детеныша та тянула мало.
– Взрослых, – кивнул мракобес. – Именно поэтому, когда маги работают с ним, они предварительно наносят на кожу специальное снадобье, чтобы яд не впитывался. Именно так и сделал Талан. Только нанес он яд детеныша мантикоры, который обладает очень интересным свойством… Я много о нем читал, видел последствие, но вживую наблюдаю впервые.
Голос мужчины изменился, став чуть задумчивым. Похоже, увлекшись, Вилар на некоторое время забыл, что «последствие» все еще сидит перед ним. И этот его мечтательный тон совсем не добавлял этому «последствию» радости.
– Постой, это что он выходит напомадился ядом мантикоры и полез ко мне?
– Ну… Да.
– Какая гадость! – с чувством воскликнула Ветала.
От мысли о том, чем и что еще могли использовать в качестве альтернативной косметики стало совсем плохо. Не то, чтобы особенно брезгливая, девушка все же порадовалась, что не успела отобедать, да и завтракала не очень плотно.
С усмешкой наблюдая за сменой эмоций на лице графини, Вилар только усмехнулся так, что блеснули белоснежные зубы. В переводе на общепринятый – это означало крайнюю степень веселья, за что мужчина все же схлопотал тычок острого девичьего локтя по ребрам.
– Нет, ну это невыносимо, он еще и издевается!
– Еще нет, – скурпулезно поправил ее Вилар, изловив рыжую за локоток.
Чуть поразмыслив, глядя в недовольно прищуренные карие глаза нахалки и перехватил уже и второй локоток, развернув девушку спиной к себе. Та даже возмутиться не успела. Вот и как теперь мстить? Не головой ведь бодаться.
Между тем Вилар продолжил, сдув с рыжей макушки распушившуюся прядку, которую ветер то и дело сносил ему в лицо.
– Яд детенышей, как я говорил, вещь очень интересная, – менторским тоном начал он, будто слушательница сидела в аудитории, а не на краю фонтана затылком к преподавателю. – При попадании в кровь, без лечения, он вызывает жар. Смертность невысокая, но из крови он выводится полгода. И здесь самое интересное…
«Самое интересное» почему-то оказалось почти у макушки рыжей. По крайней мере, именно на ней девушка ощутила дыхание Вилара и не то, чтобы это было особенно неприятно.
«Хоть от ветра прикроет, с паршивого мракобеса хоть ширмы пять минут.» – одернув себя, подумала Ветала.
Тихо фыркнув, даже не скрывая, что снова бессовестно читает ее мысли, Вилар отпустил один из локтей рыжей. Ладонь мага медленно скользнула над волосами девушки к ее спине, подсушивая.
– И что там интересное? – с трудом отвлекаясь от тепла, исходящего от ладони мракобеса, уточнила рыжая.
– Интересное… На полгода все существа и даже звери будут воспринимать тебя, как детеныша мантикоры. В том числе, сама мама-мантикора. В истории есть очень интересный случай. Маг случайно свалился в гнездо мантикор, они предпочитают обосновываться в глубоких чащах на высоких деревьях.
– Свалился? – недоверчиво переспросила Ветала.
Как можно было свалиться на верхушку какого-то тысячелетнего дуба она представляла слабо. Зато Вилар представлял очень даже хорошо и только хмыкнул.
– После празднования окончания академии магии и не в такое можно вляпаться.
С этим спорить Ветала не стала. Насколько она помнила последствия своего институтского выпускного… Впрочем, нет. Она хотела бы забыть эти последствия и сейчас воскрешать в сознании эти картинки не стоило. Мракобес и без того считает ее немного блаженной, так пусть у него останется хоть капля надежды на то, что здравый смысл ее не совсем покинул.
– Так вот, попал он в гнездо, где остался только один детеныш. Он и ужалил мага. Благо мамочка прилетела позже, к началу жара у мага. Собственно, так он и просидел там почти полгода, вскармливаемый и воспитуемый мантикорой.
– Погоди, а почему он не слез, когда очухался? – нахмурилась Ветала.
Нет, конечно, ситуация была не веселой, но придя в себя, с магией, ведь можно было легко убраться оттуда. Или нет?
– Знаешь, психика людей – очень интересная вещь, – задумчиво протянул Вилар, подцепив прядь рыжих волос, которая после просушки свилась кольцами. – Что-то там в его мозгах перещелкнуло. Когда его все же нашли, маг был твердо уверен, что он мантикора и на всех приближающихся только шипел, рычал и норовил запустить когти в горло.
Чуть нахмурившись, Ветала достаточно красочно представила себя в гнезде, посреди маленьких мантикор. Картина вышла милой, но радости не добавила.
– Хотя для мага это было даже полезно. Колдуном он был посредственным, а так, когда снова начал говорить, взялся за монографию. Сейчас это ведущий специалист по мантикорам и спорить с ним никто и никогда не рискует. Пожалуй, даже я, – задумчиво протянул Вилар.
– Почему? – даже удивилась рыжая, повернувшись к мракобесу.
Усмехнувшись, он все же отпустил ее локоть и поднялся с места.
– Потому что сложно спорить с тем, кто на любые аргументы норовит вцепиться тебе зубами в глотку. Особенности воспитания.
– Постой, зачем Талан это сделал? – решив, что мракобес собирается улизнуть, Ветала мгновенно поднялась на ноги, схватив его за руку.
Впрочем, бежать Вилар не спешил. Выразительно взглянув на ее руку, вынуждая неохотно разжать пальцы, он сделал несколько сложных пассов.
– Мантикора не тронет свое дитя, ему же нужно было эффектно появится и справится с чудищем. Но вред для тебя должен был быть минимальным. После такого бы никто не удивился, что ты вдруг воспылала высокими чувствами к своему спасителю. Да и риск небольшой…
– Постой, какими чувствами? – резко взмахнув руками, возмутилась Ветала.
На шкатулку, появившуюся в руках мракобеса, она почти не обратила внимания. Куда больше привлекли его слова.
Судя по усмешке, скользнувшей по губам Вилара, этот вопрос он ждал.
– Высокими… Или низкими. Теми, которое внушило бы тебе любовное зелье, в котором он замачивал тот носовой платок. Одно прикосновение к открытой ране и ты влюбилась бы в него, как кошка. Гаденыш давно подбирается к короне и ты – его золотой билет.
Обрисованная мракобесом перспектива вынудила девушку вздрогнуть. Уже не от холода, вернее, не от внешнего холода. Осознать, что только благодаря счастливому стечению обстоятельств удалось спастись от такого кошмара было… Страшно.
– Но почему он не к прицессе тогда… – начала было она, но тотчас осеклась, скривившись. – Ах да, принцессу застолбил гаденыш покрупнее.
– Могла бы и спасибо сказать, – не особенно, впрочем, обиженно, отозвался Вилар. – Вот, возьми.
– Спасибо, что твоя выгода пока что не мешает тебе вспоминать о старых знакомых, – усмехнувшись, в
