
