— Какие же, позвольте полюбопытствовать? — заметно посуровевшим голосом вопросила княжна.
— Да, знание о своем прошлом — оно бывает иной раз куда нужнее, чем знание о строении вещества. Корни человека, народа — вот что изучают эти науки. Лиши нас знания своей родословной — и опомниться не успеем, как потеряем свободу. Все поработители начинали свою работу с извращения истины, с фальсификации прошлого…
— Насчет родословия полностью с вами согласен, — подал голос Овцын. Что бы там ни говорили, а генеалогия — превеликой важности предмет, и вам, Анна Аполлоновна, не след ею небречь. Для вашей фамилии достославной какая-то там физика — это просто плюнь да разотри, прошу покорнейше простить за резкость выражения…
Княжна презрительно хмыкнула, но ничего не ответила. После продолжительного молчания снова заговорила — с легким оттенком обиды в голосе.
— Хоть вы и полны непонятного мне скепсиса в отношении естественных наук, но прошу вас договорить о взаимозависимости пространства и времени.
Ильин был рад полной темноте — иначе Бестужева заметила бы, как смутили филолога ее слова. «Невежа!» — досадливо сказал он себе и, стараясь сохранить невозмутимость в голосе, принялся за объяснения.
— Дело в том, что оба эти явления имеют материальную природу, и при изменении одного меняется и другое. К примеру, в космической ракете, летящей со скоростью света… — Ильин умолк, вдруг сообразив, как воспринимают его слова в подземелье, но полное молчание заставило его говорить еще быстрее. Я имею в виду умозрительную возможность полета от одного небесного тела к другому. Так вот, для пассажира такого летательного аппарата — ракеты пройдет в пути, к примеру, один год, а для жителя Земли, который никуда не летит, — несколько лет.
— Но при чем здесь метеорит? — спросил Овцын.
— Ради бога, не задавайте мне подобных вопросов, — взмолился Ильин. — Я сам едва кумекаю в этих хитросплетениях теории относительности — так именуется учение, которое пытается дать объяснение природы пространства и времени. Единственное, что я могу — вместе с вами предполагать… Так вот, возможно, для метеорита, пришедшего из космоса, время текло иначе, чем для нашей планеты, и при ударе произошло смещение земного времени. Я представляю это себе примерно как удар камня по резиновой преграде.
— Какой? — не понял коллежский секретарь.
— Ах да, в ваше время не было резины. Ну тогда представим себе натянутую ткань, хотя это не совсем наглядный пример. На эту ткань падает камень, и преграда начинает колебаться — то туда, то сюда, пока не затухнет энергия удара. Если представить себе, что колеблется время, то можно вообразить, как на ограниченном участке происходит смешение пластов прошлое совмещается с будущим. А биологические объекты — то бишь мы с вами, оказавшиеся в точке касания разных времен — как бы проваливаются в иное измерение. В данном случае так и произошло с нами.
В темноте раздался смешок Овцына, и вслед затем коллежский секретарь проговорил:
— Но раз происходит колебание, значит, мы можем попробовать и назад вернуться — стоит прыгнуть снова в эту яму, как нас может бросить в обратную сторону.
— Э, да вы неплохо схватываете, — с удивлением отозвался Ильин. — Не зря, видно, в эпоху Ломоносова жили.
Щеголь самодовольно кашлянул.
— Но ведь не будешь же сидеть в воронке целыми днями, а то и месяцами, — сказал филолог. — Когда оно происходит, это обратное колебание?..
В беседу снова вступила княжна:
— Я полагаю, тут и думать нечего. Если нас всех тащило в прошлое, это значит, что мы попали в воронку, когда происходило возвратное движение времени. Нетрудно понять, что сначала оно сместилось в нашу сторону, в направлении из этой эпохи в будущую. И произошло это в момент удара метеорита о землю.
— Понял! — непроизвольно воскликнул Ильин. — Амплитуду колебания можно выяснить, узнав, сколько времени прошло от падения небесного тела до нашего появления на дне воронки… Да у вас, Анна Аполлоновна, поистине естественнонаучный склад ума!
Дискуссия была прервана внезапным шумом снаружи. Послышались крики, топот копыт. Откуда-то издалека донеслись размеренные удары по металлу. Ильин высказал догадку, что кто-то колотит в било, виденное им во время посещения городища.
Суматошная беготня и тревожные крики приблизились к самому входу в подземелье. Приникнув к двери, узники ловили звуки схватки — у них уже не было сомнения в том, что происходит наверху.
Что-то тяжело плюхнулось совсем рядом, сиплый вопль покрыл все ближние и дальние голоса, потом после нескольких мгновений отчаянной возни кто-то захрипел и забился на земле.
Дверь резко распахнулась. В ослепительно-голубом прямоугольнике сгрудились несколько фигур. У ног неизвестных конвульсивно вздрагивало тело стражника.
— Грядите вон! — зычно крикнул детина в остроконечном шлеме и кожаных латах.
Щурясь от яркого света, Ильин первым сунулся к выходу. За ним потянулись остальные — опасливо поглядывая на вооруженных людей, на истекающего кровью бородача, продолжавшего биться в пыли. Взгляд княжны будто прирос к окровавленному мечу, которым размахивал шлемоносец.
— Похоже, княжеские дружинники, — пробормотал филолог, повернувшись к Овцыну. — На всех доспехи одинаковые…
Освободители с явным изумлением оглядывали разношерстную компанию, выбравшуюся из подземелья. Когда появившийся последним Ивашка торопливо перекрестился, один из воинов обрадованно сказал:
— Христьянин!
Другие одобрительно загудели.
Внимание Ильина привлекла кучка людей, сидевших поодаль на земле спиной друг к другу. Вокруг них расхаживали еще несколько дюжих малых в шлемах и панцирях. Именно туда вели филолога и его товарищей по несчастью.
— Даю голову на отсечение, что это наших тюремщиков теперь повязали, вполголоса заметил Овцын.
— Хотел бы я знать, кто наши избавители, — отозвался Ильин и тут же воскликнул: — Ба-а, со стороны городища дым повалил. Вон туда смотрите…
Все повернулись как по команде. Над лесом стремительно разрасталось белое облако. Дружинники загорланили что-то воинственное, но слова песни Ильин разобрать не смог.
Когда их подвели к группе бородачей, сидевших на земле, филолог увидел, что руки их связаны. В ту же минуту его собственные запястья быстро стянули сыромятным ремнем, а потом толкнули к прочим пленным. Он упал на колени, потом сел рядом с другими и тогда увидел, что один из дружинников в раздумье застыл перед княжной, в то время как второй недоуменно мнет парик, сорванный с головы Овцына. Ивашка стоял тут же и с неменьшим изумлением разглядывал коротко остриженную голову щеголя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});