— Так я и заклинания такого не знаю, — Сэм спокойно присел на корточки, чтобы разложить костер из веток, которые уже были принесены.
— Сэм, а сколько пульсаров подряд вы можете создать?
Мы с графом были одинаково удивлены, заклинание экрана у боевиков считалось одним из простейших. Из-за усталости я даже не заметила, что прошлый костер не был накрыт, да и про то, что костер могут заметить пропустила мимо ушей.
— Четыре, — спокойно ответил маг, шепотом поджигая сломанные ветки.
— Тогда у вас должно получаться базовое заклинание без шумопоглощения, — сказал граф, тяжело опускаясь рядом с Сэмом. — Я могу подсказать, оно простое.
Я тоже подсела ближе к костру и вытянула озябшие руки. Граф быстро объяснил основу заклинания, и Сэм тут же попробовал. Не вышло. Еще две попытки и он просто пожал плечами. Граф еще что-то сказал, но интерес Сэма был обращен к сырой костели, которую он зачем-то перебирал.
Острый голод ощущался нечеловечески. Когда шли, были заняты и мысли о еде мелькали реже. Сейчас же мы сидели и ждали, когда костер разгорится ярче и можно будет испечь костель. Пока смогла отвлечь от мыслей о еде только тренировка Сэма. Но она ему пришлась не по душе.
— Мы со всех сторон закрыты, так что ничего. Не должны увидеть. На ночь затушим, — махнул он рукой, после очередной попытки.
— Если не получилось в первый раз, получится в десятый. Для этого у вас всё есть, нужно лишь старание и упорство, — сказал граф, а Сэм скептически хмыкнул.
— Верь ему. У меня тройной щит стал получаться идеально, только после того, как я поступила в школу, и профессор заставил отрабатывать его на скорость каждое утро в течение полугода, — уверенно кивнула я, уговаривая себя думать о тренировках, а не о печёной костели, которая в мыслях по вкусу поразительно напоминала курицу.
— Полгода на щит? — пораженно спросил Сэм. — Если вы столько времени тренируете один щит, то когда другие заклинания? И когда живете-то, вообще?
Мы с графом недоуменно переглянулись. Свободного времени, конечно, было немного, но никто не жаловался. Я бы с радостью вернулась к тренировке Сэма, это отвлекало, но он, видимо, нашел для себя другую тему, которая позволяла ему не думать о еде.
— Я же серьезно спрашиваю, про жить-то. Вот вы, Фицуильям, когда последний раз с девушкой гуляли?
— Обсуждать подобные вещи… — начал граф, но Сэм не дал закончить, после общей чистки костели он, как будто перестал опасаться графа и говорил свободно.
— А вот я гулял с тремя перед войной, — он сел удобнее и мечтательно улыбнулся. — Две рыженькие, почти как вы, и одна беленькая. Вся-вся, как сахарная.
— Сэм, — предостерегающе сказала я, видя, что после сравнения с двумя рыженькими, граф заледенел. — Мы рады за тебя, и не переживай, у нас тоже насыщенная жизнь.
— Заклинаниями? — обидчиво спросил Сэм, которому только что так резво запретили говорить о своем сахарном чуде.
— Жизнь состоит не только из свиданий, — сухо ответил граф. — И никогда не стоит считать, что повышая свое мастерство, человек напрасно тратит время.
— А зачем вам такое мастерство-то? — после паузы с искренним любопытством спросил Сэм. Если бы не этот чистейший интерес, наверное, Фицуильям промолчал.
— Расти над собой — это своего рода испытание, которое нужно пройти, чтобы почувствовать, что ты можешь быть лучше, чем ты есть, — задумчиво разглядывая костер, ответил граф.
— Угу, — кивнул Сэм и подкинул, наконец-то, костель, палкой вдавив в самые угли, и вдруг произнес. — Но так-то вам это все без надобности, вы же не будете работать магами в крепости или где еще.
