Только что изложенная психологически любовная теория для самой Кэтлин была абсолютной новостью, но чем дольше она говорила, тем более убедительными казались ей собственные слова. Каждый аргумент выглядел таким логичным и многое объяснял в странном поведении Эмили.
— И Оливер остается сказочным принцем: он никогда не бросит Эмили, никогда не обманет ее доверия, ей не дано узнать, что такое боль унижения и разочарования. Оливер не поведет ее в ресторан на романтический ужин при свечах, и Эмили не придется наблюдать, как он строит глазки девице за соседним столиком, и она, придя с работы, не застанет его в постели со смазливой соседкой-потаскухой. Оливер никогда не позвонит приятелю на мобильник, чтобы поделиться впечатлениями о том, какова Эмили в постели.
— Оливер не способен на такие подлости, потому что он хороший честный парень. Ведь так? — Глаза Холли наполнились слезами, она шмыгнула носом и, схватив бокал, залпом допила вино. — Бедняжка Эмили. Неужели все эти годы она ждала именно его?
Кэтлин убежденно кивнула.
— Да, — призналась Джо-Джо, — меня всегда поражала та легкость, с которой Эмили отказывает мужчинам. Я часто задавалась вопросом, почему для нее подобный отказ не составляет труда.
Кэтлин снова понимающе закивала.
— Вы, конечно, можете мне не верить, но я была в подобной ситуации и знаю, о чем говорю.
Она порывисто вздохнула и отвернулась.
— Ты?! — усмехнулась Джо-Джо. — Да ты вообще никогда не была девственницей!
— И все же, -упрямо сказала Кэтлин.-Я знаю, что такое чуть свет бежать на работу, потому что ОН рано приходит в офис, но ты старательно внушаешь себе, что совершаешь героический поступок из любви к общему делу, а не к тому идиоту, который начинает работать в семь тридцать утра. Я очень хорошо понимаю Эмили и могу представить, насколько ей тяжело — намного тяжелее, чем мне, — поскольку в ее жизни не было опыта иных отношений и она никогда не знала счастья разделенной любви.
— О боже, — Холли подперла щеку рукой. — Интересно, понимает ли сама Эмили, что с ней происходит? Пыталась ли она разобраться в собственных чувствах?
— Сомневаюсь. Она никогда не признается, что Оливер — причина ее… э-э… ну, почему она не…
— Что не?
— Почему она до сих пор застегнута на все пуговицы, как двубортное пальто. Хотя, я думаю, Эмили понимает: Оливер ей нравится. И теперь, когда ее прекрасный принц вроде бы свободен, она начнет ломать голову: что делать? Бедная, бедная Эмили. Она замрет, как испуганный кролик, и в результате так ничего и не предпримет, — Кэтлин хихикнула. — Теоретически, ожидание Мистера Совершенство — чудесная штука, но на практике это, наверное, превращается в адские муки. Тебе не кажется, — с вызовом спросила Кэтлин, — что, не занимаясь сексом, Эмили страдает гораздо больше, чем мы со всеми нашими любовными трагедиями?
— Не смотри на меня, — отмахнулась Холли. — Я так давно ни с кем не спала. Мне кажется, я и сама превратилась в девственницу.
Кэтлин усмехнулась.
— Неважно. Я говорю о другом: мы счастливы, в принципе счастливы. Разве не так? А Эмили выглядит несчастной и жалкой. И ты глубоко ошибаешься, если считаешь, что, всячески избегая разговоров на эту тему, не заставляя ее подумать, правильно ли она поступает, ты ведешь себя, как хорошая подруга. Ну да, ты полагаешь, что участвуешь в добром деле, этакая покровительница невинной овечки. А еще тебе кажется, что я недолюбливаю Эмили. — Кэтлин покосилась на Холли, словно читая ее мысли. — Но и тут ты не права. Просто каждый раз при встрече с Эмили мне хочется схватить ее за плечи, тряхнуть как следует и сказать: «Очнись, посмотри вокруг, жизнь проходит, зачем лишать себя стольких радостей!» Но сейчас, когда появился такой потрясающий шанс, мы обязаны им воспользоваться. И мы не можем позволить Эмили провести еще лет десять в ожидании чуда, которое никогда не произойдет. Наш долг помочь ей. — Кэтлин отошла к окну, отдернула занавеску и задумчиво уставилась в ночное небо. — Станет ли Оливер ее принцем или нет — неизвестно, но настала пора выяснить это. И без нашего участия здесь не обойтись.
