Ну а мне просто показалось забавным вытащить наружу давние холуйские привычки, одновременно оставив его мозг полностью свободным. А нечего куражиться над людьми спешащими!.
— Что угодно будет? Документики мигом проверим, — сбивчиво затараторил холуй божьей и моей милостью. — Давайте их сюда… Не извольте беспокоиться, сейчас данные внесем и можете быть свободны.
Самым забавным было то, что документы существовали исключительно в его сознании, точнее их наличие было внушено мной. Само собой, я и не думал задумываться о таких тонкостях как внешний вид или содержащаяся внутри информация — над этим пусть сам трудится, перенося на расположенный перед ним экран то, что подсказывает собственное подсознание. Ну а с досмотром и вовсе просто — он смотрел в сумку, но вместо глухо лязгнувшего оружия видел лишь всякую мелочь, которую обычно берут с собой в дорогу.
Все, процедура проверки и оформления благополучно завершилась, следовательно, этот тип уже не нужен. Но и оставлять воспоминания не следует… Разум моей временной марионетки словно оказался под действием душного. обволакивающего ветра забвения. Теперь у него будет сильно болеть голова, но он так и не вспомнит, что же такое произошло. Разве что сослуживцы могут задать пару вопросов, но и тогда он лишь отмахнется от этих, как ему будет казаться, глупостей.
* * *
Уютное, комфортабельное, но все же не слишком просторное купе. Ну да это сейчас не столь и важно. Гораздо больше меня сейчас волнует все тот же вопрос… Куда, черт возьми, изволили деться все маги этого мира? Элен лишь разводила руками в полном непонимании. Она ведь до знакомства со мной считала магию всего лишь сказками, пусть и очень интересными.
Я машинально крутил меж пальцев цепочку с хрустальной пирамидкой, понимая, что ее ценность возросла многократно. Но есть одно препятствие, весьма существенное — местонахождение обители сего вампира я знаю очень приблизительно. То есть известен город, но он совсем не маленький и где именно искать — совершенно неизвестно. Есть, правда, одна маленькая зацепка, но и тут сложновато будет ей воспользоваться. Сангрени, покойница, рассказала как-то о человечке одном, не первую сотню лет уже живущем и вместе с тем никакими магическими способностями не обладающим. Каприз природы и все тут…
Зачем он мне? Просто долгожитель этот того вампира знает, сам к нему наведывался с целью природу прояснить своего организма уникального. К тому же и город тот же самый, что также немаловажно. Вот ЕГО имя мне известно, да и место проживания тоже не было секретом… в то время. Какая-никакая, а отправная точка.
— Какого дьявола! — вскрикнул я от неожиданности, когда из моего кармана выпорхнуло нечто непонятно-непотребное. — Ах, вот он ты какой!
Явление духа народу состоялось… Сыграло видимо роль свою смертей количество большое, в непосредственной близости от меня произошедших и при самом моем прямом участии. А что еще подобному существу надобно, чтоб себя полным сил почувствовать? Разве что наличие поблизости кого-либо, с потоками магическими управляться способного. Так вот он я, все время его с собой таскал. И поколдовать мне пришлось преизрядно. Так что ничего удивительного, что дух созрел так быстро не было.
Оставалось последнее, чрезвычайно важное действо, — послать в неоформившееся еще сознание духа импульс, который раз и навсегда привяжет его к хозяину. А то ведь духи — существа малопредсказуемые, способные на любые пакости, в том числе и по отношению к хозяину. Если конечно хозяин настолько глупым окажется, что запрета соответствующего не поставит.
Готово. Можно и осмотреть, что же такое у меня получилось… Надеюсь, что первый блин вышел не совсем комом. Тем более, нынешняя внешность духа отражает, так сказать, состояние его души. Почему «так сказать»? да о какой душе у духа кладбищенского порождения речь вообще идти может? А внешность оказалась колоритнейшей.
Горящие бирюзовым пламенем глаза на фоне черной как антрацит кожи создавали довольно серьезное впечатление, к тому же сильно дополняемое клыками и раздвоенным змеиным языком, то и дело появляющимся из ухмыляющейся пасти. Две руки, две ноги и… крылья перепончатые, точно как у мыши летучей, которыми тот лениво взмахивал, зависнув в полутора метрах над полом.
