— А ну, закрой пасть, чмо! – Рявкнула я и махнула рукой вперёд. – Проезжай мимо, чего встал как говняной столп.
Поправила волосы, вздёрнула подбородок и взглянула на незнакомку. Она тихо улыбалась и прятала от меня глаза.
— Только так с ними и надо! – Захлопнула багажник и, открыв пассажирскую дверь, вытащила из детского кресла динозаврика. Посадила его рядом и строго-настрого наказала сидеть и не высказываться насчёт того, что место занял чужой ребёнок.
Повернулась к незнакомой девушке и показала ей, куда посадить своего успокоившегося малыша.
— Меня Надя зовут, а вас? – Протянула руку девушке, и она пожала её в ответ. Ладонь оказалась холодной, а пальчики - тоненькими.
— Катерина. – Тихо произнесла и побледнела. Посадила раскрасневшегося малыша в машину и пристегнула ремни. Закрыла аккуратно дверь, чтобы не напугать ребёнка, и встала около меня, не зная, что делать дальше?
— Поедем Катерина, пока не приехал ещё какой-нибудь мужик, и не показал нам свой характер.
— Они все одинаковые. Сначала клянутся в любви, потом изменяют и выставляют за дверь.
Я рассмеялась истерическим смехом и обошла машину.
— Катерина, кажется, мы с тобой подруги по несчастью. – Села я на водительское кресло, а девушка – на пассажирское. Завела машину и отъехала на безопасное место, на обочину.
— Почему? - Удивлённо посмотрела на меня Катя. - Тебе тоже изменили?
Я кивнула и взглянула в большие темно-карие глаза скромной девушки. Её бледное лицо не выделялось на фоне волос мышиного цвета, заплетённого в тоненький хвостик, и даже розоватые губы не спасали ситуацию.
В прошлой жизни я проходила мимо таких девушек, не замечала и не удостаивала взглядом. Моя прошлая жизнь закончилась два дня назад и сейчас меня окружали другие люди.
— А ещё отобрали ребёнка, которого я люблю больше жизни. – Противный ком подполз к горлу, и на глазах выступили слёзы.
Девушка сжала мою руку и нахмурила лоб.
— Не-е-ет. Не может быть. Это бесчеловечно. – Полезла в сумку и достала оттуда упаковку салфеток. – Разве можно отобрать ребёнка у матери?
— Мой муж – чудовище и об этом я узнала только сегодня. – Сжала её руку и взяла протянутый мне бумажный платочек.
— Ваша… хм… твоя грудь. – Показала пальцем на свитер.
—Я не знаю, куда мне теперь девать это молоко! – Вскрикнула я и отчаянно сжала набухшую грудь. Ребёнок сзади заплакал, и я подумала на миг, что это Максюша. Повернулась и поняла, что ошиблась. – О боже. Дай мне сил.
— Надя, послушай меня. Сам Бог послал меня тебе. – Улыбнулась и я увидела, как невзрачная девушка расцвела. Потянулась к ребёнку и сунула соску ему в рот.
— Что это значит? – Шмыгнула носом и вытерла слёзы салфеткой.
— Моя маленькая дочка никогда не пробовала материнского молока, потому что из-за моей болезни врач запретил мне её кормить.
— А?.. - Захлопала ресницами, начиная понимать, о чём говорит Катя. - Твоя дочь — искусственница?
— Да, к сожалению. - Грустно произнесла девушка и посмотрела на меня. - Но всё может измениться, благодаря тебе. - Кивнула в сторону дочери.
— О Боже! О Боже! Конечно же. - Взглянула на Катю, всё ещё спрашивая разрешения. - Можно?
— Да! - Радостно воскликнула и посмотрела на часы. - Валюше как раз пора подкрепиться.
Глава 19. Опять эта Алла!
Я пересела на заднее сиденье, стянула свитер и осталась в белой майке и бюстгальтере. Взяла маленькую девочку на руки и погладила её пушистые волосики. Она была такая худенькая, слабенькая, словно недоедала. Или дело было в искусственном вскармливании?
Мой Максюша в этом плане рос богатырём. Кушал хорошо и набирал вес очень быстро.
Тяжко вздохнув, запретила себе грустить, зная, что скоро я увижу своего малыша. Надо только подождать немного, и мой сын снова будет со мной.
– Так значит тебя зовут Валюша? - Посмотрела на голубые глазки девочки и крохотный носик кнопочкой. - И ты никогда не пробовала материнского молока. Бедняжечка. Ну ничего мы сейчас это поправим. Поможем друг другу.