Граф молчал, он выглядел ужасно уставшим, появилось ощущение, что даже короткий разговор его слишком вымотал. И за него ответила я:
— Необязательно работать именно магом, у многих одаренных аристократов есть мастерские по производству магических вещей, а созидатели выполняют очень специфические заказы…для друзей. Для этого нужно очень хорошо знать то, чем занимаешься, — тихо проговорила, вспоминая, как отец горел своими работами, которые делал не для каждого и как переживал, когда они приходили в негодность. Он мог отказывать просителям и сам выбирать себе занятия, у него была определенная свобода, которую давали деньги и титул. Но он был созидателем и без магии жизни не представлял.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сэм никак не отреагировал на слова, а сосредоточенно ворошил костер, забрасывая костель головешками. Уже почерневший по бокам клубень почти не пах навозом. Но будь костель даже вместе со своей вонючей кожурой, я бы ее проглотила.
— Ты бы если потренировался, тоже мог бы вырасти. Немного новых заклинаний и можно искать работу в столице, — проговорила я, только чтобы отвлечься от голода.
— Не, ты что. Мне моя крепость дороже. Тишь да благодать. Вот закончится война, опять будет красота, — ответил он. — А вот это ваше по полгода — нет. Лучше, как обычно.
— Свидания с рыженькими, я поняла, — усмехнулась я.
— Да, можно и с тёмненькими, — немного смущено, но совсем несерьезно ответил он. Ловелас нашелся.
Костель мы ели горячей. Обжигая руки и губы. Даже граф не морщился от запаха и съел свои три клубня в рекордные пять минут. Костер мы затушили, а сами легли всеми вместе у углей, прикрывая волокушей ноги.
— Думаю, нужно идти в направлении крепости, — тихо произнес граф. — Выйдем на дорогу узнаем, что происходит и станет ясно, куда идти дальше.
— Я поставил сигналки, на рассвете они поднимут и сразу в путь, — сонно пробормотал Сэм.
— Нам нужно остаться, — замирая, проговорила я.
— Почему?
— Нас ищут, я чувствую, — потом спустя несколько минут, когда никто так ничего и не сказал, все же призналась. — Мне приснился Галатэль, он просил не уходить.
— То есть только из-за того, что тебе приснился эльф, мы должны рисковать? — холодно спросил Фицуильям после короткой паузы. — А как же дезертиры, от которых мы так упорно уходили?
— Я не могу объяснить, но чувствую, что нам нужно остаться.
— Обсудим это утром, — произнес граф и немного отодвинулся от меня.
Я промолчала. Все уже было решено, и я не собиралась ничего обсуждать. Завтра никто никуда не пойдет.
Глава 4
Ранним утром парни, как будто забыли то, о чем я говорила. После сна и очередного заговора граф стал намного энергичнее, чем был вчера. Он отдавал распоряжения Сэму и сам собирался в путь. Я же ходила за ним и пыталась убедить в том, что надо остаться. На мои слова он спокойно кивал, продолжая забрасывать кострище. Но я все равно говорила, правда, все одно и то же. Сама не была уверена, что нужно стоять на месте, но когда думала о сне, внутри что-то щелкало, и, мне казалось, я права. Когда он закончил с костром, а Сэм собрал остатки печеной костели, я встала перед ним, перегораживая дорогу.
— Фицуильям, нужно просто подождать, за нами придут, — сказала я, уже понимаю, что могу из упрямства остаться одна в лесу. — Ты же знаешь у ведьм очень развита интуиция, и сейчас она говорит, что нужно ждать.
Он опять кивнул и… закинул меня на плечо. От удивления я повисла, как куль, без сопротивления. Граф крепко прижал мои ноги и пошел. Еще минуту я просто болталась, собираясь с мыслями, а потом сухо спросила:
— Фицуильям?
— Арейна, — отозвался граф. — Я учёл твои доводы, но не услышал главного — сколько ждать? Отсюда вывод, ты сама не знаешь и, более того, не уверена в правильности своего решения. Но зная тебя, предполагаю, что ты привязала бы себя к дереву и бросалась в нас пульсарами, продолжая ждать, когда за тобой придут. А слушать нас ты бы не стала. Поэтому, к сожалению, пришлось прибегнуть к варварскому способу твоего передвижения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
От негодования я набрала полную грудь воздуха и чуть не задохнулась. И зачем я только им рассказала куда идти, да еще подробно описала развилку, на которой свернуть? Меня, можно сказать, предали. Просто уму непостижимо!
Я сложила руки и теперь висела, опираясь на них грудью. Мне кажется, эта поза должна была дать понять, насколько я зла. Будем надеяться, даже со стороны сапог она заметна.