Кэтлин резко обернулась к подругам, ожидая, что они скажут.
— Он ей, конечно, нравится, — начала Джо-Джо. — Помню, когда мы ждали его приезда на съемки, у Эмили только и было разговоров, что о красавчике Оливере. — Она помолчала, видимо подбирая слова. — Раз уж ее заклинило на Оливере, я не вижу иного способа спихнуть этого сияющего идола с его пьедестала, кроме как подтолкнуть Эмили к нему поближе и дать ей возможность разобраться, что к чему. И если при ближайшем рассмотрении он окажется трухлявым пнем, чары развеются и…
Кэтлин метнулась от окна к дивану и плюхнулась рядом с Джо-Джо.
— Так, значит, ты согласна? — обрадовалась она. — Согласна, что мы должны попытаться помочь Эмили?
Джо-Джо бросила взгляд на Холли, но та хмуро разглядывала дно своего бокала.
— Пожалуй, да. Если бы мы могли придумать, как все устроить, я бы сказала: да, нам стоит вмешаться.
Кэтлин расплылась в улыбке и оживленно защебетала:
— Девочки, все, что я предлагаю, — это устроить им парочку свиданий, дать возможность поговорить наедине, поближе узнать друг друга, а дальше пускай решают сами. Или, точнее, решение будет за Эмили: захочет ли она ответить ему взаимностью. А уж в Оливере я уверена — он не подведет. Да и кто на его месте устоял бы перед обаянием нашей подружки.
Холли подняла голову и взглянула на Кэтлин.
— Отличный план, и в успехе можно было бы не сомневаться, если бы не одно маленькое «но» — речь идет об Эмили. А ты, — она обернулась к Джо-Джо, — ты знаешь Эмили не первый год. И ты знаешь, чем она мотивирует свои поступки. Ты же сама всегда говорила, что она абсолютно права, что надо дождаться настоящей любви, а не кидаться под первого встречного. И вдруг ты с такой легкостью соглашаешься: да, за словами Эмили, за тем, что она делала или НЕ делала, нет ничего, кроме болезненного увлечения каким-то Оливером? Смахивает на предательство, тебе так не кажется? Или ты никогда не верила Эмили? Или мы вообще обсуждаем не Эмили, а самих себя и судим о ее поведении, руководствуясь нашим собственным опытом. И те выводы, к которым мы приходим, в нас же самих вызывают чувство неловкости. Извини, конечно, — Холли снова обратилась к Кэтлин, — но иногда у меня складывается впечатление, что ты просто завидуешь Эмили. Возможно, тебе очень хотелось бы избавиться от некоторых неприятных воспоминаний, отмыться от налипшей грязи и начать все с начала. А Эмили одним своим видом напоминает тебе о разной мерзости, которая была в твоем прошлом.
— О нет, вовсе нет, — Кэтлин беззаботно рассмеялась, пытаясь смягчить жесткое заявление Холли. — Причем тут мое прошлое, мы сейчас говорим о будущем Эмили. Поверь, у меня нет ни малейшего желания втянуть ее в какую-нибудь грязную историю. Я даже могу допустить, что после долгих лет терпеливого ожидания нашей голубке в конце концов выпадет счастье пробежать по ржаному полю, где среди золотых колосьев мелькают голубые васильки, держа за руку какое-нибудь столь же романтически настроенное существо мужского пола. Они поженятся, Эмили узнает радости секса, и молодые будут жить душа в душу до глубокой старости. Но прежде, чем это случится, Эмили должна избавиться от «комплекса Оливера», раз и навсегда выкинуть его из головы. А с другой стороны, что, если Оливер и есть ее судьба, единственный и неповторимый Мистер Совершенство? — Кэтлин уперла руки в бока и притопнула ногой: — В любом случае что такого ужасного произойдет, если наша сладкая парочка познакомится поближе и немного побудет наедине?