А глазенки-то хитрые, воровато оглядывающие окружающую обстановку. Ну точно мелкий бесенок, как их описывают во многих трактатах и некоторых солидных бестиариях. Зато очень полезными качествами обладает от рождения, без всякого развития — таковы уж свойства организма. По желанию может становиться невидимым, форму тела менять способен в весьма солидных пределах. Менять, а не увеличиваться! Ну а для того, чтобы другие, особенные способности прорезались — этого дармоеда кормить нужно и кормить хорошо. Чем? Ну, повторяться не стану, но напомню, что этого на моем пути точно в избытке будет.
— И как его зовут? — полюбопытствовала Элен, пристально разглядывая появившееся чудо-юдо. — Он хоть говорить умеет?
— Пока еще нет, но непременно научится. Скоро… Насчет же имени дело посложнее. Дать его должен хозяин, то есть я, но вот что бы такое придумать…
Однако, тут бесенок решил показать, что же такое ценное он из себя представляет и выдохнул из оказавшейся неожиданно широкой пасти язык белесого пламени. Хорошо хоть направлено оно было в сторону окна, поскольку это оказался не огонь, а нечто более серьезное. Стекло, куда попало пламя, просто растворилось, будто его и не было.
Прелестно! Мое первое творение в области бестиологии оказалось еще более полезным, нежели можно было предположить. Кладбищенский Ветер — одно из простых, но очень эффективных заклинаний некромантов. Оно способно уничтожить на своем пути все, но в прямой зависимости от силы сотворившего чары. Легче всего превращается в могильную пыль плоть, затем кости, ну а там и неживые вещества ждет та же участь. Бесенок же обладал этим умением в очень впечатляющей степени — небольшой участок стекла попросту исчез, образовалась дыра с оплавленными краями, откуда сразу же ворвался не слишком теплый ветер.
— Чума на твою голову, могильное отродье! — взорвался было я праведным гневом, — А это идея… Чума — вот твое прозвище!
Получивший имя дух пару раз хлопнул крыльями, разевая пасть в беззвучном крике, после чего исчез.
— Куда это он?
— Здесь он, никуда не денется, — отмахнулся я. — Перешел в невидимое состояние — ему так легче набирать силы. Переусердствовал, пытаясь продемонстрировать свои таланты.
— Из-за этих талантов теперь сквозняком все купе продует, — не оценила произошедшего Элен.
— Да и поспешил ты с именем. — Недовольно поморщилась Элен. Я только собралась тебе посоветовать его Бегемотом назвать. По шкодливости ему бы это имечко идеально подошло!
— Бегемотом? — я замер в недоумении, пытаясь сообразить, каким образом гиппопотамы могут ассоциироваться с мелким и шкодливым бесенком. Так ничего и не надумав, перевел недоумевающий взгляд на мою спутницу. — А что в этих животных шкодливого? По-моему, очень спокойные создания.
— Да не с бегемотами, а с Бегемотом! Герой это литературный, слуга дьявола — Воланда, который очень любил пакости делать. Кстати, надо будет как-нибудь разыграть подобное представление. Всегда мечтала примерить на себя роль Геллы! А на Воланда, с твоими аристократичными замашками и магией, ты вполне потянешь.
Я пожал плечами. Что-то у моей спутницы совсем воображение разыгралось. Чума, все же имя для беса куда как подходящее. Да и я от своего родового имени в угоду какой-то неизвестной мне книжке отказываться не собираюсь. Но, с другой стороны, если Элен так уж хочется поиграть в маскарад, то не вижу смысла отказывать ей в этом маленьком удовольствии.
— Да не расстраивайся ты так. Если хочешь, немного попозже, я прикажу ему и на Бегемота откликаться. Зато пользы от моего создания, как выяснилось, будет даже больше, чем я рассчитывал. И вообще, кушать хочется…
— Тебе? — от удивления глаза девушки достигли максимально заложенного природой размера. — Ты же вампир, а вампиры вроде только кровь пьют. Или я что не так поняла?
О стереотипы человеческие и слепая вера в сказочки, придуманные невесть кем и неведомо для кого! Берем часть правды и добавляем кучу сказок. Результат очевиден — отделить драгоценный кристалл изумруда от осколков битого бутылочного стекла сможет ой как не каждый.
— Вот ты что больше всего пить любишь? — спросил я у своей спутницы.
— Коньяк… А из безалкогольного, пожалуй, сок апельсиновый.
— А ты готова пить это и только это многие годы? — задал я провокационный вопрос и тут же сам на него ответил. — Очень сильно сомневаюсь. Так и мы любим кровь, к тому же без нее нам просто никак, но это вовсе не повод, чтобы отказываться от прочих маленьких радостей жизни вроде хорошего застолья, тем более в приятной компании. Так что поведай мне, где в этот твоем поезде можно перекусить и возможно ли это в принципе?
