Внутренний голос огрызнулся: «Выбрала я, чего уж там, вот только выбор этот в моей жизни пока ничего пока не меняет». А тетка дальше говорила:
– Детей вот зачали, а вместо того, чтобы на перине пуховой с мужем под боком по утрам просыпаться, на сырой земле спала, а главное – с детьми нерождёнными в другой мир должна отправиться и подвиги там совершать, да еще непонятно какие. Неправильная ты героиня для сказки, неправильная.
– Какая есть, и не героиня я вовсе. А про другой мир поподробнее бы и про подвиги тоже, я на них вроде бы не подписывалась. И что там за пророчество? И вообще – непонятно, что от меня кто хочет.
– Учить нам с сестрами тебя придется уму-разуму, Лотта. А вот как за такой короткий срок уложиться – не знаю.
– А чему учить меня будете? – тут меня такое любопытство взяло, что аж подскочила.
– Не торопыжничай. Тому, о чем простой смертный только мечтать может, а не мечтает только потому, что не знает, что это существует. Учить будем порталами вратами пользоваться, открывать их и перемещаться в пространстве, в информационно-энергетической оболочке в безтелесном обликеМОЖЕТ???Земли скользить и находить нужные потоки, чтобы не утонуть и с ума не сойти – все покажем, что умеем. Людей немного чувствовать научим, насколько сами способны, а ты уж способности-то сама развивать будешь. Кот тоже помогать будет. Он тебе многое о Первой Земле расскажет, да о людях тамошних, он у нас ученый и философ, хоть и хвостатый. Времени только у нас маловато. На учебу месяц всего, не больше, имеем, а потом улетишь. Да еще тренироваться тебе летать надо, нельзя, чтобы крылья ослабли.
Тут тетки дружно загомонили, обсуждая как, что и в каком количестве мне в голову вкладывать. Просто птичий базар начался. Голова сразу распухла, и я жалобно так попросила:
– Можно, вы не втроем сразу учить меня будете, а по отдельности? Мне так легче воспринимать знания.
Тетушки начали обсуждать план занятий, а я пошла погулять по Буяну.
Только сегодня, наконец, я почувствовала остров, ощутила его дивную дикую северную красоту. Огромные валуны, выброшенные на берег, как игрушки, чахлые можжевельники, притаившиеся за ними, чтобы выжить и не быть смытыми в море – так просто и так невероятно торжественно. Остров в своей первозданной красоте, казалось, был осколком вечности – недоступный человеку и равный богам, а может и не им, но кому? Казалось, ты прикасаешься к чему-то великому, бесконечно мудрому, к тому, кто по своей непонятной доброте разрешил ощутить себя, не отвергая и не возвышаясь.
Вокруг до самого горизонта простирался океан, вдалеке плавали льдинкильдины. Чайки и поморники носились над водой, расчерчивая крыльями синеву воды и воздуха. Океан, как и остров, был извечен, только еще более непредсказуем и непонятен. Волны накатывали на прибрежные скалы, шумели и, как ласковые котята, лизали подножье острова и уходили назад, чтобы вернуться и насладиться извечной игрой – дотронулся и убежал, догони меня. Остров возвышался, океан шумел, а я стояла и удивлялась – как я, такая ничтожная, смею смотреть на это величие. Захотелось слиться с этим миром, раствориться в его безграничье, не задумываясь о будущем, забыть о том, что привело меня сюда – только смотреть и благодарить, что смогла, вернее, что мне позволили это увидеть. И тогда этот мир открылся и поглотил меня.
Крылья возникли сами собой, я поднялась над землей с невероятной легкостью и растворилась в потоках воздуха. Сознания достигла и накрыла волна понимания, что тут я своя, что, наконец, я дома. Вот мое начало и, если захочу, могу в любой миг оказаться здесь, и мне будут рады и остров с его обитателями, и океан, я буду любима и понята, согрета и защищена. «Дома я, дома», – пело все внутри. Я, наконец, обрела его, поняла, почему изредка, когда выматывалась в дороге, шептала себе слова: «Я устала и хочу домой». Но до этого мига я не понимала, куда именно домой, где он, мой дом. Дом Микулишны и дом отца я тоже любила по-своему, но ощущала, что в них я пришлая. А здесь, на этом острове, у этого океана я была действительно дома, и все мне рады и любят меня, потому что я своя.
