и девочку. Маси родила Дьенке и Мейбунун, Сура — Бобо и Сори, Кату — Томбо и Хобо, Диара — Коронгоя и Сара, а Сабата — Сорко и Нару. Когда дети подросли, Ной, да будет над ним мир, разрешил им переселиться вместе с их матерями в сторону Реки и поселиться там. Они ловили рыбу, снискивая тем пропитание себе самим и доставляя Ною некоторое количество этой рыбы. Они делали это, пока не достигли /
28/ брачного возраста. И [тогда] Дьенке женился на Сири, и был он родоначальником племени дьенке (с буквами "джим" и "каф" с кесрами и ималой и стяженной "нун", после которой — "каф" с ималой). Бобо женился на Мейбунун: он был прародителем племени бобо (с буквами "ба" с одной точкой и ималой, "вав" с ималой и снова "ба" и "вав" подобно этому). Коронгой женился на Сура, став родоначальником племени коронгой. Томбо взял в жены Нару и стал родоначальником племени коргой (с буквами "каф" и "гайн" с даммами и ималами, а между ними — "ра" с сукуном). А Сорко женился на Сара и был предком племени сорко (с буквами "син" и "каф" с даммами и ималой, а между ними — "ра" с сукуном). [Все] они пребывали в этом состоянии во времена пророка Ноя, да будет над ним мир. Когда же пророк Ной, да будет над ним мир, скончался, они разделились и рассеялись, спасаясь от рабского состояния. Что касается Томбо и Бобо, то они с потомками своими направились в пустынные местности. Что же до Дьенке, Коронгоя и Сорко, то они пришли на один из островов Реки. Впоследствии они размножились и стали многочисленны. Они пребывали там до того, как к ним пришли [другие] люди, и были сообщены известия о них одному из царей сынов Израиля[69].
Царь послал своих людей, чтобы их схватить. Младший брат, Сорко, был невежествен, порочен и глуп. Его братья Дьенке и Коронгой сказали ему: "О Сорко, скажи посланцам царя: среди нас нет невольников Ноя, кроме тебя и твоих детей. Если ты это скажешь, мы спасемся, потом мы постараемся найти то, за что вас выкупить!" Сорко последовал их словам, и посланные царя схватили Сорко и его детей, за небольшим исключением — [тех, кто] спрятался и остался с Дьенке и Коронгоем. Потом они рассеялись во все стороны, так что достигли этой вашей земли[70]. Так слышал я от шейха, да будет доволен им Аллах".
И сказал Дамиру повелитель аския: “Я удовлетворен, да вознаградит тебя Аллах наилучшей наградой. А известны ли тебе какие-нибудь из рассказов о берберах?” Тот ответил: “Да, я слышал от наставника моего Шамхаруша, да будет над ним благоволение Аллаха, что у царя из числа царей /29/ Персии по имени Картум ибн Дарим была возложена на одного из его наместников повинность, а именно: пятьсот невольниц-девственниц ежегодно. В один из годов он отправил своего посланца Сулеймана ибн Асифа для сбора этой дани. Тот взял ее и повел прислужниц-невольниц, пока не приблизился примерно на десять дней пути к столице царя. Он заночевал с ними в местности, называемой Курса; когда же наступило утро, то обнаружил, что все они лишены невинности. Сулейман поэтому испугался за себя и послал к царю, объясняя ему то, что сделал возможным Аллах. Царь приказал ему оставить их там, пока они не родят, и Сулейман так и сделал. Когда же они разрешились, то произвели на свет мальчиков, подобных джиннам своей природой; лишь внешний их облик был обликом потомков Адама. Царь наделил их конями по числу их людей; они совершали на конях походы, совершали набеги и захватывали для царя богатства. Когда же этот царь умер, они бежали в землю ал-Магриба и вступили в подданство кайямаги Йахьи ибн Мариса. И таково их происхождение, как мне рассказал мой наставник и господин мой Шамхаруш, да будет доволен им Аллах”.
Кадий Махмуд Кати уже упоминал происхождение царей Сонгай. Оно — от двух женщин из племени Джабира ибн Абдаллаха ал-Ансари. Однажды обе они вышли из Медины, и их обуяла жажда. У одной из них, а именно у старшей, был молодой сын, почти совершеннолетний. Он пошел поискать для них воды, нашел воду и принес ее в этот сад. Первой, кто его встретил, была его тетка по матери. Она потребовала, чтобы мальчик ее напоил, но тот ей отказал, [соглашаясь сделать это] только после того, как попьет его мать, и прошел мимо тетки, так что достиг своей матери. И спросила его мать, сказав ему: “А ты напоил свою тетку такую-то?”, имея в виду свою единоутробную сестру. Он ответил: “Нет!” А мать разгневалась на него /30/ и прогнала его вместе с этой водой. Он [тоже] рассердился и бросился в пустыню, и не было о нем известий. Его тетка бросилась за ним в пустыню из-за его матери, прогнавшей юношу за нее, и последовала следом сына своей сестры, но потеряла дорогу, так что попала в руки христиан. Они ее схватили; и осталась она с одним кузнецом-христианином, и родила этому христианину дочь во грехе. Потом кузнец на ней женился после этого, а она родила ему сына. Затем дочь, рожденная в беззаконии, выросла, так что взял ее в жены тоже один кузнец-христианин. И родила она ему сына. Эти двое сыновей выросли, и их мать рассказала им обоим о своем положении и о причине ухода ее из Медины в поисках сына ее сестры. И они оба кинулись на поиски своего брата, пока не услышали в Судане известия о нем; нашли же они его в Гао.
И обнаружили они, что у жителей Гао нет султана, кроме большой рыбы, выходящей к ним в час восхода солнца и принимающей их до времени заката; а затем жители возвращаются в свои дома. И когда те двое прибыли к своему брату, сказал ему его брат, сын его тетки: “Я изготовлю тебе то, чем ты убьешь эту рыбу. И будешь ты царем над этими людьми”. Он сделал брату гарпун-дама, и тот убил им рыбу. И стал он над ними царем, которому оказывали уважение и повиновение. А сын сестры их обоих сделал ему барабан, и царь часто бил в него. Этот сын сестры был предком тех, что стали да — названием племени /31/ сонгаев. Другой же [брат] стал родоначальником всех кузнецов из числа потомков дьям-кириа[71].
Наставления[72].
