Нам пришлось перелезть через низенькое ограждение одного из заброшенных участков, чтобы попасть на параллельную линию. У дачи Димона я притормозила. Мне не хотелось, чтобы посторонние видели меня с подростками. И уж тем более у меня не было желания объяснять матери несовершеннолетнего Димона, какие такие у меня с ним деловые контакты. Поэтому я предпочла остаться на границе заброшенного участка и ждать, пока Димон и Никитос не принесут обещанную улику.
Парнишек не было довольно долго. За время их отсутствия у меня несколько раз возникало ощущение, что меня либо разводят, либо попросту кинули. Зато когда Димон и Никитос продрались сквозь репейник и с довольными физиономиями остановились передо мной, я поняла, что ждала все-таки не зря.
Никитос протянул мне маленький сверток. Нетерпеливо разорвав бумагу, я извлекла на свет полиэтиленовый пакетик. В нем — то ли кулон, то ли подвеска, то ли деталь какого-то колье. Плоская круглая пластина диаметром чуть больше пяти миллиметров. Аккуратно просверленная недалеко от края дырочка подсказывала, что раньше пластина была сцеплена с основным украшением проволочным кольцом.
— Это ее искал тот грибник, — прокомментировал Димон. — Точно ее. Потому и руками в траве шарил. Надеялся если не увидеть, так почувствовать.
— Только он место перепутал. Слегка левее взял. А мы с Димоном не поленились, диаметр поиска чуть расширили и получили результат, — похвастался Никитос.
— Место в лесу, где грибник эту штуку потерял, покажете? — спросила я.
— Да там уже все затоптали, — пожал плечами Никитос. — Времени-то сколько прошло.
— Все равно покажите. Мне нужно взглянуть, понимаете? Нужно! — воскликнула я. — Сколько?
— Обещали же, что не обидите, — ухмыльнулся Димон.
Конечно, я не рассчитывала сейчас, через несколько недель, отыскать на земле следы грибника в спортивном костюме. Меня вела скорее интуиция, а не здравый смысл и логика. А место оказалось примечательное. Небольшая полянка на возвышении. Впереди, если спуститься по склону, озеро. А позади, за довольно густым лесочком, — ограда качаевской дачи. Идеальный пункт для наблюдения — и для засады.
— Описать грибника сможете? — закончив осмотр, спросила я.
— Высокий, крепкий, — начал Димон. — Волосы то ли русые, то ли каштановые. Вот как у Никитоса.
— А может, и светлее. Они скользким чем-то намазаны были. Противно так, точно соплями, — заржал Никитос. — Бывают же придурки.
— Насчет волос уверены? — напряглась я.
— Да точно. На голове капюшон, но челку-то видно. А как солнце на нее попало, она и заблестела, будто зеркальная, — пояснил Никитос.
— А когда второй раз мужчину этого встретили, прическа у него была такая же?
— Только еще и мокрая. И голова, и костюм. Со штанов текло, брызги летели.
— Опознать его сумеете?
— Можно попробовать, — деловито проговорил Димон и задал вопрос, который уже с час беспокоил обоих подростков: — А вы из полиции?
— Нет, дружок, я из другой организации, — призналась я.
— Жаль. Мы ведь хотели в полицию пойти, рассказать про мужика, да только полиция в городе, а родители нас одних туда не отпустят, — выпалил Димон.
— Отчего бы не рассказать родителям? — улыбнулась я.
— Так они потом себе все нервы истреплют, — замахал руками Димон. — Значит, точно не из полиции? А можете вместо нас заявление сделать? Мол, так и так, двое парней видели у озера постороннего в день гибели девушки.
— Боюсь, подобное заявление в полиции не примут, но обещаю, что сделаю все возможное, чтобы там о чужаке узнали.
Прощались мы как лучшие друзья. Подростки проводили меня до машины и даже рукой вслед помахали, чтобы дорога веселее казалась.
Глава 5
Весь обратный путь я ломала голову над одной-единственной задачкой. Чужак, посетивший дачный поселок «Возрождение» в день смерти Анастасии Качаевой, это Кирилл или нет? Под описание подростков он подходит. И рост, и телосложение, и прилизанные, напомаженные волосы. Если доказать, что он был в поселке в тот день, отшутиться ему уже не удастся. Поеду в «Шикарную фигуру», выложу перед ним факты и понаблюдаю за реакцией.