Посмотрела на Катю, сидящую на переднем сидении и её умиротворённое лицо.
– Катя, чем ты кормишь Валюшу? - Расстегнула бретельку бюстгальтера и сдвинув майку, приложила кряхтящего ребёнка к груди. Маленькая, кажется, не понимала, чего от неё хотят? Но это длилось пару секунд, пока она наконец не нашла сосок и не присосалась к нему своими пухленькими губами. – Ого! - Подняла глаза на девушку и улыбнулась. - Вот это сила, я понимаю.
– Хожу на молочную кухню и беру смеси, кашки и соки. Всё, что положено детям-искусственникам.
– У тебя, что нет денег на нормальную еду? - Спрашиваю без задней мысли и перемещаю ребёнка ко второй груди. Первую опустошила почти полностью.
Катя отворачивается и смотрит в окно. Молчит.
– Прости меня, Катюша. Я не хотела.
– Ничего. Ты и так мне помогла. Очень. Только вот как теперь Валюша будет есть искусственную смесь после того, как распробовала настоящее материнское молоко?
– Разберёмся. Как-нибудь. Не переживай. А куда ты шла, в тот момент, когда… я тебя… хм… ну ты поняла.
– Мы шли домой. Гуляли в парке.
– А теперь надо заехать в больницу и найти врача, чтобы осмотрел тебя. - Я посмотрела на довольную сытую девочку, причмокивающую от удовольствия. - И тебя тоже, Валюша.
– Нет. Не надо. - Сморщила лицо и помотала головой. - Со мной всё хорошо.
– Здесь есть неплохая частная клиника… моего мужа. Там нас примут бесплатно и осмотрят тебя и твоего ребёнка.
Катя повернулась ко мне, и глаза её сверкнули.
– Что за клиника?
– “Город здоровья”. Кажется. Педиатры там не очень, а в целом клиника хорошая.
– Нет, туда я не поеду! - Категорически произнесла девушка и сложила руки на груди.
– Почему? - Я положила засыпающую Валюшу в детское кресло, застегнула бюстгальтер и надела на себя свитер. Пересела на переднее сиденье и посмотрела на Катю.
– Мой муж… изменил мне с одним педиатром из этой самой клиники.
– НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! - Я закрыла ладонью рот и мне показалось на мгновение, что от этой новости у меня сейчас остановится сердце. - Как её звали?
– Я не помню. Это было полгода назад. - Закатила глаза и почесала затылок. – Хм… имя такое жёсткое и короткое. – Ммм…
– Алла? - Спросила я ни на что не надеясь.
– Алла. Да. Но откуда ты?.. Знаешь? Понятно. - Взяла меня за руку и сжала. - Это одна и та же шалава, которая…
– … уводит наших мужей! - Стукнула со всей силы ладонями по рулю и машина заорала сиреной. Ребёнок тоже заплакал. - Подстилка рыжая. Чтоб тебя! Ну нет, я этого так не оставлю!
Посмотрела назад, но Катя уже успокаивала свою дочь.
– Прости. Не сдержалась.
– Ничего. - Повернулась ко мне. - Что же нам теперь делать?
– Ты обращалась к адвокату? - Спросила я свою новую знакомую, вставляя ключ зажигания в замок.
– Нет, конечно. Откуда у меня деньги? - Опустила глаза и схватила подол серого платья. - Муж оставил меня без всего. Хорошо, хоть Валюшу отдал. Я бы за неё глотку перегрызла. Обоим. Выставил из дома в том, в чём была. Без денег, без вещей, с ребёнком. Хорошо, мама-пенсионерка живёт тут недалеко. К ней пошла. Она меня приняла, хоть и переживает до сих пор. - Вытерла набежавшие слёзы и я достала из бардачка одноразовые бумажные платочки, протянула ей дрожащими руками.
Ситуация очень напоминала мою, и мне просто невероятно хотелось разреветься, но я не могла. Не сейчас.
Пока не верну сына, ни одной слезинки не пророню.
– Катя, знаешь что? Мы сейчас поедем в какое-нибудь классное кафе и закажем себе самое вкусное мороженое, какое там найдем. А потом я тебя отвезу домой.
– Но почему ты мне помогаешь? - Подняла на меня свои большие карие глаза. - Это из-за того, что ты меня чуть не сбила. Но я уже простила тебя. Понимаю, что у тебя ситуация ещё хуже. Твоего ребёнка муж забрал. Прости, что напомнила.