Некоторое время я парила над островом, а потом тихо опустилась рядом с тетушками. Они вздохнули.
– Остров принял тебя, и ты действительно дома, Ловелия. Мы рады. Очень…
Потом они долго молчали и смотрели на океан, боясь словами разрушить возникшее понимание родства.
Тишину прервала Гамаюн.
– Все, набралась сил, пора приступать к учебе.
– Хорошо, – кивнула я, – с чего начнем?
– Со всего понемножку. Сначала география.
Передо мной поставили большой шар с нанесенными на нем океанами, горами и равнинами.
– Это Вторая Земля, она по рельефу похожа на Первую Землю, только там очень много городов, из-за чего многие места совершенно не узнаваемы. Но если хорошо познакомишься с общим устройством нашей, тебе и на первой будет легче ориентироваться. Этот шарик называется глобус, и, конечно, он не простой. Коснись указкой, – и мне в руку попала длинная палочка, – любой точки и посмотри, что получится.
При прикосновении на глобусе появилось изображение, похожее на ладошку.
– А теперь щелкни два раза.
Я щелкнула, и место, к которому я прижималась указкой, увеличилось, и стали видны массив леса и речка.
– Прикоснись еще.
И, о чудо, стал виден берег реки, тихая заводь, голые деревья, стоящие на берегу, слой листьев, лежащий под ними, и пожухлая трава на пригорке. Все дышало поздней осенью. Я как будто стояла в том месте и чувствовала аромат пожухлой листвы, холодную зябь воды и землю, которая уже ощутила первый заморозок. Чудеса.
– Молодец, Лотта. Ты увидела эту точку, почувствовала ее, а теперь протяни нить пути отсюда туда, захоти перенестись в нее, увидь себя стоящей на берегу. Только прошу – не увлекайся сильно, а то потом мне придется тебя ловить и переносить обратно.
Я попробовала, и меня как будто рванула и подняла над землей неведомая сила, которая тянула в этот только что увиденный и такой желанный кусочек мира. Но попасть не получилось, что-то мощно выдернуло меня из моих грез, и я услышала голос Сирин:
– Говорили же, у нее стразу получится, она же путница. Хорошо, что удержать удалось. Лови потом.
Я удивленно посмотрела на Сирин.
– Я что, чуть туда не переместилась?
– Вот именно. Сильна ты, девочка, в своих видениях и желаниях. Сильна. Давай потренируемся видеть точки, и ты уж, пожалуйста, не проявляй желания туда переместиться. А то можем не удержать.
Еще несколько часов я тыкала указкой в различные точки глобуса, отгоняя от себя жгучее желание заглянуть в одно место, а именно, во дворец, где сейчас находился Карен. Ну очень хотелось. Просто посмотреть, как он. На глобусе не было названий городков и поселков, и это затрудняло поиск. Но я, думая, где искать, вспомнила наше путешествие и начала потихоньку водить по глобусу рукой с указкой. Сначала нашла город, потом дворец и начала увеличивать его изображение. Что во дворце, я, конечно, увидеть не могла, но ведь мог же он, например, в парке гулять. Так захотелось его увидеть. Моей мечте суждено было сбыться. Такой знакомый белый конь Хи выезжал из дворцовой конюшни. Хи в красивом голубом кафтане на меху приблизился к дожидающимся его полутора десяткам придворных. Сопровождают на прогулке. Интересно, он еще наследный принц или уже король? Среди придворных были не только мужчины, но и дамы. Не понравилось мне это очень. Особенно одна, она так и крутилась в возле него, подъезжая совсем близко и, пристроив наконец свою лошадь рядом с лошадью Хи, начала весело щебетать. Жаль, что не слышно, о чем рассказывает. Карен улыбнулся ей, довольно официально, но улыбнулся, и сердце мое залила ревность. Он там развлекается, фрейлины вокруг него крутятся, а я тут беременная страдаю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