Мой взгляд упал на пластину, с помощью скотча прикрепленную к панели правее рулевого колеса. Кружок с дырочкой и чеканным рисунком. Такой маленький, что подробности рисунка без лупы не разберешь. Почему незнакомцу так важно было его отыскать? Допустим, что-то пошло не по плану и смерть девушки квалифицировали как убийство. Но разве полицейские стали бы удаляться от берега в лес и прочесывать траву в поисках улик? Нет, дело не в предосторожности. Дело в самом предмете, от которого отвалилась пластина. Скорее всего, он нашел предмет и забрал с собой, не заметив отсутствия пустячной детали.
Что это мог быть за предмет? Женский браслет с висюльками. Или сережка. Или часы с оригинальным ремешком. Однажды я видела нечто подобное — к кожаному ремешку приклеплены монетки разного размера. Часы были мужские.
На пластину я возлагала большие надежды. Предъявлю ее Кириллу, и он должен как-то отреагировать. О том, что Кирилла может не быть в салоне, я даже не думала. Нет у фортуны права повернуться ко мне спиной именно сейчас.
Завидев меня, администратор Елизавета помрачнела. Мой повторный визит грозил ей неприятностями. Любой офисный работник знает, что, если шефа рассердили или расстроили, достанется всем. Елизавета преградила мне дорогу:
— Прошу прощения, директор сегодня не принимает.
— И когда он возобновит прием? — нагло глядя на нее, спросила я.
— Для вас никогда, — отрезала Елизавета.
— Почему? — притворно возмутилась я. — Его так сильно утомила наша первая встреча?
— Я не интересуюсь причинами распоряжений директора, — четко, как автомат, выговорила Елизавета. — Прошу вас покинуть салон.
— Это вряд ли, — покачала я головой. — Мне необходимо увидеться с Кириллом немедленно, и я с ним увижусь.
— В случае неподчинения я приглашу охрану.
Тут я выудила из сумочки красное удостоверение, какие носят с собой представители закона, и помахала им. Елизавета тяжело вздохнула:
— Слушайте, вы что, не можете встретиться с Кириллом в другом месте? Или вызвать его повесткой? Если я вас пропущу, меня уволят, понимаете?
— Искренне сочувствую, но помочь ничем не могу. Мне необходимо задать Кириллу несколько вопросов, не терпящих отлагательства. Знаете, бывают ситуации, которые исключают возможность считаться с окружающими людьми и их интересами.
— Хорошо. Давайте придем к компромиссному решению, — воскликнула Елизавета. — Сделаем так, чтобы вы получили свое, но не подставили под удар меня.
— Это реально? — поразилась я.
— Реально. — Елизавета придвинулась ко мне вплотную и прошептала: — Сейчас я выставлю вас за дверь, отчитаюсь шефу. А вы тем временем обойдете здание и проникнете в него через черный ход. Синяя дверь с надписью «Бойлерная». Она закрыта изнутри на щеколду. Крючок, которым можно отодвинуть щеколду снаружи, крепится под нижним откосом первого слева окна. Дальше вам нужно будет подняться по лестнице на два пролета и попасть в общий коридор. Только не выдавайте меня!
— Ни в коем случае, — пообещала я. — Что ж, начинайте меня выгонять.
Елизавета громко, во всеуслышание заявила, что господин Носков не сможет принять меня ни сегодня, ни в обозримом будущем. Посоветовала мне найти другого специалиста и потребовала, чтоб я покинула помещение. Я прокричала в ответ какие-то угрозы и удалилась, но успела услышать, как Елизавета докладывает об итогах проделанной работы господину Носкову. Я улыбнулась. Все-таки принцип своей рубахи действует без осечек. Лояльность подчиненных к начальнику осталась в прошлом, нынешний век блещет иными добродетелями.
Следуя указаниям Елизаветы, я открыла дверь с надписью «Бойлерная», прошла через темный тамбур и поднялась по лестнице на второй этаж. Кабинет Кирилла находился в противоположном конце коридора, но преодолеть несколько десятков метров — плевое дело.
Я остановилась перед дверью кабинета, набрала в грудь воздуха и постучала. Ответа не последовало. Я нажала на ручку. Дверь бесшумно открылась. Кирилл сидел в кабинете один. Казалось, он ничуть не удивился моему появлению. Вежливо поздоровался и предложил:
— Не стойте в дверях, проходите, раз уж вы все равно здесь.
Я уселась напротив него и без предисловий заявила:
— Вы обманули меня.
— Серьезное обвинение, — улыбнулся Кирилл. — Позвольте узнать, в чем заключается обман.
— Вы встречались с Анастасией Качаевой в день ее гибели.
— Ого, смело! — продолжая усмехаться, заметил Кирилл. — И где же мы встречались? Дайте угадаю. По всей видимости, у озера, так? У того озера, в котором она утонула.
